Бродяга. Копьё Света - Айон91
25 глава «Надежда на спасение»
Айон
— Где же ты? Как мне это сделать? — уже сотый раз задавался этим вопросом, перебирая литературу магической академии, корпя над историческими трактатами, записями и свитками.
Моё время, вырванное Винтером с мясом и кровью у Смерти из рук, тает на глазах. А ответа, как не было, так и нет. Я, с каждой прочитанной и отложенной в сторону книгой по демонологии, проклятиям и запрещенным стихиям, терял надежду на спасение. Ведь авторы трудов и изысканий, все как один, твердят о Демоническом пламени Бездны одно и тоже: «Безнадёга и конец, а именно: — дорога в небытие». Нет и малейшего шанса на избавление от Демонического огня. Даже призрачного. Десятки тысячи книг, сотни лет истории, а все одно и тоже.
— Здесь нет ответа на твой вопрос. А пламя Бездны тем временем съедает тебя изнутри, — слышу знакомый голос, от которого сама собой выползла улыбка, а в районе сердца закололо и разлилось тепло. Только ему во все времена удавалось подойти ко мне и не быть обнаруженным. — Ты стоишь на грани, Айон. Бездна уже точит на тебя свою пасть, — и подойдя совсем близко, обворожительно сверкнул белоснежной улыбкой, с едва заметными кончиками клыков.
— Крис! Как я рад тебя видеть! — ради общения с крестником на некоторое время я отжили поиски, прервавшись на отдых. — 10 лет прошло с того дня, как мы виделись в последний раз! Ты тогда еще студентом академии был, а сейчас профессор, — говорю уже давно не мальчишке, замечая на вороте его пиджака символ академии и самоцветы, указывающие на факультет, который он курирует.
— Прошло чуть больше, дядя Айон. Если быть точнее, 30 лет как, — улыбается Крис, демонстрируя мне характерный оскал, принадлежащий его матери. Воистину. Время, особенно у нас, долгоживущих, летит быстро. Оглянуться не успеешь, а года пробежали мимо, далеко вперёд.
— С Шедом виделся?
— Да, отец навещал меня, как только вы приехали, — при упоминании отца, Крис улыбнулся и сверкнул теплом багровых глаз в полутьме библиотеки.
Их с отцом отношения, сколько бы не прошло времени, сколько бы Крису не было лет, остаются прежними: полными тепла и любви. Точно такими же, как и в первые минуты рождения желанного и долгожданного сына на свет. И даже не важно, что Крис стал взрослым мужчиной и заслуженным магом с титулом «Профессор». Крис остаётся Крисом. Не важны и сотни километров, разделяющие отца и сына, как и их постоянная занятость. У одного служба на Владыку, у другого на госпожу Магию в стенах учебного заведения. Нет и никаких претензий и высказываний, типа: «— Ты забыл обо мне!» я от парня никогда не слышал, не видел и упрёка в глазах. Отец для него, словно небожитель, которому поклоняются сметные.
— А Мари?
— Мама, как и отец… — крестник, откинувшись-таки на спинку стула, расслабившись, рассказывает: — …служит на благо Владыки. Следует за госпожой Габриэллой (Кто это? Я пока оставлю в секрете. Узнаете о личности этой леди в конце первой части, в эпилоге). — Когда он говорит о матери, то есть о Марианне — улыбается уголками губ, да прикрывает глаза, пряча алые искры. Мама для него, как и отец — самый важный во всем нашем мире человекНе человек, но вы поняли. Ради них он готов на все что угодно. Если дело касается родителей, то Крису неведомы запреты. И с его разума и сущности в такие моменты, словно слетают все ограничители. Зверь во плоти — вот кем он станет для прогневавших его.
— Понятно.
Не стал спрашивать о встрече Шеда и Мари, ведь если они даже взглядом встретятся, то полетит вся миссия коту под хвост. Ни о каком копьё Шед не вспомнит. Для него будет только Мари, никого и ничего более. Все станет не таким уж важным. Лишь она одна.
— Так что ты говорил о поисках?
— Говорил, что здесь, среди общедоступной литературы, ты ответ на вопрос: Как избавиться от Демонического пламени? Не найдешь. Только в архивах рода Ихтаррис.
— Какого рода?
Что-то знакомое, но что именно и где я слышал это имя рода, не помню. Вертится в памяти, трётся об ноги пушистым хвостом, словно ласковый кот, но никак не задерживается, ускользает. Ихтаррис, это имя рода явно принадлежит аристократическому сословию. И если обратить внимание на двойной «р» и первый слог «Их», то выходит, что род имеет отношение к королевским потомками младшей ветви.
И что странно, это я помню, а вот где слышал о роде Ихтаррис, нет. Пока вспоминал особенности написания и составления слоговых значений, ни одного воспоминания.
— Айон, ты сто лет с отцом дружишь, в Генералах ходишь, а имени рода не знаешь?
— Чтоб меня!
Как же я мог забыть?(Для долгоживущих подобная забывчивость тоже нормальна. Когда живёшь долго, не всегда можно выудить из памяти быстро нужно кусочек) Помнил, знал, но почему-то из головы вылетело. Никогда не называл Шадара по имени его рода. Или Шэдом, или Князем, или, если совсем официально — Господином. Но никогда не использовал полного имени. Видимо, поэтому и забыл. За ненадобностью. Когда же ситуацию чуть переварил, над самим собой посмеялся, то задался вопросом: — А почему Шед меня сразу к своей родне не отправил? Я тут время свое драгоценное трачу на поиски, а он молчит о родовом архиве, способном помочь мне избавиться от пламени Бездны.
— Потому что, Айон, все мои предки уже давным-давно кормят червей в сырой земле, — сказал тот, кого я мысленно обвинил и на кого хотел было скинуть все то негодование, поднявшееся изнутри. — А архив рода Ихтаррис разворован теми, кто наш род и погубил, — тон и взгляд Шадара говорят о том, что Крис сказал нечто запретное, то, что не должны знать посторонние, не входящие в семейный круг.
— А как же прабабушка Шарлотта? Она же… — но Крис не договорил, Шэд посмотрел на него так проникновенно, что тот тут же опустил виноватый взгляд и замолчал, поджав губы. Взрослый мужчина, профессор академии, награжденный почестями короля маг, один из сильнейших представителей своего народа, от одного только взгляда и тона, сжался в комок, как провинившийся ребенок, пролепетав: — извини, отец…
— Бабушка Шарлотта? — не понял я кого Крис имел ввиду. — Шэд, если это может спасти мою жизнь, или дать хоть призрачный шанс… — но не договорил, так как Шэд, опустившись на стул, сев между нами с Крисом, с едва сдерживаемым рыком, ответил:
— Шарлотта может помочь. Но не
