Берегитесь! Я колдую! - Радомира Берсень
— Прибавь ходу!
И пришпорил свою лошадь. Мы покатили бодрее, лица замелькали как в калейдоскопе.
— Прощайте, добрые люди! — Жалостливо закричала я, вертя головой, чтобы все успели увидеть мое обреванное лицо. — Прощайте! Больше меня никогда не увидит этот свет! Меня везут убивать! И никто мне не поможет, так что прощайте!
Толпа взорвалась, закипела, зашумела в голос, задвигалась, перегораживая дорогу. Мучительно взвизгнула лошадь и телега вильнула в сторону, опасно накренившись.
— Быстрей! — Не своим голосом гаркнул Рандаргаст и мы рванули со скоростью гоночного автомобиля. Не очень нового и не очень хорошего, но все-таки гоночного. Рандаргаст скакал впереди, разгоняя людей, что-то выкрикивая и ослепляя публику яркими вспышками. Вскоре толпа расхлынулась, освободив дорогу, а мы наконец вырвались из деревни и помчались между мягко очерченными холмами. Какое-то время мы неслись, подскакивая на кочках и скрипя колесами, затем голос Рандаргаста велел кучеру остановиться. Рандаргаст приблизился к клетке.
— Джуди! Еще одна такая выходка …
— И что? — Взорвалась я. — Убьешь меня, да, Рандаргаст? Ты как будто мало сделал, чтобы сломать меня, чтобы причинить мне боль и унизить! Допрос, ошейник, клетка — что еще ты хочешь сделать, чтобы мне стало хуже, чем сейчас? Валяй, достань меня отсюда и попинай от души, по глазам вижу, что ты этого желаешь!
Я замерла у самых прутьев, стараясь не прикасаться к ним. Рандаргаст в бессилии сжимал кулаки, его побелевшее лицо перекосило в гримасе, глаза метали молнии.
— Ты меня провоцируешь! Специально! — С нажимом сказал он.
— Я всего лишь пытаюсь себе помочь. — Холодно ответила я. — Потому что никто мне не помогает. Никто. Так что я делаю все, что в моих силах. Если ты сейчас лишишь меня голоса, больше не говори ничего о своей человечности. Потому что ты бесчеловечен, Рандаргаст! Ты издеваешься надо мною. А знаешь почему? Потому что можешь! И хочешь.
— Неправда! — Гневно взревел он. — Я не хочу этого! И если бы мог — выпустил бы тебя оттуда!
— Так выпусти, Рандаргаст! — Мое лицо было в опасной близости от решетки и шарики в ней начали потрескивать, наливаясь синевой. — Что тебе мешает просто отпустить меня на все четыре стороны?
— Мой долг! — Рявкнул он и раздраженно пришпорил свою лошадь. Я проводила его взглядом — он уехал вперед на приличное расстояние. Здорово я его раздраконила. И достигла опасного предела. Пожалуй, больше не буду ему предлагать, чтобы он напинал меня — а то вдруг он так и поступит? А там глядишь понравится. Не стоит подсказывать плохим людям хорошие идеи.
Клетка качнулась и снова поползла по пыльной дороге, среди холмов и лугов, покрытых длинной шелковой травой. Ветер шагал по ней широкими шагами, оставляя темные волны. Я снова легла на спину. Проклятье! Так мне никогда не выбраться отсюда. Может я зря так разозлила его? Если я теперь попытаюсь соблазнить Рандаргаста или как-то иначе начну подлизываться — он точно мне не поверит, думаю, теперь он достаточно хорошо изучил мои повадки и норов. Я сама загнала себя в угол. Если б не ошейник! Да что теперь думать об этом? Я не могу его снять. Даже разрезать нечем.
Перевернувшись на живот, я погрузила руки в солому и принялась обшаривать каждый угол телеги. Нашла лишь совершенно закаменевший посеревший кусок сыра и какую-то засаленную тряпку. Намотав ее на руку, я опасливо прикоснулась к решетке и немедленно получила разряд. Палец заныл, запульсировал от жгучей боли. Что ж, теперь хоть буду знать, что магии пофиг на тряпки, так что к решетке лучше не приближаться — одежда не спасет. Рандаргаст придержал лошадь и с подозрением наблюдал издалека за моими исследованиями. Увидев, что я смотрю на него, он резко рванул вперед, блестящая конская задница с густым черным хвостом задорно запрыгала, уменьшаясь в размерах. Пусть скачет куда хочет. Мне все равно.
— Эй, дяденька! — Окликнула я возницу, но он не ответил. — Мил человек! Давай хоть с тобой, что ли поговорим, а то скучно как-то.
Но то ли его как следует проинструктировали, то ли он был глухим, ответом мне были лишь стук копыт да шорох трав. Плохо мое дело, ой, плохо! Деревни больше нам не попадались. Полагаю, Рандаргаст специально уехал вперед, чтобы разыскивать объездные пути. Тем не менее, в какой-то момент на дороге стали появляться повозки и конники — то по одному, то группками.
— Эй, красотка! За что в клетке сидишь? — Окликнул меня один весельчак, поравнявшись со мной.
— За то, что слишком красивая, — крикнула я в ответ и принялась кривляться, изображая томную страсть. Мужик расхохотался и принялся делать неприличные движения, выразительно глядя в мою сторону. Я немедленно ответила ему универсальным жестом с одним пальцем, торчащим вверх. Он обиженно взревел и запустил в меня каким-то плодом, тот отскочил от клетки, осыпав меня землей. Так, пора уже прекращать это веселье, а то действительно ославлюсь сейчас на все земли как распутница. Впрочем, какая теперь разница, если меня казнить собираются? Хоть повеселюсь напоследок. Однако подъехавший Рандаргаст нарявкал на мужика и заставил того отогнать свою телегу подальше. Бросив на меня обиженный взгляд, мужик хлестнул поводьями кого-то очень массивного и рогатого, обогнав нас. Оглядев меня злым пронзительным взглядом, Рандаргаст снова уехал вперед. Поди до сих пор припоминает мне ту выходку, когда на нас крестьяне чуть не пошли с дрекольем. Так тебе и надо!
Заночевали мы прямо на обочине дороги. Молчаливый возница ловко распряг лошадей и выпустил их пастись. Я проводила животных завистливым взглядом и вдруг поняла, что целый день не справляла естественных потребностей.
— Рандаргаст! — Крикнула я. — А ну, подойди сюда, дело есть!
— Чего тебе? — Недовольно проговорил он, держась на расстоянии от решетки.
— Я в туалет хочу. Выпусти меня отсюда.
Он сдержанно хмыкнул, холодно поглядел на меня и предложил:
— Вон в тот угол можешь сходить.
— Ну ты и гад, Рандаргаст! — Возмутилась я. — Надеюсь, тебе тоже когда-нибудь доведется проехаться в клетке на обоссанной соломе. Как ты вообще мог такое предложить!
— А что ты предлагаешь? — Вспыхнул он и иронично улыбнулся. — Выпустить тебя?
— Почему бы и нет, — я тоскливо посмотрела сначала в одну сторону от дороги, потом в другую, — думаешь, я далеко убегу? У тебя вон лошади есть. И магия. Но если тебе нравится быть
