Прометей: владыка моря (СИ) - Рави Ивар

— Он родится в Ондоне, обещаю, — радостно визгнув, Алолихеп повторно повисла на шее, отвлекая Мию.

— Миа, где дети? — только сейчас обратил внимание, что детей нет дома.

— Пропадают у Уила, он начал строить свою печь, и дети целый день пропадают там.

Пока еще не темнело, но дул очень сильный ветер. Впрочем, Лайтфут не дурак и наверняка загнал их в дом. Пора бы его проведать, посмотреть, как обстоят дела с огнеупорными кирпичами, но содранные мозоли ныли, а натруженные плечи молили об отдыхе. По моему уставшему виду Миа и Алолихеп поняли, что меня лучше не беспокоить, Нел самой не до игр после путешествия.

Утром сразу после легкого завтрака отправился проверить, как обстоят дела у Лайтфута. Для обжига огнеупорных кирпичей он сложил простую печь из камней, скрепив их раствором из глины. Солидный штабель готовых кирпичей свидетельствовал, что американец не бил баклуши в мое отсутствие. Его подмастерье носился как ошпаренный, выполняя указание американца, еще три добровольных помощника месили глину, заполняя форму. Я остановился за деревом, наблюдая за Лайтфутом, загружавшим в печь кирпичи для обжига. Но один из помощников меня заметил и громко возвестил о моем появлении, показывая пальцем верное направление.

— Добро пожаловать, сэр, — приветствовал Лайтфут, закрывая дверцу топки и подавая сигнал парнишке, который сразу стал накачивать воздух мехами. Допотопный вентилятор ушел в небытие, на смену пришли более эффективные меха, смастеренные Тиландером и Лайтфутом после нескольких попыток.

— Удачной работы, — отозвался, останавливаясь рядом. — Вижу, что времени даром не терял. Мы привезли мел, думаю не меньше тонны.

— Я распорядился, чтобы его сгрузили, когда узнал о нем, — Лайтфут показал рукой на горку известняка за печью. — Все равно его прокаливать здесь, чтобы получить известь.

— Правильно сделал, мне это в голову не пришло, — признал свой промах, слушая, как гудит пламя в печи после непрерывной подачи воздуха. — Как скоро приступишь к строительству доменной печи?

— Думаю начать послезавтра, если ничего не помешает, — Лайтфут откинул прядь волос со лба и спросил: — Сэр, как нам быть с углем, мы же не можем его все время привозить с Плажа?

— Почему не можем, если «Варяг» и «Акула» сделают рейс, мы привезем до десяти тонн кокса. А его будет готовить Рам, тем более что оружия и орудий труда мы изготовили достаточно.

— А на Кипре есть уголь? — На этот вопрос у меня нет ответа, потому что никогда не интересовался такими вопросами.

— Этого я не знаю, но собираюсь исследовать остров вдоль и поперек. Надеюсь, что здесь попадутся полезные ископаемые, и очень надеюсь найти фруктовые деревья.

— Яблоки и груши бы не помешали, — мечтательно протянул американец, возводя глаза к небу.

— Не знаю насчет яблок и груш, но высока вероятность найти оливковые деревья и виноград, — теперь уже свои мечты озвучил я, вызвав живейший интерес Лайтфута.

— Виноград! Мы же сможем делать вино, я не пил вина целую вечность, — разволновавшийся Лайтфут чуть не обжег руку.

— И не только вино, — продолжил удивлять я любителя вина, — у нас есть пшеница и ячмень, так что и виски, и водка тоже реальны. Минут десять мы спорили, что лучше водка или виски, в конце концов, американец сдался, заявив, что не особо любит это ирландско-шотландское пойло.

День прошел в обычной рутине, проверил рост пшеницы, проведал рыбацкую артель и скотный двор. Вечером вызвал Зика, обрадовал его предстоящим исследованием острова. Мне хотелось убедиться в полном соответствии Кипра рисунку в моем атласе, но главная причина — поиск фруктов и овощей. При невероятно мягком и довольно влажном климате острова здесь должны расти съедобные растения.

В поход мы вышли впятером: я, Зик, Санчо и двое геологов-любителей из числа помощников градоначальника. Бер и Гор остались в Кипрусе, обеспечивая безопасность моей семьи и городка. Тиландера не стал тревожить, узнав, что он опять колдует с рациями. Мало верилось, что их можно вернуть к жизни, если даже аккумуляторы не удалось реанимировать. В любом случае, необходимости в американце нет, решил обойтись без него. Для озерных Луома уже начали строительство дома, вплотную к торцу моей резиденции, чтобы Санчо мог зайти ко мне в любую минуту. Так как все три женщины изъявили желание жить с неандертальцем, пришлось заказывать строителям домик в три раза больше типового, чтобы поместить семью из четырех взрослых и двоих детей. Судя по блестевшим глаза неандертальца, семья будет удваиваться с каждым годом.

— К нашему возвращению у тебя появится свой дом и три жены, — хлопнул по плечу Санчо, нагруженного основной частью припасов. Такая перспектива его устраивала, и громко рыгнув в знак согласия неандерталец первым устремился в лесные дебри. Лес практически вплотную подступал к Кипрусу: ближе к побережью это были преимущественно низкорослые раскидистые деревья. По мере подъёма на горный хребет, что по карте занимал две трети острова, лес перешел в строевой и снова сменился кустарниками. Хребет не очень высокий, примерно полтора километра, по моим предположениям. Вид отсюда открывался замечательный: южный, западный и восточный берега просматривались до самого моря. Вытянутая в сторону Турции северо-восточная оконечность острова терялась в дымке.

Отсюда виден край леса, где мы посадили пшеницу. Мне требовалось просто пройти на километр западнее, где лежала широкая долина, защищенная с двух сторон холмистым рельефом. Если перенести туда все посевы, можно обеспечить Кипрус злаками на десятки лет вперед. Мы поднялись на хребет с восточной стороны, спускаться решил с южной, которая всегда богаче на растительность. Южный склон хребта намного круче, но примерно на середине пути на глаза попались лианоподобные растения. С гулко бьющимся сердцем, надеясь, что не ошибся, начал осматривать и радостно вскрикнул, увидев высохшие кисти винограда на ветвистом стволе. Кисть маленькая, не больше детской ладони, но это виноград! Часть южного склона, оплели змеящиеся стволы этой ягоды, которой по праву гордились киприоты в моем мире, делая отличное вино.

— Зик, это растение виноград, очень полезное и вкусное. Конечно, это дикий сорт, и он может быть не таким вкусным, но мы сможем его улучшить. Выкопаем несколько лоз, чтобы пересадить его у Кипруса. — Показывая пример, нашел молодую лозу, удалось выкопать ее с корнями. Выкопали и срезали около десятка разных лоз и продолжили спуск. Но в этот день сюрпризы только начинались, буквально сотней метров ниже рос кустарник, под которым валялось много овальных косточек. На некоторых ветвях плоды сохранились. Оливки, хотя и куда мельче современных, но это именно они. А значит вопрос получения масла практически решен. Оливковые кусты не стал выкапывать, сейчас еще только середина февраля, и хотя температура стояла в районе двадцати тепла, для пересадки растений, наверное, рановато. И я не уверен, что оливы приживутся на новом месте, это не неприхотливый виноград, растущий где угодно.

Больше ничего интересного не нашел, решил возвращаться домой, чтобы завтра начать исследование северной стороны острова. С вершины хребта заметил, что в северной стороне, располагалась широкая ровная долина, весьма меня заинтересовавшая.

Мои жены удивились, увидев нас так быстро, экспедиция планировалась на несколько суток. Ночь прошла у Мии, а утром, зайдя по дороге к Лайтфуту и потеряв полчаса на разговоры, пошли в северном направлении. Миновав поле пшеницы, что уже тянулась к свету, свернул направо в восточном направлении. Минут десять шел подъем, на вершине холма остановился: внизу лежала равнина, противоположный край которой сливался с горизонтом. Здесь трава даже в феврале имела сочный зеленый цвет. Небольшое стадо парнокопытных паслось вдали, на таком расстоянии трудно понять, что это за животные.

— Пересечём долину, пока не выйдем к северному побережью острова, — озвучив план, двинулся вперед, удивляясь сочности зелени зимой. Сверившись с атласом, получил, что ширина острова в этом месте около пятидесяти километров, но к северному побережью мы не вышли даже в сумерках, хотя шли практически без остановок. К обеду следующего дня уперлись в горный хребет, обозначенный на атласе как хребет Кирения. А вчерашний хребет рядом с Кипрусом назывался Тродос и продолжался он к западному побережью. Это мы вчера лишь край хребта захватили. Тродос весьма широкий и очень обширный. Кирения, судя по атласу, был узким и вытянутым с запада на восток. К морю вышли уже ближе к вечеру, преодолев холмы и скальные выступы второго хребта.