Роркх-5 (СИ) - Бо Вова

Маус пропустил одну тварь, вырвавшую ему кусок мяса из ноги, но это мелочи. Даже эликсиры расходовать не стали, ограничившись простой медициной, что нашли в схроне.

— Берем все, что может пригодиться, — произнес я, хлебая вино прямо из горла. — Схрон все равно придется сжигать, чтобы замести следы.

Передав бутылку, прошелся по ящикам. Много мы не утащим чисто физически, Рино все-таки у нас не бесконечный. Согревающих эликсиров было всего пять штук, зато нашлось столько же охлаждающих. Разумеется, это побочный эффект, основной завязан на регенерацию и метаболизм.

Немного отогревшись, мы выпили зелье, замедляющее метаболизм. Это не снимет дебафы, зато мы перестанем терять здоровье от холода, да и в целом станем менее чувствительны к нему. В добавок общая вялость и снижение рефлексов. Но мы бы и так словили эти эффекты.

Решив, что согреваться будем непосредственно на месте перед битвой. Еще помогло, что Овер почему-то не чувствует неудобств от перепадов температур. Он также теряет в скорости и мелкой моторике, но самого холода не чувствует.

Подлечившись, я набрал еще немного патронов, забив ими сумки. Там обычные Орхидеи, но дареному импу в гнездо не заглядывают. Ана не пожалела напалмовой гранаты, брошенной в окно дома. Уходили мы через черный ход, стараясь двигаться темными переулками сколько могли.

Хоть стены и давили, снега здесь было немного меньше. Нам бы побыстрее дойти до нужного места. Я в голове прокручивал заранее обговоренный план действий. Мы шли сегодня во всеоружии, сильно потратившись.

Эта партия очень важная. Надо отыграть в плюс или хотя бы в ноль. Но если все получится, то с деньгами на следующие полгода проблем не будет вообще никаких. Но для этого придется хорошенько попотеть сейчас. И еще несколько партий после.

Мы вышли из переулков обратно на заснеженные улицы. Прошли еще полквартала, дойдя до широкого перекрестка. Здесь снега намело аж по пояс. Но сколько бы мы ни двигались, следов других хантов не заметили.

Похоже сегодня Роркх голодал. Не многие игроки рискнули вылезти в неизвестность, если учитывать тот факт, что за риск им не доплачивают. В отличие от нас. Это я про снижение комиссии.

— Нам в тот дом, — кивнул Рино. — Придется пересекать по диагонали. Либо дважды через улицы.

Все задрали головы, приглядываясь к небу. Без понятия, есть ли сегодня угроза с воздуха в принципе, но пока что на головы нам ничего не падало. Кроме гребаных хлопьев снега. Еще минут пятнадцать в таком темпе и мы сами станем похожи на сраных снеговиков.

— Не вижу смысла петлять, — произнес я. — Все равно придется тащиться через этот метровый слой снега.

— Ага, — кивнул Маус. — Помрем уставшими.

— Чуешь что-нибудь? — спросил я.

— В такой мороз? — прорычал Рино. — Я даже носа не чувствую.

— Ладно, мы почти у цели. Надо добраться максимально тихо, чтобы сохранить эффект неожиданности.

— Ну да, давай, ты еще накаркай, — произнес Маус.

— Пошли уже.

Мы двинули через перекресток. Рино своей тушей прорубал для нас тропу. В этот раз он даже умудрялся подгребать руками, помогая себе.

Несмотря на выпитые эликсиры, я уже не чувствовал ни ног, ни рук. Дойдя до середины перекрестка, весь отряд мгновенно замер на месте.

Тихое рычание раздалось сбоку. Все синхронно повернули головы вправо. Как раз в этот момент один из сугробов открыл глаза. А затем еще и еще раз. Сдвинувшись, приподнявшись, перед нами в десяти метрах из снега встал какой-то зверь.

Больше всего он напоминал белого тигра или какого-нибудь барса. Разве что имел два ряда глаз на морде по три штуки в каждом. И эти глаза светились холодным голубым сиянием, в котором не было видно ни радужки, ни зрачков.

Барс оскалился, обнажая длинные клыки и тихо зарычал. Ему вторил такой же звук, но уже с другой стороны. Один за другим сугробы начали шевелиться и открывать такие же ряды светящихся глаз.

По две твари с двух сторон смотрели на нас. При этом они стояли на поверхности снега, словно их тела вообще ничего не весили.

— Так держать, капитан. — съязвил Маус. — Кто еще покаркать хочет?

Вместо ответа я медленно вытащил Нокс. Судя по всему, будет ближний бой, так что третий калибр должен быть полезней. А с двумя револьверами я вряд ли справлюсь в таком состоянии.

Шестиглазые звери действовали синхронно. Я не успел взять ближайшего в прицел, как они разом провалились под снег. Даже не пошевелились при этом, просто как стояли, так и ухнули вниз. В следующее мгновение на нас с двух сторон понеслась лавина.

Белый покров вздыбился волнами, что понеслись навстречу друг другу. А наш отряд оказался ровно посередине. Я инстинктивно закрыл лицо рукой и это спасло мне жизнь.

Волна снега смела меня, но на спину завалиться я не успел, так как вторая стена ударила сзади. Ничего не видно, ничего не слышно. Но в следующую секунду левую руку пронзает острая боль.

Что-то тяжелое давит на меня, заставляя глубже погрузиться в белую гробницу. Ствол Нокса утыкается во что-то плотное и я разряжаю барабан, с трудом давя на спуск.

Каждый выстрел отдается новой вспышкой боли в руке, а следом что-то острое прошлось по груди, глубоко впиваясь в мясо. Я зарычал сквозь зубы, но все равно наглотался снега. Тварь продолжала хлестать когтями мне по груди.

Барабан Нокса опустел, я никак не мог нормально двигаться, поэтому приходилось дергаться всем телом, глубже утопая в рыхлом снегу. Но кажется блохастое отродье все же сдохло. Я бы очень расстроился, если бы тварь первой волны пережила четыре Бетельгейзе в упор. Да еще и третьего калибра.

Дышать было тяжело. Еще и грудь отдавала болью при каждом вдохе. Не могла же эта скотина повредить мне легкие. Или могла?

Снег слишком рыхлый, я перебирал ногами, но кажется лишь глубже утопал в нем. Чьи-то когти больно впились в плечо и потащили меня наверх. Вырвавшись на поверхность, вдохнул полной грудью, отчего все тело свело судорогой. Рино как мог тащил меня вверх.

Еще пара рук подхватило меня и вытащило на поверхность. Я думал, что опять провалюсь в снег, но нет. Меня положили на спину, Неми принялась рвать рубашку, поливая раны эликсиром. Другой пузырек влили мне в горло. Затем еще один.

По телу начало разливаться приятное тепло. Кажется, я попытался провалиться в сон. Тьма подступала и обволакивала, обещая уставшему разуму покой и тишину.

Звонкий удар латной перчатки привел меня в чувство.

— Не спи, капитан, — прогудел Овер из-под шлема. — Замерзнешь.

Я очухался и принялся водить головой из стороны в сторону. Че происходит, какого импа, а?

Мы сидели и лежали прямо на снегу. Под нами был аккуратно расстелен черный блестящий плащ Мауса. Почему-то ткань не проваливалась. И стала заметно больше по площади, раз весь отряд уместился.

Почему-то первой мыслью в голове мелькнула зависть и желание тоже изучить магию иллюзий. Что-то дофига у нее всяких полезных плюшек. По крайней мере на том уровне, на котором ею владел Маус.

Осмотрев отряд, с облегчением выдохнул. Все тут, все живы. Не то, чтобы целы, но хотя бы живы. Посмотрел на свою левую руку. Рукав плаща разодран в клочья, все в крови. Но от запястья до локтя вся кожа была синей, как у мертвеца. Я не чувствовал пальцев.

Посмотрел на отряд. У Овера заметно прибавилось свежих борозд и вмятин на его ржавой броне. Кираса покрыта толстой ледяной коркой, которую он пытался сейчас сбить.

У Рино все тело от шеи до левого плеча синее, да так, что проступают темные полосы вен. Там же видны следы клыков. Левая рука висит плетью, на груди страшные глубокие раны. Опустив взгляд, понял, что мое тело выглядит не лучше.

— Симметрично нас, да, капитан? — тихо прорычал он.

— Согревающее все выпили? — прокряхтел я. — Это какой-то крио яд?

— Скорее магическое обморожение, — сказал Неми, намазывая Рино каким-то клеем. — Распространяется во все стороны от ран. Рино еле дышит, легкие повреждены.

— Фигня, — просипел тот.