David Eddings - Келльская пророчица

– Я бы на этот счет не обольщался, – ответил Гарион. – Копья сидят у него в теле неглубоко. Нам нельзя расслабляться. Дедушка говорит, что он с минуты на минуту возвратится.

«Гарион! – прозвучал в мозгу у Гариона голос деда. – Я кое-что задумал. Предупреди Закета, чтобы не ударился в панику».

– Дедушка говорит, что прибегнет к волшебству. Поэтому, если что, не пугайся.

– Что он надумал?

– Не знаю. Он не сказал.

Гарион почувствовал знакомое напряжение и услышал тихий звук. И вдруг их с Закетом объяло бледное радужное сияние.

– Живописно, – оценил Закет. – А зачем это нужно?

Император явно начинал нервничать. Из темноты выскочил серебристый волк.

– Недурно вышло, – по-волчьи сказал он.

– Что это? – спросил Гарион.

– Нечто вроде щита. Он убережет вас от огня – по крайней мере отчасти. Остальное сделают латы. Возможны легкие ожоги, но, думаю, не более того. Однако не теряйте головы. В арсенале дракона есть еще и зубы, и когти.

– Это магический щит, – растолковал Закету Гарион. – Он предохранит нас от пламени.

И тут с восточной стороны донесся громкий рык, и в небе полыхнуло пламя.

– Готовься! – отрывисто приказал Гарион. – Он возвращается!

Наказав Шару не своевольничать, Гарион выхватил из ножен Ривский меч. Закет уже крепко сжимал в руках свое оружие.

– Разойдемся в разные стороны! – сказал Гарион. – Мы должны стоять достаточно далеко друг от друга, чтобы он мог напасть лишь на одного. Если эта тварь бросится на тебя, я атакую ее со спины, а если на меня – ты сделай то же. По возможности рубани ее по хвосту. Хвостом своим дракон отчаянно дорожит и непременно обернется. Тогда, кто бы из нас ни оказался от него спереди, сможет нанести удар по шее.

– Здорово придумано, – ответил Закет.

И они изготовились к бою.

Гарион заметил, что древки копья, которые они вонзили в тело зверя, были откушены – теперь из боков дракона торчали лишь коротенькие обрубки. Чудище избрало своей жертвой Закета – и столь мощен был его бросок, что император вылетел из седла. Он копошился на земле, силясь подняться, а дракон плевал в него огнем.

Закет предпринимал одну попытку встать за другой, но все тщетно. Он инстинктивно уворачивался от огненных струй – и вот острые когти дракона сцапали его, прижав к земле. Змеиная шея чудища грозно изогнулась, а страшные клыки лязгнули о доспехи.

И Гариону пришлось отвергнуть свою изящную тактику. Он поспешно соскочил с седла и бросился на подмогу Закету.

– Огня! – рявкнул он, обращаясь к Шару.

Ярко-голубое пламя тотчас же объяло его клинок. Гарион знал, что Торак сотворил дракона невосприимчивым к традиционному колдовству, но оставалась надежда, что чудище не устоит перед мощью Шара. Гарион загородил барахтающегося Закета и взмахнул мечом прямо перед оскаленной мордой дракона. Клинок Ривского меча со свистом рассекал плоть, и каждый удар сопровождался отчаянным визгом раненого зверя. Но чудище и не думало отступать.

– Вставай! – крикнул Закету Гарион. – Поднимайся на ноги!

Он слышал за спиной лязганье доспехов – маллореец судорожно пытался подняться. Вдруг, пересилив боль, дракон взмахнул когтистой лапой и сшиб Гариона с ног. Тот упал прямо на распростертого на земле Закета. Дракон издал торжествующий крик – его оскаленная пасть оказалась прямо перед лицом Гариона. В отчаянии он взмахнул мечом и угодил чудищу прямо в левый глаз. Даже в столь безнадежном положении Гарион не мог не провести некоей параллели – этот же глаз некогда благодаря вмешательству Шара потерял Торак. И отчего-то Гарион совершенно уверился в том, что победа близка.

Дракон отшатнулся, взревев от ярости и боли. И Гарион этим тотчас же воспользовался – он вскочил на ноги и рывком поднял Закета.

– Заходи слева! – прорычал он. – Теперь он слеп на левый глаз! Я его отвлеку. А ты рубани по шее!

Они снова разделились, спеша довершить дело, покуда дракон не оправился от потрясения. Гарион изо всех сил взмахнул мечом и глубоко рассек драконью морду – из раны хлынула кровь, обрызгав его доспехи, а дракон в ответ на удар дохнул на противника пламенем. Но Гарион, не обращая на это внимания, продолжал орудовать мечом. Он видел, как Закет, держа меч обеими руками, наносит удары по змеиной шее чудища, но прочная чешуя надежно защищала дракона. Гарион же продолжал рубить пылающим мечом. Полуослепший дракон взмахнул лапой, а Гарион с такой силой ударил по ней мечом, что почти перерубил ее пополам. Терпение у дракона наконец лопнуло, и он стал медленно, шаг за шагом, отступать.

– Действуй! – закричал Закету Гарион. – Не дай ему времени опомниться!

И они принялись преследовать зверя, не давая своим мечам отдыха. Когда удар наносил Гарион, дракон поворачивал морду к нему, чтобы дохнуть пламенем, а Закет в это время ударял по незащищенной шее. Тогда чудище неуклюже поворачивалось к новому врагу, а Гарион тем временем наотмашь рубил с другой стороны. Разъяренный и сбитый с толку дракон вертел головой в разные стороны, и снопы пламени куда чаще попадали в землю, чем в нападавших. Наконец, уже не в силах терпеть адскую боль, дракон отчаянно захлопал отвратительными крыльями, силясь оторваться от земли.

– Не позволяй твари взлететь! – орал Гарион. – Атакуй! Обруби ей крылья!

Теперь оба они сосредоточили свои усилия на том, чтобы лишить дракона крыльев – его последней надежды на спасение, но кожа чудища оказалась слишком прочной. И вот оно тяжело оторвалось от земли, взвилось в небо и, все еще вопя от боли, дыша пламенем и обливаясь кровью, струящейся из многочисленных ран, полетело на запад.

Бельгарат, уже в человеческом обличье, бежал к друзьям, дрожа от ярости.

– Вы сдурели? – заорал он. – Я же приказывал вам быть осторожными!

– Все пошло не совсем так, как мы предполагали, – тяжело дыша, ответил Закет. – У нас не оставалось выбора. – Он взглянул на короля Ривы. – Ты снова спас мне жизнь, Гарион. Кажется, это у тебя уже вошло в привычку...

– Просто ничего другого мне не оставалось. – Гарион тяжело осел на землю. – Нам с тобой еще предстоит настичь и добить его. Иначе он возвратится...

– Сестра иного мнения, – заметила подошедшая волчица. – У сестры богатый опыт общения с ранеными животными. Вы воткнули ему в бока палки, выкололи глаз, почти что отрубили лапу и изранили морду. Он забьется в свое логово и не вылезет оттуда, пока раны не заживут. А может, там и сдохнет.

Гарион торопливо перевел ее слова Закету.

– Тогда на нас сваливается новая проблема, – огорченно сказал маллореец. – Как удастся нам убедить короля, что мы изгнали эту дрянь из пределов королевства? Если бы мы его убили, то тем бы дело и кончилось, а теперь король, не без наущения Нарадаса, может настаивать, чтобы мы остались в замке, покуда он сам не уверится, что дракон не вернется...