Роберт Сальваторе - Сокровище халфлинга

" Я слышал, что Вы вернулись, " – пропищал крошечный парень, выглядевший как человеческий мальчик, не вступивший еще в пору юности, когда Энтрери наклонился и вошел в его жилище, – " Я в этом и не сомневался. "

Энтрери принял комплимент. " Что изменилось, мой друг халфлинг? "

" Немного, " – ответил Дондон, – " и многое. " Он подошел к столу в самом темном углу его маленькой комнаты, выходящей окнами в аллею, в дешевой гостинице под названием «Свернувшаяся Змея». " Правила улиц не изменяются, меняются игроки. " Дондон поднял голову от стола с незажженной лампой и заглянул в глаза Энтрери.

" Артемис Энтрери ушел, " – объяснил халфлинг, желая удостовериться, что Энтрери действительно понял его предыдущее утверждение, – " В королевской свите образовалась вакансия. "

Энтрери согласно кивнул, и халфлинг расслабился и громко вздохнул.

" Пок все еще управляет торговцами и доками, " – сказал Энтрери, – " Кто командует на улицах? "

" Тоже Пок, " – ответил Дондон, – " по крайней мере на словах. Он назначил другого агента на Ваш участок. Целую орду агентов. " Дондон задумался на мгновение. Он снова должен был быть осторожен и взвешивать каждое слово прежде, чем произнести его. " Возможно, точнее было бы сказать, что не Паша Пок управляет улицами, а ему управляют улицами. "

Без всяких объяснений Энтрери знал, к чему клонит халфлинг. " Расситер ", – сказал он мрачно.

" Многое можно было бы рассказать о нем и его команде, " – хихикнул Дондон, снова пытаясь зажечь фонарь.

" Пок дал большие полномочия крысам-оборотням, и уличные хулиганы стараются не ссориться с гильдией, " – рассуждал Энтрери.

" Расситер и его подручные играют жестко. "

" И жестко им придется падать. "

Ледяной тон Энтрери заставил Дондона поднять глаза от фонаря, и халфлинг наконец действительно узнал прежнего Артемиса Энтрери, уличного бойца, который построил свою темную империю сам, не привлекая больше одного союзника за раз. Непроизвольная дрожь пробежала по спине Дондона, и он неловко переступил с ноги на ногу.

Энтрери заметил его замешательство и быстро переменил тему. " Хватит о нем, " – сказал ассасин, – " Не беспокойся об этом, малый. У меня есть для тебя работа, которая больше соответствует твоим талантам. "

Дондон наконец зажег фитиль фонаря и пододвинул стул своему прежнему боссу.

Они проговорили больше часа, пока за окном не сгустилась ночная тьма. Тогда Энтрери вылез через окно и спрыгнул в аллею. Он не ожидал, что Расситер решится нанести удар, не изучив как следует своего врага, даже не начав понимать его намерения.

Как видно, ассасин был невысокого мнения об умственных способностях крысы-оборотня.

Возможно, как раз Энтрери недооценивал своего врага, не учитывая, насколько возросло влияние Расситера и его подручных за последние три года. Меньше чем через пять минут после его ухода дверь Дондона распахнулась снова.

И в комнату вошел Расситер.

" Что ему было нужно? " – спросил он, шлепаясь на стул за столом и располагаясь поудобней.

Дондон с тревогой отодвинулся, заметив еще двух приближенных Расситера, стоявших на страже в зале. Даже год спустя, халфлинг все еще чувствовал себя неловко рядом с Расситером.

" Давай, давай " – поторопил его оборотень. Он спросил снова, еще более мрачным тоном: " Что он хотел? "

Дондону вовсе не хотелось оказаться между двух огней: между крысами-оборотнями и ассасином, – но другого выбора не было, приходилось отвечать. Если Энтрери когда-нибудь узнает, что Дондон его надул, дни его будут сочтены.

Но если он не будет откровенен с Расситером, его гибель будет такой же неотвратимой, но более мучительной.

Он вздохнул от безвыходности своего положения и рассказал все, деталь за деталью, Расситеру.

Тот не стал отменять инструкции Энтрери. Он разрешил Дондону проделать все так, как задумал ассасин. Очевидно, крыса-оборотень верил, что сможет обернуть его план к своей собственной пользе. Он спокойно сидел, царапая гладкий подбородок и смакуя ожидаемую легкую победу, его гнилые зубы при свете фонаря казались еще желтее.

" Ты будешь с нами этой ночью? " – спросил он халфлинга, радуясь, что с ассасином скоро будет покончено, – " Луна будет яркой. " Он ущипнул Дондона за пухлую щеку: " Мех будет пушистым, а? "

Дондон отшатнулся. " Не этой ночью, " – ответил он слишком поспешно.

Расситер вздернул голову, с любопытством разглядывая Дондона. Он всегда подозревал, что халфлинг не слишком доволен своим новым состоянием. " Связан ли этот вызов с возвращением его старого хозяина? " – подумал Расситер.

" Если будете дразнить его, умрете, " – ответил Дондон, отводя глаза от крысы-оборотня.

" Вы еще не знаете человека, с которым столкнулись, " – настойчиво продолжал Дондон, – " Глупо играть с Артемисом Энтрери. Он знает все. Если мелкую крысу заметят с донесением, то я поплачусь за это жизнью, а ваши планы будут разрушены. " Он подался вперед, несмотря на свое отвращение, и поднес серьезное лицо только на дюйм от носа Расситера.

" Поплачусь жизнью, " – повторил он, – " как минимум. "

Расситер вскочил со стула и отшвырнул его через всю комнату. За один-единственный день он слишком часто слышал об Артемисе Энтрери, чтобы проникнуться к нему симпатией. Куда бы он ни повернулся, всюду дрожащие губы произносили имя ассасина.

" Разве вы не знаете? " – возмущался он, сердито шагая к двери, – " Это Расситера все должны бояться! "

Он почувствовал характерный зуд на подбородке, затем знакомое покалывание поползло по всему его телу. Дондон, все еще не привыкший к предстоящему зрелищу, отодвинулся и отвел глаза.

Расситер сбросил ботинки и расстегнул рубашку и штаны. Он уже начал покрываться шерстью, торчащей пучками и клочьями. Упав навзничь у стены, он затрясся в лихорадке, кожа его пузырилась и морщилась, особенно вокруг лица, а когда его морда стала удлиняться, он не смог сдержать вопля. Хотя это превращение проходило для него, возможно, в тысячный раз – муки агонии были не меньшими, чем во время его самого первого преобразования.

Он стоял теперь перед Дондоном на двух ногах, как человек, но по-крысиному усатый и мохнатый, и из его брюк торчал длинный розовый хвост.

" Присоединишься ко мне? " – спросил он халфлинга.

Скрывая брезгливость, Дондон быстро замотал головой. Глядя на крысочеловека, халфлинг не мог понять, как он позволил Расситеру укусить его, инфицируя кошмаром ликантропии. " Это даст тебе силу! " – обещал Расситер.

" Но какой ценой? " – думал Дондон, – " Выглядеть, как крыса, и вонять ею? Это вовсе не благословение, а, скорее, болезнь. "

Расситер догадался об отвращении халфлинга и повернул к нему свою крысиную морду, угрожающе шипя, затем направился к двери.