Юлия Григорьева - По воле богов (СИ)

   Воскликнула Эль и вскочила с пола, устремляясь к зеркалу. Она подбежала к нему вплотную, приставила руки и улыбнулась, когда пальцы Армана соединились с ней с той стороны. И вновь, как когда-то, она ощутила его тепло. Взгляды юных супругов встретились, и неизвестно сколько бы тянулось молчание, не прерываемое ни одним из них, если бы князь не кашлянул за спиной сына, напоминая тому о своем присутствии. Арман вздрогнул, рассеянно оглянулся и взглянул на князя.

   - Эльмина, милая, знакомься - князь Монтери, мой отец.

   Признал наш брак он, наконец.

   Отец, а вот моя Эльмина,

   иди же к нам, невестку поприветствуй

   и от души порадуйся за сына.

   Досталась лучшая ему из женщин всех.

   - Да, на красу княгини жаловаться грех.

   Приветствую я вас, прелестная Эльмина.

   Князь склонился в почтительном поклоне перед отражением девушки. Она ответила ему тем же и скромно опустила глаза.

   - И я приветствую вас, князь.

   Благодарить хочу за сына.

   Князь Монтери вновь склонил голову и улыбнулся девушке.

   - А я хочу у вас просить прощенья

   за все, что раньше сотворил.

   Обоим боль вам причинил,

   но все готов исправить.

   Договорить он не успел. Дверь в покои девушки распахнулась, и за ее спиной замер Ройх. Он с ненавистью взглянул на двух людей, заметивших его. Не говоря ни слова, вампир грубо оттолкнул девушку. Арман успел увидеть, как Эль отлетела в сторону и неловко упала на пол.

   - Вампир, не смей к ней прикасаться!

   - Замолкни, человек, тебе пора убраться.

   И Ройх с силой ударил кулаком по зеркальной глади, уничтожая единственную возможность для Эль увидеть своего возлюбленного. Он вихрем пронесся по покоям, уничтожая все зеркала, которые тут были. После схватил вампиршу, не позволяя спрятать ни одного осколка, и позвал прислугу, чтобы они убрали следы его гнева. Он не выпускал Эльмину, бьющуюся в истерике, пока покои не были вновь чисты. После этого убрал руки, чуть брезгливо отряхнув их, и ушел, так и не сказав ей ни слова.

   Арман еще какое-то время смотрел на собственное отражение. Его плечи тяжело вздымались, и князь понял, что сын готов к необдуманным поступкам, последствия которых могут оказаться непоправимыми. Он положил руку на плечо Армана, тот дернулся, но силы в отцовской руке еще было много, и он удержал своего наследника.

   - Пусти, отец,

   я должен быть с ней рядом.

   Он сделал больно ей,

   и ждет его расплата.

   Пусти!

   - Сын, рассудку ты внемли.

   Сам посуди, что сможешь ты один?

   Вампир тот верно господин.

   Охрана, слуги, прочие не люди.

   Ты просто им подашь себя на блюде.

   Эльмину не спасешь, а лишь себя погубишь.

   - Задорого продам я жизнь свою!

   - Сын, пожалей седую голову мою!

   - Отец...

   - Арман, послушай! Всего два дня мне нужно на дорогу!

   С рассветом выеду я из дворца,

   и к ночи завтрашнего дня я доберусь до тестя твоего,

   твоей жены отца.

   Поговорим мы с ним, обсудим.

   Не дам вампиру я избегнуть разговора,

   и результат переговоров тебе не медля сообщу.

   И если боги не оставили людей,

   вернусь сюда с Эльминою твоей.

   А коли нет, мы будем действовать иначе.

   Не захотят добром,

   твою жену мы заберем тем паче,

   призвав на помощь магов.

   Пресветлая на нашей стороне.

   - А что все это время делать мне?!

   С тобой поеду!

   - Нет! Горяч ты, сын, и глупость сотворишь.

   Тогда ошибки ты уже не воротишь.

   Для них ты враг.

   - Ох, тяжко как!

   На цепь Эльмину посадили,

   а я, ее супруг законный,

   сидеть здесь должен, словно трус презренный.

   - Опять, мой сын, ты рассудил неверно.

   Коль голову к ответу призовешь,

   то сам ты это с легкостью поймешь.

   Жену ты любишь?

   - Больше жизни!

   - Быть хочешь с ней?

   - Естественно хочу.

   - Тогда внемли отцу.

   Сейчас отправишься к вампирам,

   что нам не даст ни дружбы с ними, и ни нужного нам мира.

   Устроишь драку с целым кланом.

   Погибнешь, как храбрец, тебе ведь это надо?

   Эльмина же останется в плену,

   но ведь не жаль тебе жену?

   Героем будешь, правда, мертвым.

   Зато прославишься ты воином гордым.

   И пусть холодные вампиры

   терзать продолжат бедную Эльмину.

   Арман взглянул на отца исподлобья.

   - И что мне делать?

   - Ждать вестей.

   Тебя не брошу я без новостей.

   Сейчас ложись, устал ты за день.

   Страдать и нервничать не надо.

   - Сказать легко, но сделать сложно.

   - И все же постараться можно.

   Ложись в кровать и добрых снов.

   - От злости выть сейчас готов.

   И все ж, отец, спокойной ночи.

   Князь вышел, улыбнувшись сыну, а Арман вновь вскочил с кровати.

   - Ждать новостей не хватит мочи.

   Молодой князь метнулся к двери, но, уже взявшись за ручку, остановился и выпустил ее. Понуро побрел обратно в спальню и сел на кровать.

   - Отец мой прав, здесь делу не поможешь силой.

   Лишь только боль доставлю милой.

   Набраться надо мне терпенья.

   Лишь утренний зари увидим лик,

   отец уйдет без промедленья.

   Два дня - всего лишь краткий миг.

   Да к архам, вечность!

   Будь проклята моя беспечность.

   Предвидеть должен был явление врага.

   А я совсем поплыл от счастья,

   накликал сам на нас ненастье.

   Беспечность любящих выходит дорога.

   Утром, когда улицы были еще затоплены предрассветным сумраком, князь Монтери покинул дворец, сопровождаемый небольшим отрядом, своим другом Анжаром Дорбери и придворным магом. Арман смотрел вслед исчезающему отряду. В эту ночь он так и не уснул. Просидел в кресле у окна, торопя рассвет. Связаться с Эльминой больше не получилось. Дух, служивший княжеской семье, не смог найти ее.

   - Мой сын, терпенья наберись.

   Ты стал мужчиной, им и оставайся.

   Отринь сомненья, с силой соберись.