Сергей Ветров - Магия в крови

– Трактирщик! Что это такое! Почему в потолке над моим столом дыра?!

Материализовавшийся перед ним хозяин таверны низко склонился и затараторил:

– Я же вас предупреждал, ваше благородие, чтобы вы не садились за этот стол! Дыру пробили их милости, пока вчера ссорились!

– Какие, к пресветлейшему, их милости?!!

– Маг и магесса, коих вы повелели вызвать! И я предупреждал, что они нынче ночуют в одной комнате и, если кто-то им помешает, их это разозлит, а примирить их некому, отец Танкиус отбыл в городскую часовню!

– КАК ТЫ СМЕЕШЬ, СМЕРД, МЕНЯ О ЧЕМ-ТО ПРЕДУПРЕЖДАТЬ!!! Я ВЛАДЫКА ЭТИХ ЗЕМЕЛЬ! И Я РЕШАЮ, ЧТО ДЕЛАТЬ!

– Как пожелает ваше благородие, – спокойно ответил хозяин таверны и испарился.

– Куда ты убежал?! А ну вернись немедленно! Я повелитель этих земель!

– Это уже ненадолго, – тихо произнес хозяин таверны, стоя у двери на кухню. И, обернувшись к кухарке, сказал: – Эльза, проследи, чтобы к тому времени, как их милости спустятся, в таверне не было никого из прислуги.

Всхлипнув, Эльза спросила:

– А может, обойдется?

Хозяин таверны покачал головой:

– Сомневаюсь я в этом, уж больно наш герцог высокомерен, прими свет его душу, – и заторопился к потайному выходу.

Герцог же приказал позвать со двора своих магов, двух выпускников магической академии, посланных к нему на дипломную практику. Обычно маги после этой практики поступали на работу к тому лорду, у которого практиковались, но у герцога никто не оставался больше положенного, уж больно презрительно он относился к магии. Даже сейчас, по прибытии в таверну, с собой внутрь он позвал лишь рыцарей, а магов оставил во дворе вместе с рядовыми воинами и прислугой.

Маги Альфред и Филипп были из простых, то есть взятые из одаренных крестьянских детей, обучение которых оплачивало государство, поэтому не имели права выбора, куда идти, и попали по разнарядке к этому бесперспективному лорду. В академии на него уже давно махнули рукой и посылали на практику самых отличившихся адептов. Отличие же этой пары магов было лишь в обычной для их возраста любви подраться. Правда, если помножить ее на неслабый магический дар и усердие в изучении специфических магических дисциплин, получается существенная головная боль для ректора академии. В общем, если говорить кратко, они загремели в эту глухомань за то, что помяли на дуэли нескольких аристократических сынков. Конечно, что это за дуэль – семеро против двоих? Численное превосходство дворянчикам не помогло, и еще неизвестно, о ком заботился ректор академии, направляя двух драчунов сюда: о них самих или о родителях тех самых оболтусов?

Оба мага-практиканта зашли в главный зал таверны, и первое, что бросилось им в глаза, – полное отсутствие прислуги. Подойдя к возвышавшемуся у стола герцогу, они приветствовали его едва заметным поклоном и замерли в ожидании приказаний. Поморщившийся при их появлении герцог начал говорить:

– В этой таверне скрываются двое колдунов! Повелеваю вам их захватить и привести ко мне! Немедленно!

Теперь настал черед морщиться магам. Сказать, что они недолюбливали своего господина, – значит не сказать ничего. Нарушать приказ ректора академии они не смели, ведь по окончании практики тот пообещал пристроить их в один из отрядов наемников к знакомому капитану. Ради этого они были готовы и на большее, а не только терпеть вздорного лорда в течение полугода. Поэтому, вздохнув и выругавшись про себя, оба мага двинулись к лестнице наверх и застыли в полном изумлении: навстречу им спускался маг темных эльфов, увидеть которого они никак не ожидали, тем более в компании рыжеволосой девицы явно не человеческого рода. Они спускались по лестнице, о чем-то споря друг с другом и не обращая внимания на окружающее.

Из-за спины практикантов раздалось:

– Вы опоздали, бесполезные колдунишки! Мои верные воины, взять их!

Альфред попытался их предупредить, но его более предусмотрительный приятель Филипп, или, как он предпочитал, чтобы его называли, просто Фил, схватил его в охапку и оттащил в сторону, с дороги бегущих рыцарей. Грохочущая доспехами толпа пронеслась через зал, намереваясь выполнить приказ своего лорда. Через миг они стали пролетать в обратном направлении, с треском разнося мебель и с глухим звоном впечатываясь в стены и вылетая через окна.

Альфред едва успел выставить щит воздуха, как по нему распластало одного из рыцарей. Медленно сползая по нему, тот простонал:

– Помогите… – и осыпался на пол, звеня доспехами.

Но оба мага его не услышали, они зачарованно наблюдали за тем, как темный эльф расправляется с гвардией герцога Гримгорея. Легкий жест рукой – и дешевые антимагические амулеты гвардейцев испарялись во вспышках разноцветных искр. Еще жест – и подхваченный «дланью ветра» рыцарь отправляется в полет в произвольно выбранном направлении.

– Да-а-а, а я ему говорил, что экономия на магической защите до добра не доводит! – прокомментировал происходящее Фил.

– Он раскидывает их, как котят, простейшими заклинаниями! – выразил свое мнение Альфред.

– ЧТО ВЫ СТОИТЕ?!! ДЕЙСТВУЙТЕ!!! – раздался сзади крик герцога.

– Правильно! Чего мы тут стоим, как два истукана? Пошли отсюда, пока не попали под раздачу!

– Пошли! Бывайте, герцог! Кстати, Альфред, как пишется слово «идиот» применительно к герцогу, с маленькой или с большой буквы?

– С большой, но это уже не важно, все равно перед ректором отчитываться за безвременную кончину подопечного.

И оба мага двинулись к выходу из таверны, не опуская щита, в который время от времени впечатывались еще оставшиеся на ногах гвардейцы и обломки разбитой мебели. Герцог, наблюдая за всем этим, выглядел как выброшенная на берег рыба: хватал ртом воздух и дергался из стороны в сторону, будто не мог решить, то ли броситься в бесполезную атаку, то ли попытаться бежать. В конце концов он пришел к устраивающему его решению выбежать во двор и позвать на помощь своих солдат. Но сделать это ему не удалось: у двери на него, сбив с ног, обрушился десятник, с немалым ускорением и явно не по своей воле влетающий внутрь.

– Достали! – воскликнул отец Танкиус, входя в таверну и многозначительно вертя в руках свой символ веры, отпечаток которого можно было без труда разглядеть на смятом забрале влетевшего перед ним десятника.

Его-то и узрел выползший из-под туши своего самого верного – или самого тупого? – воина герцог. Да так и замер, не смея подняться. Хотя он и был человеком не слишком далеким, но что означает потрепанная старая ряса и чудовищно дорогой символ веры на одном священнослужителе, он знал. Инквизитор пришел по его душу! Придушенно вскрикнув, он погрузился в благодатное небытие.