Антон Орлов - Искатели прошлого

— А ты, Залман, я смотрю, парень не промах… — заговорщически подмигнув мне, с какой-то совсем уж странной игривой ухмылкой начал господин директор, но тут появилась полная дама в расшитом жемчугом облегающем розовом платье, по-хозяйски сцапала его под руку и увлекла в сторону. Они скрылись в толпе.

Когда я вернулся с мороженым к столику, Вир спросила:

— Кто это стоял с тобой и пялился на нас?

— Один из наших, из Совета Директоров. По-моему, навеселе. Вот будет история, если его отсюда выведут!

— Такого человека не выведут, а уведут потихоньку, — возразил Дэнис.

Как я понял, они с Вир за все время словом не перекинулись. И на том спасибо.

Наши места в огромном Зале Состязаний находились на одном из верхних балконов, под самым потолком. Мы разглядывали в бинокли шестерых претендентов и сидевшую в своей белой ложе Зимнюю Властительницу в белоснежных мехах и алмазной короне.

В программе был диспут, а потом фехтовальный турнир. С балкона невозможно разобрать, что говорят внизу, на выложенной перламутровыми восьмиугольниками арене, так что диспута мы не слышали. Правда, Вир утверждала, что умеет читать по губам, но так и не согласилась пересказать нам, о чем дискутируют претенденты.

— Если б умела, ты бы это доказала, — заметил Дэнис.

— Посмотришь завтра в газете, — холодно бросила Вир. — Я благотворительностью не занимаюсь! Научись сам читать по губам, кто тебе мешает?

— Да все эти словопрения — ерунда, — вмешался я, чтобы пресечь назревающую ссору. — Главное не то, что политики говорят, а что они делают. Точнее, что у них получается. Вот, например, Зимняя госпожа — она и состязания когда-то выиграла, и красивая — настоящая Снежная королева, но это все внешнее. Вокруг столько нищеты и несправедливости, а она, пока правила, даже не попыталась что-то изменить.

— Ты разве социалист? — фыркнула Вир.

— Нет, я работник Трансматериковой компании. Трансматериковая — это, как однажды сказал Дэнис, государство в государстве, и оно о своих людях очень хорошо заботится. Так почему большое государство не может так же заботиться о своих гражданах?

— Потому что большому государству наплевать, хорошо нам или плохо, есть мы или нет, — отозвался Дэнис. — Для него люди взаимозаменяемы, лишь бы имелось в наличии энное количество рядовых граждан, чтобы прокормить верхушку.

— Ты рассуждаешь, как озлобленный малоимущий! — Вир смерила его презрительным взглядом.

— Я и есть малоимущий. И ты тоже.

— А я — нет! — Вир вызывающе вскинула голову, и на шее у нее сверкнули в свете люстры бриллианты.

Ага, ведь она может выйти за меня замуж. Я готов хоть завтра, и тогда она станет женой обеспеченного работника Трансматериковой компании, со всеми вытекающими привилегиями.

— Дэнис, ты студент, — я снова вклинился между ними, как буфер. — Выучишься и найдешь хорошую работу.

— Если выучусь. На первый курс мама с бабушкой десять лет копили. Второй и дальше — еще дороже, а чтобы попасть туда бесплатно, все экзамены надо сдать на отлично. Я готовлюсь, но это почти невозможно. Всего экзаменов четырнадцать.

— Значит, нечего было туда лезть, — хмыкнула Вир. — Не разевай рот на слишком большой кусок!

Она вела себя так, что я почувствовал злость, да еще на нас начали шикать другие зрители.

— Прекрати, — шепнул я.

Вир бросила на меня косой взгляд, отвернулась и прижала к глазам бинокль. В перерыве мы с ней почти не разговаривали, Дэнис тоже был невеселый и молчаливый.

Потом начался фехтовальный турнир. Вир болела за Максимилиана Келларда, потому что он служил в Лесной пехоте, но победил, к ее досаде, другой претендент, Валеас Мерсмон. Кстати, он единственный из шестерых участников использовал кесейские приемы фехтования, только вряд ли это заметил кто-нибудь, кроме меня.

Когда мы получили свои куртки в похожем на лабиринт гардеробе и вместе с толпой вышли на улицу, уже стемнело, в черном небе переливались звезды. Вдали над крышами поднимались льдисто-белые башни Зимнего дворца, подсвеченные снизу прожекторами. Скоро его законсервируют до следующей зимы, а Весенний дворец, где будет жить новый Властитель, находится не очень далеко от наших кварталов, за Марсенойским парком.

Все окрестные улицы были забиты припаркованными автомобилями, трамваи — переполнены, и мы пошли пешком провожать Вир. Когда я сказал "до свидания", она процедила:

— Залман, ты многого не понимаешь. Вся жизнь — это Лес, идет борьба, сильнейшие побеждают, слабые вымирают, и жалеть их нечего!

И сразу, пока никто не успел возразить, нырнула в темный грязный подъезд, победоносно захлопнув дверь у меня перед носом.

Я попросил Дэниса выяснить, что такое Универсальный Уничтожитель. У него, как у студента, есть доступ в библиотеку Танхалийского университета — говорят, там можно отыскать любую информацию.

Я должен узнать, что Кирсан имел в виду".

— Наконец-то про тебя!

— Ага, — Сандра кивнула. — Путешествовать отправимся сразу, как дочитаешь до конца. Нам надо успеть, пока база на Пироге все еще моя.

— Разве кто-то ее у тебя отнимает?

— Вересмар. Он собирается всю Танару превратить в военный полигон. Летную базу конфискуют, сунув мне положенную по закону компенсацию. Мы обязательно должны туда завернуть и напоследок прокатиться на дельтаплане.

Залман безразлично пожал плечами. Раз ей так хочется — можно и прокатиться

— Жаль, ты не описал здесь самого себя, как ты выглядел со стороны. Ты потрясающе двигался — такой ловкий, быстрый, даже грациозный, как лесной кот или рыщак, я с удовольствием за тобой наблюдала. Но главное — твои глаза, они как будто излучали солнечный свет, и людям рядом с тобой было хорошо. Да не только людям… Я думаю, Хэтэсси тоже привлекало в тебе в том числе это.

Помолчав, Сандра уже другим тоном добавила:

— А Универсальный Уничтожитель — это одно из названий Камня Власти.

Глава 6

"Теперь я понял, почему старые следопыты говорили: "Ты еще ни одной весны не видел, не хлебнул лиха". Марьяжник пошел в рост, и мы потеряли двое суток, продираясь сквозь его трепещущую путаницу. Хуже всего то, что нельзя делать остановок, иначе эти тонкие, но цепкие розоватые веточки за считанные часы оплетут машины так, что мы оказались бы в живом саркофаге.

Мы со штурманом нанесли очаг марьяжника на свои карты. Эта напасть живет недолго, два-три месяца, но пока она не засохла, ее лучше объезжать стороной. Там, внутри, даже неба не видно — сплошная масса шевелящихся бледно-розовых веток.