Григорий Шаргородский - Демонолог

У подъема на стену было не протолкнуться, и только решительные действия Блода и его людей позволили нам добраться до крутых ступеней. Взгляды окружающих говорили о том, с каким удовольствием они примерили бы наши броньки. Только теперь я понял, насколько в этих краях сильны традиции. Горная вольница выглядела необузданной, но в их действах чувствовался жесткий контроль старших.

Стало немного боязно. Подобное ощущение приходит, когда прикасаешься к поверхности плотины — вроде надежная преграда, но понимание того, сколько тысяч тонн воды сдерживает тонкая каменная перемычка, заставляет шевелиться волосы на затылке.

Парням было легче, они хоть могли спрятать лица за жуткими забралами, а мне как лицу представительному приходилось прилагать усилия, чтобы оставаться внешне невозмутимым.

Узкая лестница позволила нам частично избавиться от назойливого внимания горцев и к тому же вывела на довольно обширную площадку надвратной башни. Точнее, это была надтоннельная башня, потому что ворот в стене как таковых не было. Приближаясь к преграде, дорога уходила в своеобразный тоннель и выходила на поверхность уже за стеной. Сейчас этот тоннель был завален камнями — довольно хлопотно, но при этом очень надежно.

На несколько секунд я растерялся, потому что не знал, куда смотреть. У передней кромки башни стояли восемь очень колоритных личностей, но взгляд упорно поворачивался в сторону осадного лагеря. Где-то посредине площадки я словно преодолел невидимый барьер, и на меня накатила звуковая волна. Яростные крики, бой барабанов и протяжные стоны рожков были лишь легкой приправой в гуле многотысячной толпы.

Да уж, у нас действительно проблемы. Если оглянуться, то можно приблизительно оценить соотношение сил как один к трем. И что самое печальное, не в пользу лагеря, к которому и я неосторожно примкнул. Но самым непонятным было то, что оба лагеря казались близнецами. Пристальный взгляд показал, что осаждающие стену тоже были горцами, разве что их меховые жилетки и папахи издали выглядели чуть светлее.

Первого толчка под ребра я не ощутил, поэтому Блоду пришлось изрядно отбить о «чешую» локоть в повторной попытке привлечь мое внимание к старейшинам.

В отличие от обычных горцев, старейшины выглядели как представители отдельного народа. Никаких жилеток или папах. Старцы были облачены в серые шерстяные хламиды. Такие же отрезки ткани покрывали их головы. Витой шнур на голове довершал образ, который можно было сравнить то ли с арабами, то ли с библейскими иудеями. Горбоносые старцы еще больше нахмурились и практически полностью закрыли бровями черные глаза. Наверное, так у них выглядит крайняя степень недовольства.

— Уважаемые старейшины, вы позвали меня, и я пришел. — В данной ситуации мне осталось лишь выступить первым, чуть сдобрив слова приветствия средней глубины поклоном.

Судя по шевелящимся бровям, старцы пару секунд решали, как наказать меня за дерзость, но, к счастью, демократией здесь и не пахло. Вперед шагнул один из них — не самый старый и к тому же совершенно неотличимый от других в плане облачения.

— Человек из империи, ты принял гостеприимство гор, и сейчас мы хотим тебя просить о помощи.

Они что, издеваются? Мужики, которые воюют с пеленок, просят меня о помощи?

Идиотизм, но что-то в этом абсурде мне показалось логичным. Поэтому без оценки обстановки открывать рот без надобности пока не стоило.

— Вы позволите? — задал я риторический вопрос и шагнул к краю стены, на ходу доставая из поясного футляра подзорную трубу.

В глазах Блода и половины старейшин зажглись алчные огоньки.

Ну что ты будешь с ними делать!

Оптика рывком приблизила осадный лагерь, и я понял суть заданного мне вопроса. Да уж, без посторонней помощи детям гор не обойтись. Масса воинов за стеной только казалась однородной. Как минимум пять процентов осаждающих выглядели выходцами из более цивилизованных мест. Одна часть этих «инородных» являлась неплохо экипированными воинами, а другая явно была мастеровыми, которых и охраняли эти воины. Самым интересным был не вид этих людей, а то, чем они занимались. Мастера собирали осадные машины. В том, что это именно осадные машины, я не сомневался, хотя они не были похожи ни на баллисты, ни на катапульты земного образца. На первый взгляд в двухстах метрах от стены стояли небольшие пирамиды, к дальней от нас части которых прикреплялось какое-то бревно. Довольно странные конструкции, но думаю, металлурги притащили все это в горы не для праздничных фейерверков. Что примечательно, пространство вокруг машин было очищено от горцев и окружено матерчатыми палатками явно не горского производства.

Скользнув по пяти осадным машинам, мой взгляд наткнулся на странную компанию перед массой ждущих атаки войск — три человека в добротной броне по образу имперских оруженосцев, один в дальней родственнице «чешуи» с квадратными пластинами вместо полукруглых чешуек. Компанию дополняли четверо классических горцев в светлых «мехах». Над этой делегацией возвышался изрядный кусок холста зеленого цвета, закрепленный на длинном шесте, как хоругвь.

Так, теперь становится понятно, почему меня пригласили на этот междусобойчик.

— Три вопроса, уважаемый, — я повернулся к главному старейшине. — Почему внизу так много ваших родичей?

— Это не наши родичи, а враги. Их горы находятся у Темного Леса, и эти ничтожества ползают на карачках не только перед людьми долин, но и перед дари.

В груди неприятно кольнуло — неужели по нашу душу? Хотя вряд ли: слишком масштабно и оперативно.

— Второй вопрос. Почему я?

— Ты — Черный Ящер империи, и кому, как не имперцу, знать, как противостоять этим машинам? — совершенно невозмутимо заявил главный старейшина.

Очень весело. Что-то все возрастающая популярность не тешит мое самолюбие, а служит будильником для паранойи.

— И третий вопрос. Надеюсь, поводом для вашей просьбы послужила не вон та зеленая тряпка?

Старейшина понимающе улыбнулся. Правда, улыбка у него получилась кривоватая.

— Да, Ящер. Мы решили, что имперец поймет нидарца лучше, чем горец. Блод составит тебе компанию, а мы не обидим вас обоих своей благодарностью.

Блод тут же заулыбался, чем вызвал у меня лишь волну раздражения.

— И отказаться я не могу?

— Увы, чужеземец, выбора у тебя нет.

Зря ты, старик, говорил о выборе — он всегда есть. При желании мы пройдем через массу горцев, как нож сквозь масло, но в том-то и дело, что нам нужно обратно к демонскому замку, а конфликт с местными жителями делает наши шансы вернуться в империю с наследием Крандола Пожирателя очень зыбкими.