Галина Гончарова - Средневековая история. Граф и его графиня

Опять с утра мангустов гонять…

Знал бы граф Иртон о фильме «Неуловимые мстители»…

Собственно, супругу он поймать просто не смог.

Та встала с рассветом, отправилась на службу, потом побеседовала с пастером, который потихоньку готовился принять чин патера, подурачилась с Мирандой – и удрала в Тараль.

Джерисон же проснулся намного позже. И от дивного ощущения.

Благородному графу приснилось, что на него уронили дерево. Пришлось начать его спихивать, дерево цапнуло его за руку (не больно) и сказало «аррр».

После такого хочешь – не хочешь, глаза открывать пришлось.

И Джерисон обнаружил себя в кровати в компании двух здоровущих собак. Обе они улеглись, положили на него и морды, и передние лапы – и слезать определенно не собирались. Наоборот – смотрели с явным укором. «Мужик, ты чего, хорошо ж лежим…»

Пришлось спихивать уж вовсе некультурно.

И звонить в колокольчик, который обнаружился возле кровати. Прилетели служанки и получили вопрос – что это за зверье в кровати благородного господина?

Увы… зверье оказалось личными сторожевыми ее сиятельства Лилианы Иртон и ее сиятельства виконтессы Иртон. Две здоровущих зверюги, по имени Нанук и Ляля, гуляли по дому. А спать с людьми они привыкли. Госпожа графиня их в спальню обязательно запускает, после того, как на нее убийца покушался…

Зверюг выгнали, притащили таз для умывания, одежду благородного графа, поинтересовались, изволит ли он завтракать в комнате, или для него накрыть в столовой, получили ответ, что спустится – и принялись помогать одеваться.

Между делом Джерисон попытался узнать где жена – и услышал, что супруга его, благочестиво помолившись, отбыла по делам. В замок Тараль.

Вернется?

Да, наверное, к вечеру…

Джерисон быстро оделся, позавтракал – и принялся собираться в Тараль. Но остановился на дворе, как мешком ударенный.

Несколько десятков детей (их было около двадцати, но Джерисону и это показалось много) играли в странную игру.

Нарисованный круг, кинжалы, которые они бросают себе под ноги, потом проводят полосы по кругу… и среди них – Миранда!

Веселая, довольная, в чем-то темном, с весьма серьезным кинжалом…

– Миранда!

Дочь заметила отца, помахала рукой:

– Пап, я сейчас! Только выиграю!

После нескольких бросков она пожала руку мальчишке, который находился с ней в круге, и подбежала к Джерисону.

Граф подхватил девочку на руки.

– Уф! Ну ты и теленок!

– Телочка, – ничуть не стесняясь, поправила Миранда. – Я – женщина.

Джес фыркнул.

– А во что ты играла, женщина?

– В ножички.

Мири в нескольких словах объяснила правила. Джес задумался – и попросил показать нож. Полученное ввело его в легкий ступор.

Нож был вполне серьезным. Хорошее лезвие, рукоятка, обтянутая акульей кожей… таким и убить можно.

– Можно, – подтвердила Миранда. – Поэтому с ним надо обращаться очень осторожно. Это не игрушки, а боевое оружие.

Джес, который собирался сказать примерно то же самое, поперхнулся – и дочка постучала его по спине.

– Пап, ты в порядке?

– Да, вполне. А кто тебе его дал?

– Это мне дядя Эрик подарил. Ты не думай, мама разрешила.

– Разрешила?

– При условии, что я научусь с ним обращаться. Мало ли что. Вот если бы я умела, когда меня барон Донтер похитил, – я бы его точно убила!

Мири слезла с отцовских рук, огляделась, показала на несколько деревянных столбов…

– Вот, смотри…

Нож свистнул и вонзился. Вполне неплохо для маленькой девочки. Джерисон только головой покачал. Но ведь и не скажешь ничего.

Действительно – похищение было. И лучше иметь козырь в рукаве (нож тоже подойдет), чем оказаться в важный момент полностью беспомощной.

– Я еще поговорю об этом с мамой…

– А ты мне ничего такого не привез?

Джерисон покачал головой.

– Ты же девочка. Виконтесса…

– И что? Теперь мне себя защищать не надо?

Джес вздохнул. Любые аргументы после похищения звучали бы неубедительно.

– Надо. А с кем ты играла?

– Это Марк. Он сын пастера Воплера…

– Понятно…

Тоже не самая лучшая компания, но по нижней планке подходит. Придраться сильно и не к чему.

Съездить в Тараль?

Почему бы нет.

– Ваше сиятельство, я говорил с Анелией.

– Судя по твоему сияющему лицу – она тебя не отослала прочь?

Лонс сдвинул брови.

– Ваше сиятельство…

– Да рада я за тебя, рада… Просто подумай сам. Эдоард очень хочет союза с Гардвейгом. У них уже все фактически решено.

– А не с Ивернеей? С Гардвейгом у него и так хорошие отношения…

– Анелия сказала?

– Д-да…

– Лонс, ты же бываешь при дворе, ты много слышал…

– Ваше сиятельство, если мы решим бежать…

– Ты получишь либо дорогу в Иртон, либо рекомендации в Ханганат. Амир тебя возьмет в секретари, он уже оценил. Но вот тебе мое условие. Когда вы бежать собираетесь?

– Мы с Анелией встретимся в храме…

– Там и обговорите?

– Ну да.

– Лонс. Мои условия, на которых я для вас выкладываюсь – таковы. Обо мне ты Анелии и слова не скажешь. Понял?

Лонс кивнул.

– Клянусь честью.

– А еще… ты понимаешь, какой это будет скандал? Если твоя любовь водит тебя за нос…

– Ваше сиятельство!

– Что – сиятельство? – ворчливо огрызнулась Лиля. – Ты понимаешь, что если тебе врут – то верная смерть.

– Анелия – не такая. Она добрая, нежная, наивная…

– А ты понимаешь, что при выборе между тобой – и принцем, в дальнейшем – королем, Анелия выберет не тебя?

– Она меня любит.

– Она тебя уже раз похоронила. Значит так. Второе мое условие. Садись – и пиши.

– Ваше сиятельство?

– Своей рукой, всю историю, потом я позову пастера, он все засвидетельствует – запечатаем и будем хранить.

– Зачем?

– Если с тобой что-то случится – я хотя бы буду знать, кому отрывать голову, – Лиля невесело ухмылялась.

Ёлки, ну неужели трепетность и хрупкость могут произвести ТАКОЕ впечатление?

Неужели чтобы вертеть мужчинами, надо активно изображать полную беспомощную дуру? Правда?

Тьфу!

– Ваше сиятельство, – насупился Лонс.

– Пиши. Если все будет хорошо – сама сожгу.

Из Тараля Лиля отправилась к Его величеству. Король как раз обедал, но графиню Иртон провели незамедлительно.

Лиля присела в реверансе, улыбнулась Тахиру и заняла свое место неподалеку от короля. При этом, кажется, кому-то сильно наступив на ногу. А, неважно. Подвинутся.