Матабар. II (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич Дрой
— Напомню всем присутствующим правила поединка, — полковник встал между ними. — Вы по очереди взламываете щиты, пока не выявится тот, кто первым потратит все лучи, либо тот, чей щит окажется уцелевшим. Если вы, к примеру, потратили все силы, чтобы поставить щит, но противник смог его сломать и у него остались лучи — он победил. Если же вы, потратив все силы, смогли сломать щит противника, а у него уже не осталось оных, чтобы поставить новый — победили вы. Средства восполнений лучей — запрещены. Членовредительство — запрещено. На время поединка полигон не будет восстанавливать ваши силы.
Все это Ардан уже знал. Хорошо запомнил в прерии, когда бился с Глебом Давосом. И, может, именно поэтому перед его внутренним взором всплыли разметавшиеся волосы, побитые сединой, удивленный взгляд остекленевших глаз и мозги, разлетевшиеся по низкой траве.
Арди, после тех событий, еще долго вспоминал произошедшее и пришел к выводу, что кажущийся, на первый взгляд, простым поединок, включал в себя куда больше аспектов.
Победить в нем можно не только размахивая посохом и сжигая лучи, но и используя тактику и стратегию. Но все это, разумеется, Ардан не собирался сегодня применять.
— Вы, учащийся Эгобар, — Кштовский повернулся к нему и указал открытой ладонью на Великого Князя. — Будучи вызванным на поединок имеете право выбрать очередность. Вы будете первым ставить щит или взламывать его.
— Ставить, — без раздумий ответил Ардан.
— Принято, — кивнул полковник и сделал шаг назад. — Тогда, начнем.
Ардан, открыв книгу, чем вызвал волну осуждающих смешков, сделал вид, что некоторое время ищет печать щита. В это время Иолай, молча повернулся к студентам и картинно развел руками. Мол — смотрите, с кем приходится иметь дело.
Через едва ли не полминуты, Ардан «нашел» печать и начал медленно, порой сбиваясь, формировать её из энергии Лей, чем вновь заставил аудиторию засмеяться, а несколько помощников полковника и вовсе начали недоуменно переглядываться между собой.
Но Ардан утешал себя тем, что Скасти был бы вне себя от восторга, а вот Эргар… но это мысли завтрашнего дня.
Наконец Арди ударил посохом о землю и сформировал печать Универсального Щита, влив в неё всего один, единственный луч. Вокруг юноши замерцала привычная, мыльная пелена.
Он собирался закончить с этим фарсом как можно быстрее…
Полковник, видя происходящее, чуть нахмурился. Точно так же, на мгновение, нахмурился и Иолай. Да и студенты, при виде щита, несколько поутихли. И не потому, что он выглядел как-то слишком уж крепким, а просто…
Просто они подтвердили догадку Арда о том, почему Глеб тогда использовал столько сил в первом же ударе. Печать Незнакомца была настолько кривой и старой, что у окружающих никак не получалось понять, сколько именно энергии в ней содержится.
Но не прошло и пары секунд, как Иолай, вновь расплывшись в неприятной, острой, как нож, улыбке, поднял посох. Перед ним сформировалась печать цвета мокрой стали. Далеко не так быстро, как у Глеба. Ардан бы, возможно, успел, при большом желании, отпрыгнуть вместе со щитом в сторону, но… зачем.
Князь ударил посохом о пол и, в то же мгновение, в сторону Ардана устремился прозрачный, отливающий железом, сжатый кулак. Он ударил в щит и, вдребезги разбив мыльную пелену, врезался в грудь юноши, разом выбивая весь воздух и отбрасывая того почти на метр назад.
Упав на спину, Арди некоторое время лежал, стараясь изобразить боль. Нет, удар оказался вполне ощутимым и весьма весомым, но в детстве Ардану прилетало и больней во время игр с Гутой и Эргаром.
Да и чего уж там — камни Цассары тоже оставили куда более серьезное впечатление.
«Тяжело» опираясь на посох, надеясь, что его куцей актерской игры будет достаточно, Ардан поднялся на ноги.
— Признаю поражение, — прокряхтел он. — У меня закончились лучи.
Иолай, засияв подобно городским огням в ночи, развернулся к студентам и вскинул посох. Ему зааплодировали. Не все, но многие.
— Замечательная демонстрация, — полковник снова вышел вперед. — Учащийся Эгобар продемонстрировал нам применение очень старой печати Универсального Щита, но ставил её слишком долго и неряшливо. В то же время учащийся Агров использовал базовое, одноконтурное атакующее заклинание из школы земли с фиксированным массивом рун. Стальной Кулак. Три луча Красной Звезды. Но, опять же, экзаменационное время формирования такой печати на боевом факультете — меньше секунды в то время, как учащийся Агров формировал её почти две.
Улыбка на лице Великого Князя немного подувяла.
— Но знаете, в чем самая большая проблема этого поединка в частности и, в целом, магов, на чьих погонах звезды с большим количеством лучей? — полковник чуть сжал посох. — Это то, что вы можете неправильно оценить возможности своего противника.
Все произошло слишком быстро… слишком быстро, чтобы Ардан успел погасить инстинкты, вбитые в него Эргаром и, затем, отточенные Цассарой и прериями.
Полковник резко повернулся, одновременно с этим ударяя посохом о пол и перед ним, без всякого промедления, вспыхнула печать. Из той вырвалась маленькая, рыжая точка, но стоило Арду её заметить, как он ощутил цепкий хват ледяных когтей у его сердца.
Точка, пулей рассекая пространство, заставляя воздух дребезжать, словно над жарким пламенем, уже почти врезалась в грудь Арда, как тот ударил посохом о пол и мгновенно сформировал щит. Точка, лишь на долю секунды замерев, прожгла пелену насквозь, но Ардану большего и не требовалось.
Как и в поезде, он изменил траекторию вражеского снаряда и, отпрыгнув в сторону, не осознавая себя, вновь ударил посохом о землю. Перед ним, с той же скоростью, что и недавно перед полковником, вспыхнула белоснежная печать, из которой, заставляя пол покрываться инеем, выстрелила ледяная стрела длиной почти в метр.
И стоило ей сорваться в полет, как Ардан, одним движением, вытянул из-за спины нож и прыгнул вперед. Как и учил Эргар, он собирался избавиться от смертельной угрозы всего одним ударом.
Вот только…
Вот только Кштовский даже не стал использовать щит. Он просто отклонил корпус в сторону, позволяя стреле вонзиться в пол и разлететься на мелкие ледяные осколки, а затем, крутанув руками, врезал основанием посоха… куда-то.
Ардан так и не понял куда.
Все вокруг потемнело.
* * *
Арди очнулся на мягкой постели. Над головой светила Лей-лампа, а сбоку, около тумбочки, приставленной к кровати, рядом с ширмой, скрывающей от юноши внешний мир, сидел на стуле один из помощников полковника.
Молодой мужчина тридцати лет с выразительными шрамами на лице. На его левой руке у безымянного пальца отсутствовали первые фаланги. На погонах маячили три звезды. Четырех, трех и снова четырех лучей.
— Помощник профессора Керий Лаврилов, — представился он.
Ардан откинулся на, скорее всего, лазаретные подушки.
— Сейчас…
— Вы проспали несколько часов, — перебил офицер. — занятия уже закончились. Вы, кстати, зачислены в двадцатую группу.
Ардан, не сдержавшись, улыбнулся. Ну, хоть в чем-то ему сегодня повезло.
— Вы не удивлены, — не спрашивал, а констатировал Лаврилов. — И даже обрадованы.
— Не без этого, — не стал спорить Ардан.
Офицер некоторое время разглядывал юношу, а тот, в свою очередь, смотрел на мыски ног, свешивавшихся с кровати.
— Вы быстро восстанавливаетесь, — нарушил тишину Лаврилов. — Медсестра даже не стала лечить вас магией, хотя удар полковника пришелся в…
Ардан, прикладывая пальцы к голове, чуть скривился.
— В висок… я мог и умереть.
— Вы в Императорском Магическом Университете, учащийся Эгобар, — напомнил Лаврилов. — Здесь столько высококлассных целителей, что даже не надейтесь так легко уйти… как у вас принято говорить? На тропы предков?
— Почти, — не стал вдаваться в подробности Ардан.
— И зря вы не стали всерьез биться с Великим Князем Иолаем, — добавил офицер. — Это явно его сильно оскорбило. Весьма опрометчиво с вашей стороны, юноша.
