Незримые часы - Александр Нетылев
В ответ на эти слова что-то темное в душе Даниила так и подначивало его сказать, что это не её выбор, и овладеть ею прямо здесь и сейчас… Однако этот порыв он все-таки удержал в узде.
— Что ж, с нею немножко подождем, — ответил он, находя особенно чувствительную точку, — Потому что как раз сегодня, стараниями своих братьев, я принял окончательное решение.
Ухмыльнувшись, он склонился к наследнице Фен и прошептал ей на ушко:
— Я стану наследным принцем.
— Я стану наследным принцем, — повторял Сяолун, невидящим взором уставившись в зеркало.
Стоило ему избавиться от бесполезного идиота, сбежавшего из пещер под горами Йинчен, как появились другие новости, приведшие его сперва в бешенство, а затем в прострацию.
Похоже, что Фен Сюин предала его. Осведомители видели, как она входила во дворец Чиньчжу в позднее время суток. Похоже, что даже зная, что младший брат утратил свои силы, она все равно поддалась его напору. Вместо того, чтобы стать униженным изгоем, как предполагал их общий с Веймином план (или трупом, как предполагал его собственный), Лиминь получил славу героя, победившего демона и спасшего наследницу Фен. Такому герою — еще бы она не уделила своего внимания.
Впрочем, это хоть и задевало гордость второго принца, было совсем некритично. Лиминь оставался уязвимым, а значит, его слава хрупка и легко разрушится под новым ударом.
Хуже другое было.
В ту же самую ночь, когда первый и третий принц вернулись из гор Йинчен, городская стража провела масштабный рейд. Десятки торговцев, работавших на дворец Хуаджу, были арестованы. Всех вместе их собрали в городской управе и там пытали, добиваясь ответа на один-единственный вопрос.
Как в руки бродячего заклинателя Миншенга попал демонический клинок Шенхунгуая.
О, нет, Сяолун не опасался, что кто-то из торговцев сдаст его. Второй принц был умен и никогда не клал все яйца в одну корзину. Городская стража знала о торговцах, на которых держалось его богатство. Проведя тщательное расследование (ха, когда это стража таким занималась?), она могла бы узнать о бандитах, что держали в узде их конкурентов. Но колдовские реликвии, дававшие решающее преимущество над братьями, Сяолун получал от совершенно других людей. Торговцы не могли их сдать, потому что сами о них ничего не знали.
В этом плане он был спокоен, это верно. Однако столь массовый арест означал, что первый принц догадался, что черный клинок в руках бродячего заклинателя не был случайным совпадением и неучтенным фактором. Веймин понял, что Сяолун хотел убить его, — и неизбежно бросит ему вызов, как только оправится от ран.
Несомненно, Сяолун знал и главную слабость старшего брата. Слишком сентиментально относящийся к кровному родству, он не решится убить его, даже имея на то все основания. Веймин не стал бы сражаться до смерти, и для любого заклинателя клана Шэнь поединок с ним был бы лишь поводом стать сильнее.
Но не для Сяолуна.
Странный врожденный дефект, нелепая причуда судьбы закрывала ему путь к развитию, столь очевидный для любого заклинателя. Чего будет стоить ему гнев старшего брата? Еще одной ноги? Руки? Глаза? Или сделает его калекой?
Горечь и обида на несправедливость мироздания охватывали его с такой силой, что эти мысли Сяолун мог обдумывать лишь наедине с самим собой.
— Я стану наследным принцем.
Да. Он не мог сдаться. Он должен был идти до конца. Потому что пусть бракованный, пусть отцовское разочарование, — но он был заклинателем Шэнь, а это нечто большее, чем права крови и магические знания.
Заклинатели Шэнь всегда принимали вызов.
Вернув на лицо уверенное и невозмутимо-доброжелательное выражение, Шэнь Сяолун вышел во внутренний двор своего дворца. Вооруженные слуги, общим числом в семьдесят человек, уже выстроились перед ним. Прекрасно вышколенные, наделенные оружием из железного дерева и заговоренными лично вторым принцем защитными талисманами, они могли стать его силой.
Они могли противостоять если не самому Веймину, то по крайней мере, городской страже и слугам дворца Яньву.
— Вы знаете, что нет на свете никого, кто любил бы моих братьев сильнее, чем я, — начал свою речь принц Сяолун, — И никто сильнее, чем я, не стремился избежать кровопролития. Однако моя любовь, мое доверие были брошены мне в лицо. Вероломно схватив и подвергнув пытке наших друзей, принц Веймин показал свое истинное лицо. Ведь верно сказал мой младший брат: каждый из принцев несет ответственность за служащих ему людей, и удар по одному из них — это прямой вызов для него.
Одобрительные слова отца на речь Лиминя до сих пор звучали в ушах второго принца. Произнеся перед королевским двором какую-то чушь, рассчитанную на простонародье, младший брат заслужил слова, что понимает суть правления, — оценку, что по праву принадлежала Сяолуну!
Но сейчас это было неважно. Сейчас демонстративное согласие с третьим принцем могло воодушевить слуг перед тем, что им предстояло.
— Принц Веймин бросил мне вызов, и я приму его. Сегодня ночью мы возьмем штурмом дворец Яньву.
Второй принц не желал доводить до этого: власть не берут грубой силой, её берут аккуратно и осторожно, умело отсекая все возможные проблемы. Превращая врагов в союзников, заботясь о репутации и пряча от всех каждый недостойный шаг, — только так можно было стать великим. В этом была истинная суть правления.
Но сейчас выбора не было. Единственный шанс одолеть первого принца без потерь — это действовать на опережение. Этой же ночью ворваться во дворец, перебить охрану и самому бросить ему вызов. Одолеть его в честном поединке — и не проявить глупого милосердия, недостойного короля.
Только так.
И вот, теперь семьдесят вооруженных слуг дворца Хуаджу готовы были выступить на дворец Яньву. В дороге к ним должны были присоединиться еще и с полсотни бандитов и наемников, официально не входивших в свиту второго принца. Все, что оставалось, это отдать приказ.
И Сяолун готов был это сделать, когда почувствовал, что что-то не так. Слишком уж густой туман окружает стены дворца.
И постепенно начинают светиться мертвенным зеленым светом символы на бумажных талисманах, ограждавших дворец от проникновения в бестелесной форме.
— Лиминь? — громко воззвал Сяолун, — Это ты? Проявись! Войди и прими мой вызов!
Превращение в туман было сложнейшим, но и самым любимым трюком младшего брата. Когда-то именно за счет него Лиминь искалечил его в дружеском поединке, в обличье тумана проникнув через тучи магических стрел и проявившись одновременно с жестоким ударом в колено. Сяолун не сомневался, что сейчас брат принял это обличье
