Ишио Ямагата - Герои Шести Цветов Том 5

— …

— Любовь чудесна. Только из-за любви происходит что-то невероятное. Я много раз это видел. Потому, какими бы ни были сложности у Фреми, я не сомневаюсь в своей победе. Любовь седьмого к Фреми точно заставит чудо случиться, спасет Фреми. Я верю в любовь. Больше ни во что я не могу так верить. В этом полном лжи мире только любовь спасает.

Тгуней приоткрыл глаз, словно чего-то ждал.

— Я верю в парня, которого выбрал. Он защитит Фреми. Уверен, силой любви он заставит случиться чудо. Потому что тот, кого я выбрал, — сильнейший в мире человек.

Кьема с тремя крыльями увидел мысленно лицо седьмого. Лицо юного воина, не подходившего на роль Героя. Странного парня, провозгласившего себя сильнейшим в мире человеком, не сомневавшегося в этом.

Он видел лицо Адлета Майи.

— Думаю, Фреми уже украла его сердце. И теперь он отчаянно пытается защитить ее. Как бы ни пытались Доззу и остальные помешать ему, беспокоиться не о чем. Сильнейший в мире человек не проиграет им. А Фреми уже могла открыть ему сердце. Или собирается довериться ему. Она точно будет слушать все, что он говорит, потому что глубоко в сердце хочет, чтобы ее любили. Этого она хочет больше всего в жизни.

Тгуней в облике инжира широко улыбнулся.

— Разве это не будет чудесно?

— О чем вы?

— О лице Фреми, когда она поймет, что человек, который любит ее всем сердцем, единственный, которому она может доверять, управляется мной. Как думаешь, что будет делать Фреми, когда поймет, что любовь, которую она искала и нашла, хоть и скрывала это желание, лишь часть моего плана?

Тгуней радостно рассуждал об этом.

— Фреми точно убьет себя. И у нее будет прекрасное лицо, которое я не смогу забыть. Адлет доведет ее до самоубийства. И на лице Фреми будет высшая степень отчаяния! Но я хочу увидеть не только это. Я хочу увидеть и лицо Адлета. Его лицо, когда он поймет, что любовь, из-за которой он рисковал жизнью, женщина, которую он поклялся защищать, были мыслями, которые я внедрил в его голову. Ах, представить не могу! Я хочу увидеть эти лица! Эти прекрасные лица! Почему ты просто стоишь, как дурак? Ты не думаешь, что это будет чудесно?

— Ну… — пролепетал Кьема с тремя крыльями.

— Ах, ясно… Тебе не интересно. Прости.

Тгуней пошевелился, словно пожимал плечами, понимая, что его занесло. А потом он успокоился и продолжил:

— Пока что мы эти лица не увидим. Придется немного подождать.

Словно устав от разговора, Тгуней открыл книгу на столе, на котором он сидел, и принялся читать. Пока он читал, чтобы отвлечься от скуки, Кьема с тремя крыльями стоял на месте и безмолвно ждал прибытия Героев.

— Загадочна, — внезапно сказал Тгуней через какое-то время. — Любовь загадочна. Ведь и Маджин проиграл Святой Одного Цветка из-за любви.

Кьема с тремя крыльями поместил Тгунея в свою пасть, и его тело перешло под контроль Тгунея. И вместо инжира теперь говорил Кьема с тремя крыльями:

— Мы дважды проиграли Героям из-за силы любви, поддерживавшей их. Но в третий раз все будет иначе. В этот раз любовь уничтожит Героев.

«Герои будут участвовать в этом сражении. И бой будет долгим, — думал Кьема с тремя крыльями, пока его телом управляли. — Может, погибнут не все. Но победить они уже не смогут».

Фреми Спиддроу. Адлет Майя. Два воина, которыми управлял Тгуней. Пока они были живы, Героев ждал только ад.

— Что с Чамо и Хансом? — спросил Адлет, но Мора покачала головой.

— Они уже покинули гору. Я не вижу их вторым зрением.

— Я беспокоюсь, что будет с Чамо-сан, если Ханс-сан — седьмой. Может, нам вернуть их? — спросил Доззу.

«Слишком поздно», — подумал Адлет.

— Сейчас не время думать о Чамо. Она так легко не умрет. Сейчас важнее Тгуней, — сказал Адлет.

И без второго зрения Моры они слышали, что армия Тгунея приближается сюда.

Адлет пытался составить план. Если они не одолеют Тгунея, Герои погибнут, и Адлет не сможет защитить Фреми. Но он не мог забывать и о других угрозах, кроме Тгунея. Ханс мог попытаться снова убить Фреми. И Чамо явно не собиралась стоять в стороне и молчать. Доззу с Нашетанией могли что-то задумать, и оставалась неизвестной роль Каргикка. А еще Голдоф не доверял Адлету, а еще могло что-то произойти, и Ролония с Морой перестанут верить Адлету.

Угроз было очень много.

«Я все преодолею, — решил Адлет. — Возможно, придется убить Ханса. И Чамо, если не смогу ее убедить. Доззу, Нашетания и все, кто захотят навредить Фреми, будут убиты».

Адлета не волновало, погибнут ли они.

Не волновало, будет ли разрушен мир.

Пока Фреми жива, ему больше ничего не было нужно.

И вдруг под звездным небом Адлет задумался:

«Погодите, это не странно? Что должно для меня быть важнее — мир или Фреми? Как понять? Я считал всегда, что мир важнее, или думал, что важнее Фреми? Разве я думал так всегда? Я — это я?»

Но мысли быстро исчезли из головы Адлета.

«Конечно, это я. И нет ничего в этом странного. Фреми важнее всего, потому что больше у меня ничего нет. Так что все в порядке, со мной ничего не произошло. Я убью всех, кто угрожает Фреми. Это все, что я должен сделать».

Эпилог

Беглецы

— Кот-сан, что теперь делать? — спросила Чамо тревожным голосом, пока они сбегали по склону.

Они уже были далеко от Адлета и остальных, оставшись вдвоем.

— Адлет обманул их всех. Чамо не верит ему. Чамо понимает, почему Фреми, бабуля и тупая корова поверили ему. Они глупые. Но принцесса…

Кьема не было видно поблизости. Но не было ясно, сколько они смогут бежать.

— Так они все умрут. И как бы Чамо и Кот-сан ни старались, двое…

Ханс не отвечал. Он бежал и думал.

— Точно, — вдруг пробормотал Ханс. — Вот, где я ошибся. Изначально Адлет не знал, что он… седьмой. И я не зря подозревал его в барьере Тумана Иллюзий, нья. Если бы я поверил первым инстинктам…И Тгуней… был уверен, что Адлет защитит Фреми. Иначе говоря…

— О чем ты думаешь, Кот-сан? — тревожно спросила Чамо. Ханс, бежавший первым, обернулся, ответив:

— Нья, Чамо, думаешь, что я проиграл?

Чамо не знала, как ответить.

— Да, так я и думал, нья. Эндшпиль Адлета был слабым. Он не смог сочинить доказательства, что я — седьмой. И это станет фатальной ошибкой Адлета. Он не смог убедить тебя или Голдофа. А еще… — Ханс улыбнулся. — Он все еще не убил меня.

Чамо настроения Ханса не разделяла.

— Но что теперь делать?..

— Не волнуйся. У меня есть план, — уверенно сказал Ханс. — Стратегия Тгунея меня удивила. Он не лишен воображения. Стратегия была нелогичной и опасной. Хоть теперь мы и знаем, что он сделал, мы все еще не знаем, почему. Эта дыра в его стратегии нам и нужна.