Олег Авраменко - Игры Вышнего мира

– От начала до конца, разумеется, нет. Не было ни времени, ни желания. Тару я вычислил логическим путем. Прикинул, что девочке не больше девяти, иначе бы Велиал отправил ее в школу вместе с Герти, для пущей верности. С другой стороны, и моложе она быть не может – ведь тогда ее не примут и на следующий учебный год.

– И в самом деле, – согласился Локи. – А я ограничился лишь нижним возрастным пределом. До первого твоего аргумента не додумался, хотя он очевиден.

– В записях сказано, – продолжал Ларссон, – что Тара с супругами Вольц живут на Фрисланде. Я смотрел по карте – это недалеко.

– Скорее всего, там их уже нет, – заметил Локи. – Они наверняка переехали.

– Ты успел навести справки? – удивился Ларссон.

– В этом не было необходимости. Все здесь. – Он постучал пальцами по папке. – Я прочитал эти мемуары от корки до корки. В предпоследней главе вскользь упомянуто, что Велиал собирается назначить Герберта Вольца смотрителем инфернального туннеля на Эрендале. По всей видимости, это назначение состоялось уже после смерти Мак-Грегора.

«Ценная информация, – подумал Ларссон. – Де Каэрдену скажу, что сам это вычитал…»

– Эрендаль, – повторил он вслух. – Что-то знакомое.

– Одна из самых густонаселенных Граней архипелага, – подсказал Локи. – Если не ошибаюсь, пятая по значимости. Примерно неделя пути отсюда.

– А куда ведет тамошний туннель?

– Понятия не имею. В записях Мак-Грегора об этом нет ни слова, а сам я прежде не слышал об эрендальском туннеле. Вообще-то Хозяева должны ставить друг друга в известность о новых туннелях, но Велиал часто пренебрегает этим правилом.

– Значит, – подытожил Ларссон, – буду искать Тару на Эрендале. Но сначала все же заеду на Фрисланд, а вдруг Велиал передумал, и Вольцы по-прежнему живут там.

– Только будь осторожен, – предупредил Локи. – Слуги Велиала рыщут повсюду. Думаю, лучше выждать – пусть он решит, что ты убрался из Торнинского архипелага. В конце концов, девчонка сможет попасть в школу не раньше января, когда начнется новый учебный год. А за это время мы придумаем сотню способов, как разделаться с ней.

Ларссон решительно покачал головой:

– Нет, я не стану ее убивать. Она же еще ребенок.

– Детеныш Велиала, – уточнил Локи.

– Пусть так. Но все равно ребенок.

Локи внимательно посмотрел на него:

– И что же тогда с ней делать?

– Что-нибудь придумаю, – твердо сказал Ларссон. – Но обойдусь без детоубийства.

ГЛАВА 20

Внезапный отъезд Гидеона Викторикса прошел почти незамеченным. В школе к нему относились с уважением, но особой любовью он не пользовался – ни среди учеников, ни среди учителей, – так что его отсутствию никто не огорчался. А многие старшеклассники даже откровенно радовались, что семинары по основам мироздания и бытия теперь ведет Андреа Бреневельт. Хотя она была не менее требовательна, чем Викторикс, зато не в пример лучше ладила с детьми и куда больше нравилась им.

Сам же Марк испытывал по поводу нового назначения Андреа двойственные чувства. Ему очень не хватало ее общества на занятиях со старшими учениками; но, с другой стороны, для него это было повышением – ведь теперь он стал ответственным за практикум по общей магии и получил право решающего голоса при составлении учебных планов (сообразуясь, конечно, с теоретическим курсом, который дети проходили параллельно с практическими занятиями).

Время от времени к нему на уроки заходил Ильмарссон и по десять-пятнадцать минут молча наблюдал за его работой. Марка это ничуть не смущало, и он вел занятия как обычно, без оглядки на главного мастера. А ученики в присутствии Ильмарссона становились еще более прилежными и исполнительными, так что краснеть за них ему не приходилось.

Единственное, что беспокоило Марка в первые дни его работы в новом статусе, это поведение Герти. Она была молчалива, угрюма, целиком погружена в собственные мысли, на занятиях делала только то, что ей говорили, не проявляя, против обыкновения, ни малейшей инициативы. Несколько раз Марк пытался потолковать с ней по душам, однако Герти, которая раньше всецело доверяла ему, моментально замыкалась в себе и на все его расспросы отвечала уклончиво.

Впрочем, продолжалось это недолго, лишь до конца недели. За выходные Герти снова стала сама собой, к ней вернулась прежняя жизнерадостность, и уже в понедельник она была очень активна, всеми силами стремилась показать себя с лучшей стороны, заработать наивысшую оценку. А после урока осталась помогать Марку с инвентарем, весело болтала и вообще казалась самим воплощением беззаботности.

Довольный, что у Герти все наладилось, Марк поостерегся спрашивать ее, в чем причина такой резкой перемены. Однако долго гадать об этом ему не пришлось – всю нужную информацию он получил от Абигали Ньердстрем, которую повстречал в коридоре, когда шел на обед. Девушка сама завела речь о Герти, воспользовавшись этим как предлогом, чтобы поболтать с Марком.

– Герти еще вчера стала нормальной, – сообщила Абигаль. – С утра, как только проснулась. И знаете, я ошибалась насчет нее и мастера Викторикса. Это было всего лишь совпадение.

– Я же говорил тебе, – пожал плечами Марк. – Наверное, она поссорилась со своим приятелем. А теперь помирилась.

Абигаль энергично мотнула головой:

– Они не ссорились. Просто он уехал, а Герти из-за этого грустила. Оказывается, она бегала на свидания с посторонним парнем, не из нашей школы.

Марк кивнул:

– Я так и думал. Это объясняет, почему она испугалась, когда к вам в комнату заглянул главный мастер. Видно, решила, что накануне вечером он видел их вместе и теперь пришел ее отчитать… Так, значит, Герти призналась тебе во всем?

– Нет, она и дальше играет в молчанку. Но я слышала… – Абигаль умолкла, колеблясь. – Ай, ладно, вам я могу рассказать. Прошлой ночью… то есть не этой, а с субботы на воскресенье, я проснулась оттого, что Герти говорила во сне. Вернее, с кем-то разговаривала. По-настоящему разговаривала – это было совсем не похоже на сонный бред. Вы можете подумать, что я много фантазирую, но мне кажется, что это был реальный разговор с реальным человеком.

– С ее приятелем?

– Не с ним, с кем-то другим. Но говорили о ее парне – если я не ослышалась, его зовут Эйнар. Я так поняла, что Герти почему-то волновалась за него и очень переживала, что он больше к ней не вернется. Видно, тот человек, который беседовал с ней, сумел успокоить ее, потому что утром она проснулась в хорошем настроении и больше не тосковала.