Галия Чернецкая - Получить диплом

— Рет! — осторожно шепотом спросила я.

— Чего тебе? — Что-то с ним не то, сидит, нахохлившись, даже головы в мою сторону не повернул.

— У тебя ничего покушать нет? — Решила не обращать на его плохое настроение я.

В мою протянутую руку ткнулся большой вкусный бутерброд. В нем присутствовала колбаса. Но мне не довелось ее съесть. Ее съел Стервец.

И всего-то стоило мне отвернуться, оставив бутерброд без присмотра, чтобы взять флягу, как моя драгоценная, страстно обожаемая колбаса исчезла в бездонной пасти мракобеса. Я чуть не расплакалась от подобной несправедливости. Но, увы, другой у зомби не было. Он и так отдал мне последнее. А Стервец даже угрызениями совести не мучился. Он сказал: «Извини», и спокойно улегся досматривать сон. А я продолжила мучиться муками голода.

К вечеру наша колымага все же въехала в ворота типично восточного городка: кривые грязные улочки, нагромождение домов, все это постепенно перетекало в совсем другие кварталы- богатые и красивые, с мраморными фонтанами, увитыми ползучими вьюнками беседками. Правда таких кварталов нам попалось всего два. И все было бы чинно и спокойно, если бы уже на выезде из города Рету не захотелось поужинать национальными блюдами, и его не потянуло в корчму. Причем для пущей маскировки: он приодел меня в какой-то цветастый платок, поверх моего симпатичного платьица, и, приоделся сам: в восточную загадочную красавицу в парандже, такие тряпки я обнаружила аж три штуки на дне нашей вместительной повозки. Честное слово, я его отговаривала. Отговаривала, не смотря на то, что самой есть хотелось немилосердно. Но я предлагала более безопасный вариант- купить еды на базаре, и не нарываться на неприятности. На что зомби мне вполне резонно заявил, что такая особа как я, могу найти неприятности где угодно, хоть на базаре, хоть в корчме. Так зачем же усложнять себе жизнь готовкой, если можно купить уже все готовое. Благо деньги у него есть. И уж голодную меня он в беде не бросит.

В корчме было шумно и по-восточному многолюдно. Но до нашего появления женщин тут не наблюдалось. Черные носатые мужики с удовольствием давились пловом, запивали все это щедро разбавленным вином под дивные звуки ненастроенной трехструнной балалайки не привычной для меня формы.

Не сказать, что с нашим появлением звуки в таверне смолкли, и на нас уставились десятки пар глаз в обрамлении кустистых бровей, но тем не менее некоторое напряжение повисло в воздухе.

— Чего угодно нежным периям? — угодливо склонился мужичонка в смешной шапочке- явно хозяин этой дешевой забегаловки.

— Отдельный кабинет, и чего поприличнее для насыщения желудка. — Укутанный по самый пятачок в цветастые сарафаны зомби был потрясающей красоткой, так что не удивлюсь, если ему в скором времени поступят предложения руки и сердца.

Отдельного кабинета для нежных перий не нашлось, так что нас посадили за торопливо огороженным пологом из все тех же пестрых юбок, поразительно напоминающих бывшие половые тряпки. Мой желудок насыщаться поданными яствами тоже отказывался, норовя расстаться с содержимым еще до встречи.

— Рет! Меня щас стошнит! — Хотя мне вроде бы удалось выловить из плова кусок морковки поприличнее, но упускать такой чудесный шанс напомнить о себе супругу я не собиралась.

— Ничего! Вроде бы это можно есть… вот, лепешку возьми… — Проявил заботу мой практически муж.

Я с тоской поглядела на погрызенный кем-то кусок лепешки, сбоку вымазанный чем-то липким. Очень надеюсь, что это был мед, а не, то о чем я подумала вначале.

— Может, лучше фрукты закажем? — С тоской спросила я, с другой стороны, представив, что это могут быть за фрукты, добавила: — Хотя, может, лучше на базар сходим, чего нормального поесть купим? Да и Стервец там наш тоскует, вынужденный есть овес.

— Ничего! Вот уж кому полезно немного сбросить лишнего веса, так это ему. — Беспечно отозвался зомби, отправляя в рот новую порцию подгоревшего плова, меня, глядя на это издевательство над желудком, снова начало подташнивать. Если бы не моя стопроцентная уверенность, что ничего не было, я бы заподозрила, что нас в семье скоро станет трое. Опять же: а могут ли зомби стать отцами? — задала я себе животрепещущий вопрос и сама же на него и ответила: судя по тому, что я слышала на лекциях, вряд ли, ибо метаболизм мертвого тела несовместим с живым даже с помощью магии, а, значит, ребенок у такой пары не может появиться на свет. Да и вряд ли вообще такой вопрос стоял раньше, видимо я первая дура на этом белом свете, решившая сочетаться узами законного брака с зомби. Представив себе всю полноту этой ужасной картины, я чудом не вывернула содержимое желудка обратно в тарелку.

— Вон ту берем и быстро валим! — Не успела я как следует возмутиться вопиющей бесцеремонностью, как двое типов мерзкой наружности закатали в пестрый ковер вяло сопротивляющегося зомби, отшвырнули в сторону меня и самоликвидировались через низкое окно этой паршивой забегаловки. Ну, что ж, я ведь его предупреждала, что наш совместный выход в свет добром не кончится! В окно сунулась грустная голова ослистого мракобеса:

— Гредия, если ты не будешь, то я, может, съем совершенно не нужную тебе лепешку? И вообще тебе вредно есть мучное, ты и так не худенькая! — голова, пользуясь тем, что я впала в ступор, раздумывая, прибить его вручную, или кинуть что-нибудь магическое, слизала с тарелок не только лепешку, но и вообще все, что было не съедено прожорливым зомби. Последнее исчезло в бездонной пасти что-то извивающееся. Мой желудок все же не выдержал и вывернулся в услужливо подставленную тарелку.

— Благодарю, вас, почтенный, все было очень вкусно, но мало! — Вежливо ответила я хозяину этого непотребства, выходя из покосившейся хибары. «У Али» называлась корчма. «Ноги моей тут, и у родственников твоих тоже, не будет»- подумала в растерянности я.

Фургончик стоял какой-то покосившийся и бесконечно грустный без своего условно живого хозяина. Ослики из повозки тоже успели куда-то деться. Жалко, вот на пять минут оставили без присмотра, и уже ни зомби, ни осликов, да и содержимое повозки, наверняка уже успели растащить. А еще Рет будет говорить, что все неприятности случаются только со мной. А сам-то!

Стревец торопливо дожевывал, то, что не успел проглотить, всем своим видом показывая, что не собирается впрягаться в работу. Два меланхоличных ослика, тянувших нашу повозку до исчезновения их хозяина куда-то делись. Видимо убежали спасать кормильца.

— Вот я же говорила, что это была плохая идея, нет, даже две плохие идеи: переодевать зомби женщиной и идти в пункт общественного питания.