Джоэл Розенберг - Воин жив

Дарайн улыбнулся.

– Я так и думал, что ты писал их не на месте действия.

– Я что, похож на болвана? – Словотский засмеялся. – Напишем записку и будем отдыхать – завтра, и послезавтра, и послепослезавтра. – Уолтер улыбался, в бороде его, обрамлявшей худое лицо, вроде даже поубавилось седины. – А потом – врежем по ним. – Он снова наклонил голову. – Джейсон, твои глаза тебя выдают – что ты не понял?

– Не важно.

– И все же? Не нравится план нападения?

Джейсон помотал головой.

– Нравится. Не в том дело. Чего я не понимаю – истории со слухами. Понадобились годы, чтобы рассказ, как вы с папой отделали Ольмина и его работорговцев, стал легендой. Но вся эта шумиха вокруг Воина и сотен его людей… она возникла из ничего – как взрыв.

– И ты хочешь знать почему? – Словотский покивал. – Причин тут несколько. Во-первых, твой отец уже был легендой; новые слухи просто воспарили на крыльях прежних. Повсюду полно историй о бродящем поблизости Карле Куллинане; построить на них еще одну легенду – о Воине – было не так уж сложно. – Порывшись в вещах, Уолтер вытянул глиняную бутыль с «Отменным», откупорил и сделал добрый глоток. – Слухи разошлись бы быстро, даже не будь еще кое-чего.

– Это чего же?

– Ну… – Словотский по-волчьи улыбнулся, – я убил чертову уйму времени в тавернах и веселых домах – был чуть не во всех на всех островах. Изо всех сил старался, чтобы разнести слухи.

Джейсон засмеялся. Если кто и может найти место подвигу, посещая кабаки и бордели Разодранного архипелага, то, несомненно, Уолтер Словотский.

Глава 25

С ХОЛОДНОЙ ГОЛОВОЙ

Воины мои, вон там – враги. Их наняли за семь фунтов и десять пенсов. Вы стоите большего? Докажите это! Нынче вечером американский флаг будет реять на том холме – или Молли Старк ляжет спать вдовой!

По тому, что говорил Уолтер Словотский, выходило – большая часть трудностей известна наперед; если что-то пойдет не так, они смогут отступить и удрать прежде, чем все рухнет.

Два дня отдыха – и Джейсон снова почувствовал себя человеком; теперь он сидел, съежившись, у стены рядом с Дарайном. Их окружала тьма. Позади него была Палата; впереди – его цель: дверь конюшни.

Он одеревенел, колени и спина ныли. Ничего так не хотелось ему, как выпрямиться, но было уже почти двенадцать: скоро смена караула. В это самое время и должен быть нанесен удар. Это давало Джейсону и его товарищам хоть какую-то фору.

С протестующим скрипом дверь растворилась, оттуда вышел и заторопился к конюшне коренастый крепыш. Кто-то быстро закрыл за ним дверь. Он был в металлической шапке и кольчуге, за левым плечом – работорговое ружье, в левой руке – пика; в правой он, высоко подняв, нес потайной фонарь.

Он отошел футов на пятнадцать от места, где засели Джейсон и Дарайн. Велико было искушение снять его прямо сейчас – но это была бы ошибка. Его сменщик непременно заметит погасшую свечу и станет ждать либо его, либо – в скором времени – того, кто притаился по другую сторону двери.

Часовому дали пройти.

Выждав – надо же убедиться, что дверь в Палату закрыта, – Джейсон и Дарайн поднялись и последовали за стражем в конюшню: пусть он своим фонариком осветит путь и им тоже.

Конюшня была в точности такой, как описал Уолтер Словотский: трехэтажная, два верхних этажа – галереи, опоясывающие пустое пространство. От каждого угла наверх, под самую крышу, вели лестницы: там того, за кем они шли, дожидался другой часовой. Пахло гнилой соломой и старым конским навозом.

Кони могли учуять их; крупный жеребец вскинул голову и заржал; копыта его выбили дробь на дощатом полу. Они нырнули в пустой денник, понимая, что работорговцы припишут волнение коня появлению сменного часового.

Джейсон глубоко вздохнул.

– Пожелай мне удачи, – одними губами проговорил он и крадучись двинулся к лестнице.

Позапрошлой ночью Словотский произвел тут тщательнейшую разведку, а потом долго гонял Джейсона, проверяя, точно ли он помнит, какие ступеньки скрипят.

По дальней лестнице Джейсон поднялся на второй этаж – сменный часовой как раз прокричал пароль, которого юноша толком не разобрал. Донесшееся сверху рычание его удовлетворило, он снял оружие и положил его в ящик, что висел под потолком на веревке; там же был блок. Он потянул за веревку; ящик пополз вверх. Подъемник нуждался в смазке; от него было столько шума, что Джейсон мог не опасаться быть услышанным, когда поднимался по лестнице – хотя и был уже на середине второго пролета.

Ящик доехал до верха. Работорговец подцепил его длинным крюком. Судя по лязгу, теперь он менял оружие нового стража на свое. Шума хватило, чтобы скрыть осторожные Джейсоновы шаги по второму пролету: юноша крался, считая ступеньки – наступать на восьмую, одиннадцатую и двенадцатую было нельзя.

Наконец он поднялся на верхний этаж. Подождал, пока заскрипит и проскрипит мимо подъемник, и вытащил удавку.

Часовой у незакрытого люка тоже ждал; как только второй исчез из виду, он снял железную шапку, положил ее на пол и стянул кольчугу. Доспех лязгнул; работорговец негромко ругнулся. Кольчуга – штука тяжелая; часовой вздохнул, пошевелил плечами, взял пику и, опершись на нее, уставился во тьму.

Мгновение – и Джейсон оказался у него за спиной. Быстро, мягко он набросил удавку работорговцу на шею и туго затянул петлю, свалив брыкающегося, дергающегося часового на пол.

Джейсон крепко держал удавку, пока наконец работорговец, последний раз дернувшись, не обмяк.

С минуту Джейсон стоял над телом. Как странно! Он ничего не чувствовал. Просто еще один работорговец встал на его пути – и из живого работорговца стал мертвым работорговцем. Это не имело никакого значения – ровным счетом.

Он тихонько свистнул один раз – и с облегчением услышал три коротких ответных свистка. Через пару мгновений Дарайн был рядом с ним и сложил на пол оружие: четыре тяжелых арбалета, ворот, чтобы их взводить, и дюжину болтов. Пока Дарайн, торопясь, заряжал арбалеты, Джейсон надел металлическую шляпу мертвеца и, опираясь на пику, встал перед окном.

Через дорогу, на чердаке сгоревшего дома, было темно. Интересно, сделал ли свое дело Словотский, снял ли он стража? Очевидно, да: в темноте под стеной, у дальней сторожевой будки, что-то двигалось.

– Этот мягче. – Дарайн подал Джейсону заряженный арбалет. Второй великан взял себе. Они были всего лишь страховкой: если все пойдет как надо, Уолтер снимет стражей на стенах. Если все пойдет как надо.

Не ожидай он этого – Джейсон ни за что не увидел бы веревки: она взлетела и обвилась вокруг волшебного зеркального фонаря близ сторожевой будки. Джейсон качнул пикой: два раза влево, один вправо.