Дарья Еремина - Дочь Императора. Том 2

— Ты не можешь мне запретить… — Покачала я головой.

— Уже запретил.

Чувствуя, как сжимается сердце, я отвернулась.

— Не можешь… — Повторила шепотом, хмурясь.

Поднявшись, отец пересел ко мне на диван и обнял за плечи, привлекая к себе.

— Ты сам сказал, что если мне что-то понадобиться, я могу к тебе обратиться. Что если мне больно, я могу тебе сказать. Так вот мне ничего больше не нужно и мне больно. Ты не можешь мне запретить.

— Это как… болезнь какая-то, Дайан. — Проговорил он хмуро. — Пойми ты, наконец, что даже ради тебя Гильдии не позволят выйти парню раньше. Твое желание навещать его бессмысленно. Это слишком долго для человека. Просто, забудь!

— Ты забыл Целесс?

— Не сравнивай. Я любил ее, мы с рождения были вместе. Она часть меня. Ты же привязалась к парню лишь из-за жалости, но она не нужна ни тебе, ни ему. Тебе двадцать и у тебя, несмотря ни на что, вся жизнь впереди. Ходить в тюрьму к тому, кто тебе однажды изнасиловал и лишил возможности чувствовать себя женщиной с другими — абсолютно не вариант возможного счастья. Через год, через два ты все забудешь. Когда появятся дети, даже не вспомнишь о нем. Не вижу ни единой причины, чтобы цепляться за него. Он не выйдет. И чем раньше ты это примешь, тем легче будет всем нам.

— Всем вам? Кого он видит, кроме матери?

— Дайан, я понимаю, что двадцать лет жизни без отца нельзя перекрыть полугодом редкого общения. Но у меня складывается впечатление, что ты вообще не слышишь то, что я пытаюсь донести. Забудь о Ройсе. Ты вообще должна быть последним человеком, который о нем беспокоится. Я не понимаю и не хочу понимать этого.

Высвободившись, я поднялась и обошла кресло.

— Если ты позвал меня только для того, чтобы приказать забыть о Ройсе, то этот разговор можно считать состоявшимся. Я люблю тебя и уважаю. Но о ком забыть, а о ком помнить, решу сама. Свой отцовский долг в данном случае ты выполнил.

Поведя подбородком, отец опустил лицо и посмотрел на меня исподлобья.

В тусклом свете было видно, как ходят ходуном желваки, как вытянулись в линию губы. Поднявшись, он вышел. Обойдя кресло, я тяжело опустилась в него.

Они правы — я понимаю. Так лучше для всех. Но…

Поднявшись к себе в комнату, я сняла со стены рисунок Ройса. Дед сделал для него рамочку и мама с тетей смотрели на меня со стены, оберегая сон. Проведя ладонью по стеклу, я достала из шкафа сумку и уложила рамочку первой. Вещей было немного. Все сгорело, а новых было совсем чуть. Подойдя к окну, обежала взглядом сад и балкон.

— Куда ты? — Послышался голос за спиной.

Марго прикрыла дверь и замерла, переводя взгляд с меня на сумку. Ни мама, ни тетя никогда не позволяли себе так следить за моими намерениями…

— В Милоран. К другу.

Отвернув лицо, Марго наклонила голову.

— Дайан, ты всегда можешь вернуться. Это и твой дом тоже.

Кивнув, я направилась к сумке.

— Дайан…

Шепот Марго заставил обернуться. Женщина опустилась на кровать и казалась еще меньше, чем была на самом деле.

— Я виновата перед тобой и твоей матерью. — Проговорила сдавлено.

Вернувшись, я присела у туалетного столика. Если она собралась признаться в том, из-за чего не позволяла себе сблизиться со мной, то я должна была это знать.

— Я… простила Карел за Сашу, но не смогла простить Тайрен. Тогда их связь была… что плевок в мою семью, в меня. Я и так терпела…

Я тряхнула головой. Зачем мне это знать? Это твое прошлое: твое и мамы с тетей. И оно уже давно в прошлом. Марго подняла лицо и остановила взгляд на мне.

— Тайрен была забыта в Гильдии по моей просьбе. Я не знала, что у нее есть дочь.

Я нахмурилась, отрицательно качая головой.

— Это правда. И я понимаю, что вы все жили на доход Карел. И я уверена, что Тайрен знала благодаря кому о ней забыли. И как всегда молчала… Ты молчишь так же, как она. Ты вся в нее.

— Отец знал? — Я не узнала своего голоса.

— Нет. — Мотнула она головой и замолчала на какое-то время. — Я вспомнила о той просьбе, лишь, когда узнала о тебе. Не могла предположить, что она возымеет действие на все эти годы. Я так виновата… Но теперь могу просить прощения лишь у тебя.

Я тихо встала, по привычке прижав ладонь к животу. Какое это имеет теперь значение? Мамы нет. А для меня это ничего не значит. Да, ты виновата. Но не передо мной.

— Ты ни в чем не виновата передо мной. Думаю, мама тоже не держала зла. Она ни на кого никогда не держала зла… Если она и знала об этом, то давно простила тебя.

Марго молчала, глядя в пол. Я догадывалась, как тяжело этой женщине было признаться мне. Непривычно было осознавать, что ей может быть необходимо мое прощение и поддержка. Но я ясно видела это. Присев рядом, я обняла бабку. Если тебе будет легче дышать от понимания того, что никто тебя не винит — мне ничего не стоит сказать об этом. Твои прегрешения остались в прошлом. И те, кому ты сделала плохо — уже не с нами. Мне же ты ничего не должна.

11

Я долетела до замка Инфора поздним вечером. Если Рика и была удивлена моему появлению, то виду не подала. На мой вопрос, можно ли здесь остаться, она лишь засмеялась. Проводив меня в одну из комнат на втором этаже, хозяйка попросила незнакомую девушку принести постель.

— Завтра я познакомлю тебя со всеми, кто работает в замке. Пока постелю здесь. Если понравится какая-то другая комната, только скажи.

— Вы знаете кто я?

Я смотрела на Рику исподлобья. Заметив это, подняла лицо.

— Новая хозяйка замка Торренов.

— Вы так и представите меня им?

— Конечно. Я должна добавить что-то еще?

— Нет.

Я кивнула для убедительности. Не хочу, чтобы кто-то здесь знал, кто я и как достался мне этот замок.

Открыв окно нараспашку, Рика обернулась.

— Жарко не будет. От насекомых тоже защита…

— Я чувствую. — Кивнула я. Здесь все было опутано бытовой магией. Далеко не во всем я могла разобраться, но не чувствовать ее было невозможно.

Вернувшаяся девушка начала стелить постель. Рика молча наблюдала.

— Если что-то понадобиться, зови. Это сигнал ко мне, это замковая связь. — Указала хозяйка на туалетный столик. Я не стала оборачиваться, кивая. Разберусь.

Оставшись одна, подошла к окну. За небольшой лужайкой, освещенной тусклым светом, сплошной стеной стоял сад. Южная ночь была душной, жаркой. Но в замке я это не почувствую. Мне снова было холодно. И необыкновенно, безумно одиноко.

Промаявшись на чужой кровати до утра, я поднялась. Вышла из замка, оглядываясь. На левой стене зависло два человека, очищающие черный налет. Отойдя от дороги, ведущей к воротам, увидела между деревьев человека, собирающего опавшие за ночь плоды. Пахло апельсинами. Слышался лай, но понять, откуда он идет было сложно. Солнце начинало жарить сильнее с каждой минутой.