Джон Толкин - Хоббит, или Туда и Обратно

Двалин и Балин пострадали больше других, и на их помощь рассчитывать не приходилось. Бифур и Бофур оказались посуше и поцелее, но они улеглись на землю и не пожелали двигаться с места. Зато Фили и Кили выдержали путешествие в бочках более-менее благополучно, — во-первых, по молодости лет (по гномьему счету), а во-вторых, потому что они были упакованы очень тщательно в маленьких бочонках с большим запасом соломы. Они отделались несколькими синяками, а затекшие руки и ноги скоро отошли.

— Ну, отныне я на дух не переношу яблок! — заявил Фили. — Ох, как пахло яблоками в моей бочке! Все время чуять яблочный дух, когда не можешь пошевелиться, промерз до костей и живот сводит от голода, — я чуть с ума не сошел! Кажется, я готов сейчас съесть что угодно и сколько угодно, — но только не яблоко!

Фили и Кили охотно присоединились к Торину с Бильбо, и в конце концов им удалось отыскать и вытащить из бочек остальных гномов. Бедный толстяк Бомбур то ли спал, то ли лишился чувств. Дори, Нори, Ори, Ойн и Глойн наглотались воды и были чуть живы. Их всех по очереди перенесли на берег и уложили рядком — никто из них не мог даже пальцем пошевелить.

— Итак, мы на свободе! — произнес Торин. — Полагаю, мы должны возблагодарить свою счастливую звезду и мистера Бэггинса. Я уверен, что он вправе рассчитывать на нашу искреннюю признательность, хотя мне бы лично хотелось, чтобы он вызволил нас из дворца более удобным способом. Тем не менее — мы еще раз к вашим услугам, мистер Бэггинс. Разумеется, по-настоящему мы почувствуем, как мы вам благодарны, когда поедим и придем в себя. А пока — что следует предпринять?

— Я думаю, надо пойти в Озерный Город, — сказал Бильбо. — Что же еще?

Действительно, ничего другого не оставалось. Торин, Фили, Кили и хоббит покинули остальных гномов на берегу и направились к городскому мосту. Вход на мост охранялся, но воины несли стражу не слишком бдительно, потому что повода для беспокойства давным-давно не было и не предвиделось. Люди Озера жили в дружбе с лесными эльфами, если не считать возникавших изредка перепалок по поводу пошлин за пользование рекой, а других соседей у горожан не было. Некоторые юные маловеры из Озерного Города даже во всеуслышанье заявляли, что и в Одинокой Горе никакого дракона нет, и посмеивались над дедушками и бабушками, которые говорили, будто в молодости своими глазами видели его в небе. Поэтому неудивительно, что стражи пили и веселились у огня в караульне и не слышали ни возни возле бочек на берегу, ни шагов четырех нежданных гостей. Можете представить себе, как они изумились, когда Торин Дубовый Щит переступил порог!

— Кто вы такие, что вам надо? — закричали они, вскакивая и хватаясь за оружие.

— Я — Торин, сын Трайна, сына Трора, Короля Под Горой! — громко ответил Торин, и в эту минуту он и правда выглядел по-королевски, несмотря на свои рваные одежды и грязный капюшон. Золотая цепь сверкала у него на груди, золото поблескивало на поясе, темные глаза были непроницаемы и загадочны. — Я вернулся! Я желаю видеть главу вашего города!

У воинов просто голова пошла кругом. Самые бестолковые выбежали из караульни, словно они ожидали, что Гора уже сияет в ночи золотым блеском, а воды озера вот-вот заискрятся желтым огнем. Капитан стражи выступил вперед.

— А это кто? — спросил он, указывая на Фили, Кили и Бильбо.

— Сыновья дочери моего отца, — ответил Торин, — Фили и Кили из рода Дурина, и мистер Бэггинс, прибывший с запада вместе с нами.

— Если вы пришли с миром, положите оружие! — потребовал капитан.

— Мы пришли без оружия, — произнес Торин, и то была почти правда: лесные эльфы отобрали у гномов ножи, и прославленный меч Оркрист — тоже. У Бильбо, конечно, остался его клинок, как всегда спрятанный под одеждой, но хоббит промолчал. — Тем, кто возвратился в свое королевство, как было предсказано встарь, нет нужды приходить с мечом! К тому же нас слишком мало, чтобы сражаться с вами. Ведите нас к главе города!

— Он на пиру, — сказал капитан.

— Тем более! — вмешался Фили, которому надоел высокий слог. — Мы устали после долгой дороги, мы хотим есть, нашим больным нужна помощь! Не тратьте времени, и хватит, наконец, разговоров, а то у вас могут быть неприятности, когда глава города обо всем узнает!

— Хорошо, следуйте за мной, — согласился капитан и под охраной шестерых воинов повел гостей через мост, за городские ворота, и дальше на главную торговую площадь. Собственно, главной площадью здесь тоже служило озеро: огромный круг тихой воды в центре города. Его обступали высокие дома на могучих сваях, а по краю площади были проложены просторные деревянные набережные, с которых воде спускались многочисленные лестницы. Главный зал в самом большом доме сиял огнями, и оттуда слышался гул голосов. Путники вместе со стражами вошли внутрь и остановились, щурясь от яркого света и глядя на веселую толпу пирующих за длинными столами.

— Я — Торин, сын Трайна, сына Трора, Короля Под Горой! Я вернулся! — громко провозгласил Торин от самых дверей, прежде чем капитан стражи успел вымолвить хоть слово.

Все повскакивали с мест. Глава города тоже поднялся со своего кресла. Но больше всех изумились эльфы-плотовщики, сидевшие в дальнем конце зала. Они протолкались сквозь толпу к главному пиршественному столу и закричали:

— Это сбежавшие пленники нашего короля, это бродяги, которые не хотели сказать, кто они и откуда, и зачем шныряют по лесу и подкарауливают наших эльфов!

— Это правда? — спросил глава города. Вообще говоря, объяснения плотовщиков показались ему куда более правдоподобными, нежели речи о возвращении Короля Под Горой, даже если такой когда-нибудь и существовал на свете.

— Правда, что Король Эльфов без всякого на то основания захватил нас в плен, когда мы возвращались в свои исконные земли, и заточил в темницу, хотя за нами не было никакой вины, — ответил Торин. — Но тому, чему суждено случиться, не воспрепятствуют ни замки, ни засовы, — ибо в старину было предсказано, что мы вернемся домой! Кроме того, ваш город не входит в королевство лесных эльфов. Я говорю с главой города Людей Озера, а не с плотовщиками эльфийского короля!

Глава Озерного Города заколебался и скользнул взглядом по лицам пирующих. Король Эльфов был самым могущественным правителем в окрестных землях, и главе города не хотелось с ним ссориться. К тому же он не придавал особого значения легендам и песням, а больше привык думать о торговых делах, пошлинах, грузах и золоте (благодаря этой полезной привычке он, собственно, и занимал свою высокую должность). Но остальные пирующие придерживались другого мнения, и вопрос быстро решился сам собой. Новости из пиршественного зала разлетелись по городу, как пожар. В зале и на улице загремели приветствия, с набережной послышался топот бегущих ног. Кто-то вспоминал на ходу строки из старых песен, где говорилось о возвращении Короля Под Горой (то, что вернулся не сам Трор, а его внук, поющих нисколько не волновало), другие подхватывали, и голоса громко разносились над озером.