Сергей Шведов - Варяжский сокол

– Обычный искатель приключений, – дополнил уважаемого Вениамина ган Карочей. – Предводитель ватаги ушкуйников в три десятка человек. Но очень неглуп и любит деньги. Он помог мне освободить из лап воров ганшу Ярину, за что и был обласкан ганом Красимиром.

– Только ганом? – насмешливо спросил Жучин, сопровождавший каган-бека.

– Откуда мне знать? – развел руками Карочей – Но, похоже, некоторые считают, что отросшие на темени рога делают их похожими на боготуров.

Шутка скифа имела успех. Смеялся даже вечно насупленный Обадия. Гана Красимира среди ближников каган-бека не любили, справедливо считая его верным соратником Тургана.

– Наездник из боярина неважный, – отметил острым глазом отсмеявшийся Обадия.

– А что взять с речного разбойника, – пожал плечами Ицхак, – с веслом они всегда управлялись лучше, чем с поводьями коня. Что, однако, не мешает им и пешими одолевать конных.

– Это мы сейчас проверим, – нахмурился Обадия. – Дайте ему колонтарь и щит.

– А пику?

– Обойдется.

Карочею предложение каган-бека не очень понравилось. Фаланга пеших ротариев без труда выдерживала натиск конницы, но в данном случае Рерику предлагали сразиться с всадником один на один.

– Я бы в таком случае отобрал копье и у гвардейца, – скосил глаза на племянника Жучин. – Это уравняет условия.

– Нет, – твердо сказал Обадия. – Ротарий не носит с собой пику вне фаланги, а у конника копье и дротики всегда с собой. Я хочу проверить в деле, насколько хороши мои гвардейцы.

– Но боярин Воислав не ротарий, – робко возразил бек Вениамин.

– Тем хуже для него, – холодно бросил каган-бек. – Заплати ему три сотни денариев, Карочей, если он выйдет из схватки победителем.

Разумеется, скифский ган не стал оскорблять варяжского князя предложением столь ничтожной суммы. Да и денег, честно говоря, было жалко, поскольку платить Карочею пришлось бы из своей мошны. Ибо в отличие от Обадии и его беков он нисколько не сомневался в победе ротария над наемником. В конце концов, за этим молодцом стоит сам бог Световид, а за наемником – всего лишь каган-бек с серебряными денариями. Предложение Карочея Рерика не удивило, он лишь бросил на скифа насмешливый взгляд и спросил лениво:

– Я могу его убить?

– Разумеется, – пожал плечами Карочей. – Спроса с тебя за это не будет. В Итиле еще не забыли о долге гостеприимства.

– Я это заметил, – усмехнулся Воислав.

Рерик, облаченный в одолженные у одного из мечников Обадии доспехи, уверенно ступил в центр довольно обширной поляны, заросшей по краям кустарниками и плодовыми деревьями. В руках он держал секиру и круглый металлический щит. Прямой каролингский меч висел у него на боку.

– А почему он без шлема? – забеспокоился Вениамин.

– Он и так убьет твоего наемника, – бросил в сердцах скиф. – Плакали мои денежки.

– Ставлю в заклад две тысячи денариев за своего гвардейца, Карочей, – Обадия с усмешкой глянул на ближника.

– Увы, – вздохнул ган, – я человек небогатый. И могу поставить в заклад только двести.

– Я принимаю твой заклад, Карочей, – кивнул Обадия. – Пусть будет двести против двух тысяч.

– Готовь денарии, ган, – сочувственно засмеялся уважаемый Авраам, один из самых близких к Обадии людей.

– Для каган-бека мне и тысячи не жалко, – вежливо улыбнулся Карочей, – да вот только где их взять?

– Удвой гану жалованье и долю в добыче, бек Вениамин, – распорядился Обадия, – чтобы в следующий раз ему было чем ответить на мой заклад.

Все-таки когда человеку валит счастье, то валит оно ему полной мерой. Карочей даже не очень удивился милостям, посыпавшимся на его голову со стороны Обадии, зато беки встревожились не на шутку. И дело было, конечно, не в деньгах, просто скифский ган слишком уж настойчиво лез в первые ближники, путаясь под ногами у более достойных и уважаемых людей.

Бек Вениамин выставил против пешего боярина Воислава едва ли не лучшего своего гвардейца – сотника Рахмана. Гибкий и статный Рахман, украшенный шрамами многих сражений и стычек, черной птицей пал в седло. Кривой меч свисал с его левого бедра. Черное копье с блестящим наконечником он держал в правой руке. Копье было не слишком длинным, но все же годилось только для удара, а не для броска. На голове у него был шлем, обвитый куском материи. В левой руке – щит, украшенный изображением гепарда.

– Хорош! – восхищенно прицокнул языком бек Иосиф, и с ним согласились все ближники, окружающие Обадию.

– Начинай, – крикнул срывающимся голосом бек Вениамин и взмахнул рукой.

Рахман сорвался с места, копыта его сильного коня глухо застучали по истоптанной земле. Поднятая гнедым пыль помешала уважаемым бекам разглядеть поединок во всех подробностях. Впрочем, надо признать, что они не много потеряли, ибо серьезного противоборства не получилось. Рахман не доскакал до пешего всего-то десятка шагов и неожиданно для всех рухнул на землю. Его конь едва не сбил витязя, но в последний момент тот ловко увернулся от животного, потерявшего седока.

– А что случилось-то? – не понял уважаемый Авраам, щуря подслеповатые глазки в сторону витязя, скалой стоящего в отдалении.

– Он метнул секиру, – любезно ответил на его вопрос ган Карочей.

– И этого оказалось достаточно?

– Как видишь, уважаемый рабби, – криво усмехнулся скиф. – У этого ушкуйника очень сильная рука.

Бек Вениамин вернулся с места падения сотника с неутешительными вестями. Секира угодила Рахману прямо в лицо. Удар был настолько силен, что череп несчастного наемника раскололся, как тыква.

– Все видели? – громко спросил Обадия у гвардейцев, стывших в почтительном молчании. – Вот с кем вам придется столкнуться в Русалании.

Каган-бек развернул коня и, не сказав больше никому ни слова, поскакал по дороге, накатанной колесами сотен повозок, к стольному граду. Дружина и свита сорвались за ним следом. Рядом с расстроенным беком Вениамином остались только ган Карочей да Жучин.

– Познакомь-ка меня с этим боярином поближе, – попросил Ицхак Карочея.

– Так, может, проедем в усадьбу? – предложил Вениамин. – У меня уже и столы накрыты.

– Поехали, – охотно согласился Жучин. – Мне уже надоело пыль глотать.

Столы были накрыты на добрую сотню человек, но сели за них только четверо. Сам хозяин, Ицхак Жучин, ган Карочей и боярин Воислав, никому доселе не ведомый. Последний выглядел абсолютно спокойным, словно это не он совсем недавно подвергался смертельному риску. Впрочем, вряд ли для этого молодца поединок с сотником Рахманом был первым в жизни.

– Твое здоровье, боярин, – поднял кубок Жучин.

– И тебе всех благ, бек, – не остался в долгу Воислав.