Маргарита Дорогожицкая - Неразрешимое бремя

— Я не… — попытался отказаться, но, взглянув в полные слез глаза невольницы, не смог, стало совестно, ведь из-за меня и самодурства своей хозяйки она теперь под замком. — Ладно, давайте.

Дом портного было не узнать. Запустение и бедность, что царили здесь ранее, бесследно исчезли. Из сада доносился задорный детский смех и негромкое тявканье, им вторил строгий женский голос, увещавший плутовку и ее питомца. В дверях со мной столкнулась богатая клиентка, что уходила с довольным видом, а портного Изхази я нашел в примерочной, он подсчитывал плату и счастливо улыбался.

— Добрый день, — я кашлянул, привлекая его внимание.

— Господин инквизитор, — мужчина искренне обрадовался мне, и я подивился разительной перемене, что с ним произошла. Куда делся тот отчаявшийся спившийся человек, что дрожал от одной мысли потерять жену? — Заказать костюм хотите?

— Нет, я по другому делу. Принес рисунки, что обещала Тень для… — я замялся. — Для Веры.

Портной взял протянутые эскизы и нахмурился.

— Я сейчас позову дочь. Только прошу вас, не называйте ее Верой, ладно?

Я покачал головой.

— Это неправильно. Вы до сих пор пытаетесь обмануть действительность?

— Господин инквизитор! Я полюбил эту девочку как родную. Вы знаете, когда госпожа Хризштайн, дай бог ей здоровья, привела ее ко мне, одетую в платье Евочки, с ее ленточкой в волосах, даже у меня с горя мелькнула шальная мысль, что вдруг… Вдруг моя доченька жива и стоит передо мной. Пусть это неправда, пусть я знаю, что это не так, но Адели, она сразу приняла девочку! И ей лучше, намного лучше. Вы… вы сами можете убедиться!

— Папа! — девчонка влетела в комнату, словно юркий зверек, следом за ней ворвался рыжий пушистый щенок, залаявший при виде меня. — Ой, простите!

— Евочка, — строго сказал портной. — Поздоровайся с господином инквизитором.

— Здравствуйте, — послушно сказала девочка, подхватывая щенка на руки. — А я вас помню. Это вы спасли меня и госпожу Лидию из того жуткого подвала, где…

— Пойди возьми, вот рисунки кукол, что тебе обещала Тень, — отец поторопился ее прервать, оберегая от тягостных воспоминаний.

Девчонка моментально забыла обо мне и щенке, схватила рисунки, стала их жадно разглядывать. В комнату зашла госпожа Изхази, и я вздрогнул. Она даже внешне изменилась, в ней появилась некая сытость, важность и уверенность, лишь только в глазах угадывался легкая отрешенность. Пожалуй, она все же нездорова.

— Евочка, не беспокой отца, ему надо работать. Пойдем, я приготовлю тебе твои любимые оладушки.

— Адели, дорогая, Евочка мне не мешает, пусть останется. Иди, иди. — Господин Изхази обеспокоенно выпроводил супругу из комнаты.

— Вы подумали, что может произойти, если ваша жена однажды осознает действительное положение вещей? А если она тогда навредит ребенку? Нельзя оставлять девочку с психически нездоровым человеком, это неправильно, — в последний раз попытался я убедить мужчину.

— Я рядом с ними, господин инквизитор. У нас все будет хорошо. Посмотрите лучше на Евочку. Вы знаете, она стала мне помогать, решила, что будет шить для своих кукол. Я набрал ей кучу тканевых обрезков, пусть учится. Будет кому дело передать. Пообщайтесь с ней, а я пока вас чаем угощу.

Девочка самозабвенно вырезала из бумаги платье, что ей нарисовала Тень, высунув язычок от усердия и не обращая внимания на происходящее. Я присел рядом с ней и спросил:

— Вера, скажи мне, тебе здесь нравится?

— Угу.

— Нравится, что тебя называют чужим именем?

— А мне все равно. Как меня только на улице не называли, — девочка равнодушно пожала плечами, не отрываясь от своего занятия.

— Ты будешь шить платье для куклы?

— Да, — она наконец оторвалась от вырезания и мечтательно улыбнулась. — Я хочу сделать куклу, такую же красивую, как госпожа Лидия. Хочу подарить ей, чтобы она не была такой грустной.

Я про себя удивился, что кто-то считает Лидию красивой. Девочка приложила вырезку к плотной ткани и стала аккуратно вырезать по контуру. Ее маленькие ручки ловко управлялись с большими портновскими ножницами, хотя их лезвие и соскальзывало иногда с ткани.

— А вы знаете, какой у нее любимый цвет? — девочка опять оторвалась от своего занятия.

— У кого? — не понял я, погруженный в невеселые мысли. Во всей этой ситуации была какая-то неправильность. Да, ребенок определенно доволен, как счастливы и его названные родители, но благополучие это искусственное и хрупкое, и может разрушиться в единый миг. Как рушится спокойствие безумного разума, случайно выведенного из равновесия.

— У госпожи Лидии! Почему вы такой непонятливый! — раздраженно протянула девочка, и я содрогнулся от осознания того, что она копирует безумицу даже в интонациях.

— Не знаю, — пожал я плечами, но меня спас господин Изхази, который вернулся с чашкой ароматного крепкого чая.

— Не досаждай гостю, Евочка. Госпожа Хризштайн обычно заказывает платья серого или синего, иногда голубого цветов. Если ты возьмешь вот тот синий атлас, я думаю, ей понравится.

— Ну вот, — надулась девчонка, откладывая искромсанный кусок алой ткани. — А я хотела красный.

Я застыл, разглядывая ткань. Мысли завертелись в безумной пляске, возможно ли это?.. Я словно зачарованный отобрал у девочки ножницы, взял первый попавшийся отрез и стал разрезать его вдоль, чувствуя как земля уходит из-под ног. Боже, какой же я был слепец!

— Что вы делаете! — взвизгнула девочка, пытаясь отобрать у меня ткань. — Это же госпоже Лидии на подарок! Отдайте!

Она со злости пнула меня по ноге, но боли я не почувствовал, ножницы выскользнули из переставшей повиноваться руки.

— Евочка, что ты творишь? — засуетился портной, в недоумении разглядывая мою застывшую фигуру. — Господин инквизитор, зачем вы…

— Это портновские ножницы? — безжизненно спросил я. — Они отличаются от обычных?

— Да, портновские, для закройки. А что? Куда же вы? А чай?

Я вылетел из дому словно безумец и помчался в бордель.

— Господин инквизитор, что вы себе позволяете? — возмущенно спросила сводня, перекрывая мне проход. Привратника я просто отодвинул в сторону, а когда он попытался воспротивиться, пригрозил ему клинком. — Я вызову городских стражников! Это самоуправство!

— Замолчите, госпожа Розмари! — я был очень зол и не менее раздосадован. — Если вы сейчас же не проводите меня в комнату вашей модистки, я отправлю вас за решетку за препятствие дознанию. Сядете рядом с капитаном и городским управителем, которых вы так беззастенчиво подкупали взятками.