Алексей Глушановский - Сердце вьюги

  ***

  - Вот так оно все и было, - закончив рассказ, Рау встал со стула и начал медленно прохаживаться по больничной палате.

  - Ну ничего себе!!! - закутанная в одеяло Ольга осторожно села на кровать, поморщившись от боли в ребрах. Малое исцеляющее заклятие, которым владел её названный брат, увы, было недостаточно эффективным, чтобы залечить все повреждения. - Хорошо что я всего этого не видела, участвуя лишь в виде переходящего приза без капли сознания, - подумав, произнесла она, и наклонившись, чмокнула Рау в щеку. - Спасибо, что так быстро спас меня!

  - Ну, определенная доля заслуги в этом есть и у вашей тайной стражи, - честно признался смущенный её поцелуем эльф. - Признаться, не понимаю, почему ты её так боялась... Вполне разумные люди, я с ними довольно легко договорился.

  - Договорился, говоришь? - Ольга сделала осторожную попытку подняться, но быстро передумала, и тяжело откинулась на подушку.

  - Лежи давай, - эта неудача не прошла мимо зорких глаз снежного эльфа. - Все-таки, какие вы, люди, хрупкие... прошло почти двенадцать часов, а твои ребра до сих пор даже не начали восстанавливаться! Регенерации почти нет! И это на фоне и без того короткой жизни... как вы еще не вымерли, - не понимаю!

  - Ты мне зубы не заговаривай, - огрызнулась Ольга. - Это мы еще посмотрим, кто вперед вымрет! Лучше расскажи, о чем ты с ФСБ договорился. Да, и ты не знаешь, что эта София с твоим 'подарком' сделала? Может, он еще жив? Не согласится ли она мне его ненадолго отдать? А то у меня, как ребра заноют, так сразу же ноги чесаться начинают. Так и хочется их о бока одного из тех, кто мирно спящую, беззащитную девушку пинал, почесать! Между прочим, мог бы не только о всяких малолетних блондинках думать, но и для любимой сестренки о подарке позаботиться!

  Услышав это заявление, Рау счастливо улыбнулся. - Ну, с вашей тайной стражей я договорился о взаимовыгодном обмене. Я их постараюсь научить тем основам магии холода, которыми владею сам, - если они, конечно, смогут её воспринять, а они, в свою очередь, обещались обучить меня обращению с вашим оружием, методам его производства, доступным в моем мире, тактике и стратегии, которая у вас применяются. Это в основе. Остальное, так, само собой разумеющиеся мелочи. А что касается подарка, - так он жив - здоров, прохлаждается в камере. София к нему даже прикасаться побрезговала, - уж больно запах дурной шел. Так что, как выздоровеешь, он весь в твоем распоряжении.

  - Спасибо, братец. Знаешь, чем порадовать несчастную, больную девушку... - Улыбнулась Ольга. В этот момент, дверь в палату приоткрылась, и в ней мелькнуло весьма симпатичное, на непрофессиональный Ольгин взгляд, девичье личико, в обрамлении длинных белокурых волос.

  - Рау, скоро ты там? Как она?

  - Фи, ты можешь зайти, она не спит, - спокойно ответил эльф, после чего повернулся к Ольге, и насмешливым голосом произнес: - Сестренка, позволь тебе представить неустрашимую деву-воительницу, по имени София Давыдова. Дева действительно неустрашимая, ибо вот уже в третий раз просит поспарринговать с ней на тренировочных мечах, несмотря на то, что синяки после первых двух схваток с нее еще не сошли. А это Ольга Ястребова, моя сестра. - Обернулся он к Софии.

  - Приятно познакомиться, - пробормотала Ольга, пристально разглядывая молодую девушку, стоящую рядом с её братом. Среднего роста, натуральная блондинка, - впрочем, судя по рассказу эльфа, это относилось только к цвету волос, - тонкая талия и немного широковатые для девушки плечи, - в общем и целом она была вполне симпатична.

  - Взаимно, - ответила София, меряя Ольгу не менее пристальным взглядом. В это время в её мозгу проходила практически та же оценка. - Высокая, стройная, чересчур худощава... Волосы слегка с рыжиной, короткие. Грудь маловата, но смотрится неплохо... Мягкие черты лица... Хорошо, что Рау считает её сестрой, однако. Впрочем, ей лет двадцать пять - двадцать семь, не меньше, так что однозначно не соперница. Можно дружить, - решила она, и приветливо улыбнулась.

  - Как ты себя чувствуешь?

  - Как-как, - сварливо отозвалась Ольга, со стоном переворачиваясь на бок. - Так, как и положено хрупкой девушке, которую банда козлов накачала наркотиками, а потом пинала на протяжении шести часов. Хорошо хоть только пинала... Или? - она испуганно вскинулась, но была немедленно успокоена коротким жестом Рау.

  - Не волнуйся, никакого 'или'. На тебе нет отпечатков чужих аур, которые непременно в этом случае бы появились... Да и к тому же, не забывай, ты магиана холода... Так что никакое 'или' без твоего желания, нынче невозможно. Под наркотиками ты была, или нет... Вечная Зима не позволяет ТАК обижать своих адепток. Так что можешь быть спокойна. Лечись, и не нервничай.

  - А что касается 'безнаказанно пинать' - улыбнулась София, - то большая часть захвативших тебя уже мертвы. А если хочется отомстить, то тут твой брат мне подарочек один сделал... Как только сможешь ходить, его ребра - к твоим услугам.

  - Какие вы добрые... - улыбнулась Ольга.

  Рау с Софией переглянулись и совершенно синхронно на их лица выползла широкая, радостная улыбка.

  - Добрые... Как это мило, - пробормотала девушка.

  - Ага... - Рад, что ты так считаешь, сестренка, - добавил альфар. - Мы, темные, любим делать подобные подарки... И я очень рад, что этот дар тебе по душе.

Приказано: отдыхать.

  Сидя за столом, Квашенников внимательно просматривал лежащие перед ним бумаги. Подавляющее большинство из них, были датированы прошлым годом, и содержали угрозы, просьбы, требования, обращения и обвинения далеко не самых малозначащих в России лиц. В отдельной папке были собраны мнения аналитиков, экспертов-психологов, наиболее известных на тот момент экстрасенсов и папки с личными делами. Первые строчки, в самом верху папок, были совершенно одинаковыми и относились к безликому и угрожающему штампу: Совершенно секретно. Особой государственной важности.

  А вот дальше шли названия дел, которые могли бы вызвать шок у любого не посвященного в тонкости работы тринадцатого отдела чиновника: 'Алена. Клерик-наемница'. 'Дмитрий - шаман'. 'Александр - асассин' и другие. Папок было много. Но задумчивость Квашенникова, была вызвана не ими.

  Прямо перед ним лежала пара листов бумаги, один из которых написанный неровным и отрывистым, полудетским почерком Софии, был перечитан уже по третьему разу. Внимание Квашенникова было приковано к этому листку, несмотря на то, что помнил он его уже почти наизусть.

  Приковано, может быть потому, что изложенная там информация практически идеально совпадала с выводами наиболее серьезных и умелых аналитиков ФСБ, а может и по той причине, что ему крайне не хотелось смотреть на другой лист, содержащий просьбу одного весьма известного и могущественного олигарха, поверх которой, рукой правящего 'гаранта конституции' было выведено: 'Разобраться и доложить'.