В Бирюк - Обязалово

Одевать холопок - забота господина. А я такой хозяйственный... Про то, что ткань из натурального волокна сильно усаживается при намачивании - объяснять?

Для Трифены это привычно - она платье скинула и с мочалкой ко мне. А Елица зависла. Но... обезьянки мы, есть пример для подражания - следуем. "Бычок-провокатор" - очень полезное изобретение для забоя крупного рогатого. Для секса бесхвостых безволосых - ещё полезнее. Хотя некоторые старательно смущаются, прикрываются и скукоживаются.

-- Ну и хорошо. Там вон полотенце - вытри меня.

Девчушку колотит. На ногах не стоит - коленки подгибаются. От моего вида? Это - я такой красивый или - такой противный? Странно: Аполлон Бельведерский столь сильных эмоций у посетительниц Ватикана не вызывает.

-- Господине... я... мне... нельзя чтобы мужчины меня касались.

-- А я тебя и не касаюсь. Ты ж сама всё сделаешь. И - через тряпочку. Вот тут тоже вытри. И тут. Полотенечком оберни. В ручку возьми. Легонько. Нет, чуть сильнее. А теперь погладь. Нравится? Ты такого прежде в руках не держала? И не видала? И не пробовала? Ну-ну, мне-то врать не надо. Я ж тебя как раз вот этим. Глубоко и сильно. Что глядишь - глазаками хлопаешь? В баньке, когда Марана тебя волчицей одела - помнишь? "Ты - волчица, я - волчок. Вставил в девушку... торчок". Это ты с мужиками да парнями не можешь. А я - не мужик. Я - боярич, господин. Да и вообще - "Зверь Лютый". Позверствуем чуток? А? "Елица-ЕлицА - драная волчица".

Девушку трясло и колотило. Полуоткрытый рот, распахнутые, полные душевного смятения глаза. И совершенно автономно, чисто инстинктивно, без всякой связки с мозгами, нежное поглаживание моего мужского достоинства.

Я нагло ухмыляюсь и демонстративно показываю глазами:

-- Вижу, понравилось, оторваться не можешь.

Она, уразумев, наконец, смысл своих действий, мгновенно покраснела, отдернула руку, прижала её ко рту.

Всё-таки мужики - козлы. Хотя бы по запаху. Даже - мытые. То ли унюхала, то ли сообразила - покраснела ещё пуще, как-то... мучительно. И - бочком-бочком от меня.

-- Ну и куда ты собралась? Я же тебя уже всю знаю. И изнутри, и снаружи. Ты вся в воле моей. Что хочу - то с тобой и сделаю. А твой воли только одно - моей воле радоваться или огорчаться. Чем больше ты будешь меня страшиться, тем сильнее будешь зажиматься. И тем больнее тебе будет. Твой страх нынче - против тебя. Я всё равно своё возьму. А ты - мучение себе найдёшь.

Без толку. Слов не понимает, глазищи вылупила, головой трясёт, к стенке прижалась и трясётся. И ведь отпустить нельзя - ещё пуще закостенеет в своих... психах.

Не хочет девчушка "большой и чистой любви". Но ведь свихнётся же! "Мы в ответе за тех, кого приручаем". А за тех, кем владеем?

-- Трифа, оставь эту дуру. Пусть у стенки постоит, посмотрит. Иди, красавица, ко мне. Ух ты какая... радость моя.

В отличие от широко распространённых мифов, я просто знаю: большинство мужчин - "белые и пушистые". Нежные, неуверенные, ранимые существа. Особенно - в части секса и денег.

Упрёки, насмешки в этих двух областях - способны довести большинство "супер-героев" даже до слёз. Обычно - горьких и пьяных.

Резкое превышение мужского суицида над женским в возрасте 30-40 лет - от этого. Вдруг приходит осознание: всех денег не заработаешь, всех баб не перетрахаешь. Дальше жить незачем, детские мечты развеялись как дым, жизнь бессмысленна и бесцельна.

Игры втроём, с двумя женщинами сразу - меня как-то... не привлекали. Мужчина в этом состоянии выглядит... не самым умным. Да и вообще, работать на публику... А вот нарваться в самый интересный момент на едкий комментарий... После которого... упадёт и настроение тоже... Такие, знаете ли, бывают циничные стервы...

Да просто: чувства юмора у людей разные. Пока поймёшь, что это она пошутила... Жванецкий прав: "раз - лежать. И два - молча". Но в медицинских целях... Опять же: феодальная обязанность...

Начали-то мы с Трифеной полегоньку. С оглядкой на зрителей. Потом я шепнул ей на ухо:

-- Покричи немножко.

Примерно две трети женщин издают в такие минуты звуки не по собственному внутреннему желанию, а для удовольствия мужчины. Этакая акустическая благодарность за романтический вечер при свечах с шампанским. "Долг платежом красен". Точнее - "звучен". А так-то...

Но "её страстные прерывающиеся стоны" - помогают правильному дыханию. Впрочем, Трифена - из оставшейся трети - она и сама любит в голос... А уж после моей просьбы...

У русских женщин - большие красивые глаза. Только нужно показывать... что-нибудь интересное. В какой-то момент Елица не выдержала, закрыла уши руками и кинулась вон из опочивальни. Чуть весь процесс не испортила - ну не слезать же мне вдогонку! Но - рявкнул, она вернулась. Встала у стеночки как я велел: руки за голову, локотки в стороны, пятки и колени на ширине плеч.

Интересно было видеть, как она шевелила губами - пыталась читать молитвы. И сбивалась от стонов Трифены. Как пыталась закрыть, зажмурить глаза. И вдруг распахивала их на очередной звук: "О! Ещё!".

Я, временами, радостно-идиотски поглядывал на неё. Типа: во какой я крутой бабуин! В смысле: бабу - и "in", и "out".

Столкнувшись со мной взглядом, она каждый раз мучительно краснела. Опускала ненадолго глаза. Потом снова впивалась, всасывалась в происходящее. Всем своим вниманием, слухом и зрением, всем существом своим.

Развращение малолетки, детская порнография, совершение сексуальных действий... формулировка: "в особо извращённой форме" - ещё рано? Хотя... что я всё эпохи путаю?! Можно УК РФ... и все аналоги прогрессивного человечества засунуть... ну, куда-нибудь засунуть. Здесь же "Святая Русь"! Здесь все законы 21 века... засовывайте куда и всё остальное... "и почаще!".

Наша довольно выразительная концовка завершилась глубоким, чуть ли не со стоном, вздохом Елицы. Сопереживание у нас в зрительском зале - как у лауреата на концерте Чайковского.

Пребывая, как обычно бывает в такие мгновения, в несколько расслабленном, умиротворённом состоянии, я лениво поглаживал Трифену по вспотевшему бедру и размышлял в слух:

-- Может, хватит на сегодня? Ну её нафиг, эту "драную волчицу". Лучше... "завтра докуём".

Какие-то благостные гуманистические мысли о необходимости постепенности, мягкости, а также свободе воли, правах личности, уважении выбора...

Но чувство долга упорно зудело: "Будем лечить или пусть поживёт?".

Обязанности феодала... Не перед сеньором, не перед богом - перед самим собой: твои люди должны быть в порядке. Всё ли ты сделал для этого? Иначе не жди от них верности. Девчушку надо привести к норме. Как сказала Марана:

-- Кроме тебя - некому.

И плевать, что я притомился, что мне... лениво. Что чисто внешне Елица... ну, не секс-эппл. Что она ничего не умеет, придётся тратить время и силы на обучение. Да причём здесь это?! Причём здесь моё удовольствие, представление о прекрасном, настроения, желания...?