Анна Клименко - Кубок лунника

И там, в потемках, пропитанных трупным запахом, Малику стошнило.Она едва успела отвернуться от «улик» и отскочить в ближайший угол – потому что такого ей не приходилось видеть даже в Блюменсе, не говоря уже о благодатных стенах Академии Объединенного Волшебства, которая, к несчастью, осталась в прошлом.

Два мужчины, женщина и подросток, от которых мало что осталось. Кости, лоскутья кожи, черные провалы рваных ран. Под ребрами… пусто. Неведомый зверь сожрал внутренности своих жертв, переломал им кости и размозжил головы. Но лицо подростка чудом уцелело, и ведьма – с трудом – но узнала того паренька из своего полусна-полубреда. Худенького, взъерошенного. Того, которого убил лунник. Йоргг!..

С хрипом хватая воздух, Малика вытерлась платком и, обернувшись, виновато посмотрела на Марио. Тот молча обнял ее за талию и прижал к себе, весьма своевременно, потому что ноги новоиспеченного агента так и норовили подломиться. Анри, ковыряясь зубочисткой в зубах, чинно молчал. Ну, подумаешь, стошнило даму при виде растерзанных тел – с кем не бывает?

– Не смотри туда, – сквозь зубы процедил Марио, крепче прижимая к себе ведьму, – и так все ясно. Еще один лунник возомнил себя безнаказанным.

– Лунник? – она подняла глаза. Щека Марио нервно подергивалась, чего раньше за ним не водилось, – ты уверен?

– Здесь нет хищников, которые могут… натворить такое, – негромко заметил инспектор и щелчком отправил зубочистку в угол, – никто из животных не будет разбивать головы своим жертвам, госпожа Вейн. Я бы сказал, что для обычного зверя достаточно перегрызть горло добыче, а потом уж пировать. А здесь… Прямо изощренное какое-то убийство. Как будто тварь хочет сказать – мол, вы же должны понять, что это дело лап лунника.

– Пойдем отсюда, – сухо обронил Марио и потянул ведьму прочь из ледника, наверх и к чистому воздуху.

– Да, разумеется, господа, – Анри тяжело затопал следом, – я прикажу подать кофе, думаю, он вам не повредит.

…– Так что, я почти готов побиться об заклад в том, что это был лунник, – заключил Анри, маленькими глотками смакуя горячий напиток.

Малика окинула его взглядом: инспектор Ловенны казался добрейшим существом, видом своим напоминая старого пушистого кота, разомлевшего на солнце.

– У нас чересчур мало доказательств, – буркнула она, – то, что тела растерзаны, еще ничего не доказывает.

Неимоверно горький кофе пришелся кстати, Малика вцепилась в фарфоровую чашечку как утопающий за бревно – стоило вспомнить о виденном в леднике, как из желудка поднималась кислая волна, и тогда ведьма делала очередной глоток, одновременно пытаясь подумать о чем-нибудь более приятном нежели вид растерзанных трупов.

Получалось у нее плохо: перед глазами так и стояло посиневшее лицо подростка.

"Меня убил лунник".

Мда.

– Госпожа Вейн так горячо защищает лунников, – усмехнулся инспектор, – что я бы непременно поселил ее здесь, в Ловенне. У нас с детьми Ночной Странницы всегда был мир, даже в темные времена. Что произошло теперь – ума не приложу.

– Всегда найдутся скрытые причины, – промурлыкал Марио, – всегда найдутся недовольные существующим порядком вещей…

– Вы уже сталкивались с подобным? – Анри оживился, даже привстал с потертого кресла.

– С чем я только не сталкивался, инспектор. Не лунник, так внезапно выползший из склепа вампир. Не вампир, так человек. И, надо признать, люди всегда отличались куда большей изобретательностью нежели наши соседи по Этернии.

– Я мало знаю лунников, Анри, – проговорила Малика, – но тот, кого я знала, не стал бы убивать людей просто так…

И она запнулась, задумавшись. Осенившая ведьму мысль была очень и очень неприятной. Возможно, ни один из детей Ночной странницы и не будет марать руки любопытства ради, а вот ради мести… И, в конце концов, что она знает об этом народе? Граф Рутто, воплощенное спокойствие, собственноручно убил четверых – и это только при ней. Сколько их еще могло быть в послужном списке лунного лорда?

– Госпожа Вейн, – осторожно позвал Марио.

Ведьма вздрогнула, с запозданием понимая, что ей вот уже которую минуту к ряду суют под нос клок черного меха.

– Это шерсть лунника, которую нашли зажатой в кулаке одной из жертв, – терпеливо пояснил Анри, – полагаю, что этого достаточно, чтобы искать виновных среди детей луны?

Малика поморгала, неприязненно рассматривая жесткую и блестящую шерсть, которая походила на тончайшие угольные иглы.

– А вы уверены… что это именно… лунника?

– И не сомневайтесь, госпожа Вейн. Только клок, выдранный из загривка одного из них, может так красиво переливаться и искриться при луне. Сказано ведь, дети Ночной Странницы…

"Что может заставить лунника убивать?" – думала ведьма, глядя сквозь Анри, – "пожалуй, только месть… Или самозащита".

У Малики вдруг возникло чувство, как будто она забыла что-то очень важное. Клок черной шерсти все еще лежал на столе между ней и Марио. Ведьма потянулась, осторожно дотронулась пальцем до пучка жесткого ворса. Йоргг! А ведь она знавала одного лунника, который мог перекинуться в черного, угольно-черного зверя. У этого лунника были причины не любить людей, а кроме того, он не вернулся в свой замок среди Ирисовых пустошей.

– Ну что ж, – Малика откашлялась и постаралась придать голосу бодрое выражение, – пожалуй, мы пойдем, да, господин Игиро? Нам нужно посовещаться и все обдумать, прежде чем мы приступим.

Мужчины одновременно поднялись, обменялись рукопожатием.

– Рад, что ведомство наконец обратило на Ловенну внимание, – инспектор разволновался и покраснел так, что Малика встревожилась за его немолодое уже сердце, – надеюсь, что вы нам поможете. Честное… честное слово, я сбился с ног, пытаясь поймать злодея. Но эта тварь просто неуловима, йоргг его дери! И Всеблагий знает, кто будет следующим…

На мгновение взгляд его когда-то синих, а теперь поблекших глаз задержался на ведьме. Она слабо улыбнулась в ответ, успела подумать о том, что инспектор хотя бы искренен с ними… И, вскрикнув, непроизвольно стиснула руку Игиро.

Это было похоже на вспышку. Темная, мутная тревога, словно полотнище, затрепетала над рано поседевшей головой инспектора, простерлась, закрыв небо до самого горизонта…

– Что, что с тобой? Малика! Йоргг, дайте воды, вы что, не видите, госпожа Вейн в обмороке?

Холодные брызги на лице. Капли, стекающие по щекам, по шее. И мрак отступил, словно молочная пенка, когда на нее как следует подуешь.

Ведьма повернула голову и уткнулась носом в безупречно чистую рубашку Марио, внезапно осознав, что от палача ведомства пахнет лимонами и немного шоколадом. Туман постепенно рассеивался, в поле зрения появилась розовая, с бледными ногтями, рука инспектора, и на лицо шлепнулись холодные капли.