Рэки Кавахара - Sword Art Online. Том 10 - Ход Алисизации

– Ээ, это… в стиле Айнкрад, по-моему, такого приема нету…

Северная Центория поделена на кварталы. Самая южная часть, первый квартал (тот, что ближе всех к Церкви Аксиомы) – Имперский город; второй квартал – правительственный; в третьем и четвертом живут дворянские семьи. Особняки дворян высших классов в третьем квартале настолько роскошны, что даже дом Асуны в сравнении с ними бледнеет. Еще больше я офигел, когда узнал, что дворяне с первого по третий классы владеют также крупными участками земли за пределами Центории, которые они называют «персональными поместьями».

В персональных поместьях есть деревни, с жителями которых обращаются как со слугами тех дворян. В такой вот среде и вырастают иногда юные дворянчики вроде Райоса и Умбера.

Дальше идет пятый квартал; там находятся разные учреждения со словом «Имперский» в названии – например, штаб-квартира рыцарей и арена. Разумеется, Имперская Академия мастеров меча расположена там же.

Шестой и седьмой квартал – торговые районы; наконец, в восьмом, девятом и десятом кварталах живут обычные обитатели Центории.

Судя по тому, что я выучил на уроках географии, точно так же устроены и столицы других империй – Восточная, Западная и Южная Центории. Сколько ни думай – не похоже, чтобы это было совпадение; однако вообразить, как четыре императора собираются вместе и мило болтают, мне тоже не удавалось. Видимо, эта унификация спущена сверху шишками из Церкви.

Как бы там ни было –

Если я собираюсь пройти от лавки металлических изделий Садре (седьмой квартал) до Академии (пятый квартал), мне неизбежно придется пройти через шестой – торговый квартал, наполненный ресторанами и лавочками, торгующими едой; словом, место, полное соблазнов. Пожалуй, не будет большим преувеличением сказать, что все серебряные и бронзовые монетки в моем кошельке, которые я потратил за этот год, канули именно сюда.

Опаснее всего было то, что сейчас день отдыха, а время – два часа пополудни. На третьей восточной улице имелся один ресторанчик под названием «Гарцующий олень», и каждый раз, когда там выпекали фирменные медовые пироги, сладкий аромат растекался по всем окрестностям, серьезно испытывая мой спасбросок Воли. До сих пор мне ни разу не удалось пройти это испытание.

– …Слушай, Юджио. Здорово же, что тот дядька не стал брать с нас деньги за щит и за работу.

Произнося эти слова, я шел все медленнее. Мой напарник слегка кивнул и ответил:

– …Ага. Я только после поступления в Академию узнал, что Садре-сан – знаменитость, у него есть свидетельство ремесленника высшего класса. Если бы нам пришлось заплатить полную цену, может, нам бы всех наших денег не хватило.

– Эээ… слушай, это, может, поздновато спрашивать… но что было бы, если бы нам не хватило? Нас что, на месте арестовали бы?

– Ну, так далеко они бы не зашли. Он бы записал долг на табличке, и тебе пришлось бы его каждый месяц выплачивать, да еще с процентами.

– П-понятно…

В отличие от Айнкрада с его системой «Кардинал», автоматически ограничивающей операции с коллами, в этом мире, похоже, работает более-менее полноценная экономическая модель. А значит, я как бедный студент должен усердно трудиться, дабы прийти к процветанию?

Сдержав это благородное побуждение, я предложил Юджио:

– …Раз мы уладили наши денежные вопросы, как насчет трех?

Мой партнер вздохнул, всем видом говоря: «Я знал, что этим кончится».

– Не больше двух, – ответил он затем. Я с ухмылкой кивнул и, развернувшись влево, побежал к уголку обслуживания на вынос, где разносчица продавала свежевыпеченные медовые пироги.

Я и не заметил, когда мое тело успело полностью привыкнуть к черному мечу. Он висел у меня за спиной, удерживаемый кожаной тесьмой, но веса я не ощущал. Как будто этот меч уже несколько лет там жил.

Глава 4

Гармония меда и масла играла симфонию, растворяясь во рту. Добравшись до Академии, мы с Юджио разделились: он направился в комнату Голгоссо-семпая, а я – в служебное помещение общежития младших учеников. Мне было необходимо получить разрешения госпожи Азурики, коменданта общежития, на хранение меча в качестве личной собственности.

В реале, если бы я приволок в общежитие штуковину с клинком больше метра длиной, наверняка бы меня отругали учителя, а может, даже полицию бы вызвали, чтобы меня арестовать. Но здесь иной мир; я в Академии, воспитывающей мечников. Если только у меня всего один настоящий меч, мне вполне дозволено его проносить.

Почему только один – потому что в этом мире все оружие, включая мечи, понемногу впитывает Священную силу – ресурс пространства. Оружие, Жизнь которого слегка уменьшилась в сражении, постепенно восстанавливает ее, если его держать в ножнах и хранить как положено… как раз благодаря тому, что оно впитывает из окружающего пространства Священную силу. Ну, разумеется, если меч настолько затупится, что уже не сможет восстановиться сам по себе, придется искать точильщика, а если треснет или переломится – то кузнеца.

Если бы ученикам разрешалось держать собственное оружие без ограничений, мог найтись какой-нибудь тип, помешанный на оружии, который притащил бы сотню мечей, и в комнате вообще Священной силы не осталось бы. Видимо, именно поэтому одному человеку дозволяется иметь здесь лишь один меч.

Поскольку сегодня был день отдыха, даже госпожа Азурика не сидела на своем рабочем месте в холле – она была в служебной комнате (с открытой дверью) и разбиралась с документами. Услышав мой быстрый стук, она подняла голову, и ее синевато-серые глаза моргнули.

– Что-то случилось, младший ученик Кирито?

– Прошу прощения… я зашел просить разрешения держать меч как личную собственность.

Слегка поклонившись, я вошел в комнату и быстро огляделся. Множество кожаных папок заполняло стеллаж возле стены; еще из мебели имелись стол и стул, и больше ничего. Вот здесь эта женщина и управляет целым общежитием на 120 человек.

Услышав мои слова, госпожа Азурика склонила голову чуть набок, но тут же встала и без колебаний взяла с полки одну из папок. Достала оттуда бланк и протянула мне.

– Впишите все необходимое.

– Да, понял.

Я осторожно опустил голову и оглядел форму. Там надо было вписать простые вещи – имя и номер ученика, класс меча. С мыслью, что на этот раз мне не требуется подпись опекуна, я вписал свое имя («Кирито» катаканой), номер ученика (7) – и тут застыл. Вспомнил все, что было, – ну да: махать мечом я уже пробовал, а вот его «окно» до сих пор не открывал.

Под пристальным взглядом госпожи Азурики я поспешно снял холщовый сверток и развязал кожаную тесьму. Приотвернул ткань, чтобы добраться до рукояти и открыть окно, как вдруг –