Лион де Камп - Железный замок

– Да много ли будет толку? – отозвался Ши, позевывая. – Я так до конца и не разобрался во всем этом магическом бизнесе. Хотел бы я знать, с чего произошла та осечка с джиннами...

Голос его притих. Голова Бельфебы уютно пристроилась у него на локте.

Ему казалось, что он лишь на минуточку прикрыл глаза, но когда он открыл их, рядом вовсю храпел Полячек, а солнце уже закатывалось за горный хребет.

– Эй, – позвал он. – Вставайте, ребята! Кто-то сюда едет.

И в самом деле – разбудил его топот копыт. В глубине ложбины показалось четверо всадников. Когда они приблизились, он узнал Брадаманту, Руджера, Чалмерса и Флоримель. Последняя скакала в дамском седле. Те осадили коней перед троицей на обочине, произошел обмен обычными приветствиями и рукопожатиями. Ши сказал:

– Я далеко не был уверен, что вы справитесь без посторонней помощи. Как это вам удалось?

Брадаманта ответила:

– Сэр рыцарь, если, конечно, рыцарем ты являешься – знай же, что сила кольца сего против любого колдовства на свете весьма велика есть? И держа кольцо в устах, а лорда Руджера за руку, простым делом было справиться с чародейством столь ничтожным, как та стена из пламени, и тем же путем спутников твоих вывести за собою. Сдержала ли я обещанье, данное тебе?

– Еще как, – ответил Ши. – Мы в расчете.

– Тогда направляюсь я к северу, к войску императора, вместе с пленником моим и напарником верным.

Она махнула на Руджера, который опять захихикал и заерзал в седле так, что чуть не свалился.

– Ладно, – сказал Ши. – Спасибо вам. Пока!

Он было потянулся, чтобы пожать ей руку, но прежде, чем их ладони успели соприкоснуться, вечернее небо расколола ярчайшая вспышка и громыхнул гром, отчего высокое дерево на обочине осыпало путешественников настоящим дождем из обгорелых щепок.

Одновременно вздрогнув, они обернулись и увидели Атланта Каренского, который стоял на пне с волшебным жезлом в руке, четко вырисовываясь в сумрачном свете.

– Всем соединиться руками! – быстро распорядился Чалмерс. – Ничего он нам не сделает, пока мы под защитой кольца Брадаманты.

– Проклятые предатели! – завопил колдун-коротышка. – Знайте же, что давно были бы вы уже в тысячу раз хуже, чем просто мертвы, но стоит среди вас несравненный паладин, жемчужина века, племянник мой! Но теперь, когда я достаточно близко, чтобы в точности нацелить мщенье свое, нет у вас больше пути к бегству!

Он направил жезл на Чалмерса и забормотал заклинание. Вокруг его кончика вспыхнуло голубоватое свечение, но ничего не произошло.

– Попробуй с другого ствола, – посоветовал Ши. – С этого мажешь.

Атлант топнул ногой и скорчил рожу.

– Аллах покарает меня, что забыл я совсем про кольцо волшебное! – Он хлопнул себя по голове. – Воистину сказано – не бывает победы без горечи пораженья!

Он принялся рисовать в воздухе какие-то силуэты.

– Сойдете с этого места – сразу получите награду за измену свою!

– Как следует держите меня за руку, Гарольд, – сказал Чалмерс, нагибаясь и свободной рукой очерчивая на земле вокруг компании круг. Добавив несколько геометрических элементов, он получил законченную пентаграмму, декламируя при этом свое собственное заклинание.

– Готово, – объявил он, отпуская руку Ши. – Мы в безопасности от него на сколь угодно долгое время, хотя, похоже, мы в осаде. Что это там еще?

Атлант опять нацелился своей палочкой, и все ощутили, как в воздухе мимо них что-то пронеслось, а скалу на противоположной стороне дороги расколола яркая вспышка. Бельфеба натянула тетиву.

– Не уверен, что это нам что-либо даст, юная леди, – заметил Чалмерс. – Боюсь, Гарольд, что этот джентльмен куда более квалифицированный чародей, чем я сам, и максимум, на что в настоящий момент приходится рассчитывать, это самая необходимая оборона.

– Может, я попробую? – встрял Полячек.

– Нет! – хором воскликнули Ши с Чалмерсом.

Доктор продолжил:

– Однако, Гарольд, нельзя не признать, что поэтическим элементом чар вы владеете блестяще. Если бы нам удалось объединить усилия, мы вполне могли бы достигнуть приемлемого результата.

– Не уверен, док, – отозвался Ши. – Попробовать-то можно, только мои заклинания в этом мире почему-то все невпопад срабатывают.

Он рассказал, как у него выросла борода и что вышло с обликом джиннов. За границами пентаграммы солнце уже скрывалось за горными вершинами. Среди удлинившихся теней лихорадочно колдовал Атлант, из-под жезла которого среди скал возник уже целый рой отвратительнейших тварей. Очевидно, он всерьез намеревался устроить самую настоящую осаду.

– Господи, ничего не понимаю, – всплеснул руками Чалмерс. – Гарольд, вы уверены, что правильно делали пассы? Хм-м... а на какой основе строился поэтический элемент?

Ши описал, как использовал переделанные отрывки из Шекспира и Суинберна.

– Ну, это уже легче! Объяснить такое нетрудно. Как и все полумусульманские миры, данный отличается чрезвычайной поэтичностью, и когда вы привлекаете высоко вдохновенные произведения, эффект вполне может в чем-то выходить за рамки обычных расчетов. По-моему, здесь кроется и выход из сложившейся ситуации. Вы не помните, случайно, несколько классических строк, связанных с движением или прогрессом?

– Может, Шелли сойдет? – предложил Ши.

– По-моему, вполне. Готовы? Тогда попробуйте сочетать ритм декламации с моими движениями.

Он принялся делать пассы, а Ши – декламировать:

Вскормлены мои кони грозою,Вспоены гребнем бурной волны,Лишь восток заалеет зарею —Обретут свою резвость они.Воспарите, сыны океана!

Эффект это произвело довольно неожиданный. Четверка коней, на которых прибыла компания из Карены, подскочила прямо в воздух, словно на пружинах, и прежде, чем кто-либо успел остановить их, вихрем налетела на коллекцию монстров Атланта. Те раскатились было по сторонам, но явно с недостаточным проворством, чтобы уберечься от ударов летящих копыт, которые давили их, словно спелые помидоры. Руджер покатился со смеху; вид у Чалмерса был малость обескураженный.

– Честно признаться... – начал было он и тут же примолк, глядя вверх.

На фоне блекнущего вечернего неба шел на посадку герцог Астольф на своем гиппогрифе.

Он обратился к Ши:

– Звал меня, старина? Надеюсь, у тебя что-то действительно важное. Заклинаньице твое с сынами океана, конечно, оторви да выбрось, но как истый англичанин я не устоял. А-а, все ясно: суть проблемы в нашем старом дружке Атланте!

Содержатель баронского замка недовольно скривился из-за пределов пентаграммы.