Надежда Федотова - Куда они уходят

– Зато у него дешевле, чем у всех!

– Дорого, да мило, дешево, да гнило! – уперся барон. – В конце концов у нас еще остался мул. Кармен, он под седлом ходит?

– Ходил, до того как хомут надели, – кивнула испанка. – Только он вредный! Меня-то повезет, ну, может, Лира еще, он ему понравился. А вот вас, мучачос…

– Оно мне надо? – фыркнул Аркаша. – Или на землю сбросит, или новые штаны сожрет прямо на ходу! Я вообще в случае чего могу пешком…

– Я тоже. На своих двоих пойду, не сахарный… – отозвался Хайден. – Только вот как раз в связи с этим у меня ко всем небольшой разговор. Лир, садись поближе. Кармен, и ты тоже…

Компания, грохоча стульями, уселась кружком вокруг стола. Барон помолчал и сказал:

– Пока вы, сэр, пытались сбагрить перекупщику украшения…

– Почему – пытался?! Я и сбагрил!

– Я не о том, – терпеливо заметил барон. – Так вот, не теряя времени, я решил пошататься по базару, порасспрашивать кое-кого на тему нашего незваного ночного гостя. Как вы изволили совершенно верно утверждать, сэр Аркадий, его все-таки видели. Один нищий околачивался прошлой ночью у гостиницы и заметил, как некто, по описанию очень похожий на того человека, которого вы видели в лесу, а Лир – в наших апартаментах, входил в двери «Вакханалиум Хауза» поздно ночью. Причем как к себе домой, и сторож ему и слова не сказал…

– Еще бы, – хмыкнул Аркаша, – он же глухонемой, как Герасим, мне тут уже сообщили.

– Пусть так, но остановить этого проходимца сторож даже не попытался, более того, вел себя так, что нищий решил – они точно знакомы. Одним словом, друзья мои, этого вора здесь многие знают, но молчат. И что мы из этого имеем?

– Да ничего мы не имеем, в основном – нас… – буркнул медик, грызя ноготь. – Если знают, но молчат, значит – боятся. Причем сильно. Я еще удивляюсь, как нищий посмел что-то вякнуть!

– А он нездешний. Бродит по дорогам, побирается где придется, – ответил барон. – Сегодня здесь, завтра – там, кто ему что сделает? Но, в общем, суть не в этом… – Он помолчал, как будто что-то обдумывая напоследок, прежде чем сказать: – Суть такая: я, к сожалению, не скажу, что это за человек. Надеюсь, что имя вспомню, потому что эта его манера швыряться кинжалами мне определенно знакома… Но вы мне подробно описали, как он выглядел, а нищий подтвердил мои опасения. Одежда, повадки и – главное – прическа!

– Конский хвост? – пожал плечами Аркадий. – А что тут такого? У нас каждый второй рокер патлы до лопаток отращивает…

– Это у вас. А у нас мужчины либо стригут волосы до плеч, либо носят распущенными, если они красивые и обрезать жалко. А «конский хвост», как вы, сэр, выразились, носят только в одном государстве. В королевстве Тайгет. Одет тоже по-ихнему, но это не так важно – он мог прикинуться тайгетцем и одеться соответственно. Правда, это вряд ли…

– Так он и прическу такую мог нарочно сделать! – встряла Кармен.

– Леди, – покачал головой Хайден, – вы не понимаете. Выглядеть как мужчина королевства Тайгет никто не захочет, даже если очень надо. Они же бандиты. Причем все. И чтобы под них, как выражается сэр Аркадий, «скосить» – это как же себя не уважать надо?!

– Ой, какие сложности, – тихо сказал Аркаша, пожимая плечами. – Может, заплатили ему! Много.

– Заплатили, и немало, раз с первого раза от затеи своей не отступился, – согласно кивнул барон. – Только кто-то из Тайгета и заплатил. Причем соотечественнику. Посторонний человек не стал бы так маскироваться.

– Угу, – подумав, проговорил вирусолог. – Понятно! Кому-то очень понадобился наш клювастенький дружок, и его умыкнули. Причем… Помните, он рассказывал, как крыло сломал?

– Да! – выпрямился Хайден. – Точно! И… я уверен, эти люди тоже были из Тайгета!

– Так что же мы сидим?! – Глаза испанки сверкнули. – Значит, Феликс и мой фургон там!

– Там, – снова опечалился барон. – Это понятно, леди. Трудность-то в чем? Через границу Тайгета без письменного разрешения диктатора Наорда мы не попадем! У меня, конечно, на лице не написано, что я из Эндлесса, но все же. Там по всей границе караулы расставлены.

– Железный занавес, – хихикнул Аркаша.

– И ничего смешного. Так оно и есть.

– А если караульщику в лапу сунуть? – Предприимчивый медик кивнул на рассыпанные по столу золотые монеты.

– Можно, – ответил приятель. – Только этого – мало!

– А откуда ты знаешь, сколько надо? – удивился Лир.

– Так у них последние несколько лет расценки не менялись…

– Подожди-ка… – медленно проговорил Аркадий, – то есть, хочешь сказать, у них типа – такса? Ну оговоренная плата за вход? Вроде пошлины?

– Нет. Указом диктатора никто чужой не имеет права пересекать границу государства. Но где диктатор, а где граница? Вот и пускают. За мзду. Потихоньку.

– Ничего ж себе «потихоньку», когда об этом каждый встречный-поперечный в курсе! – воскликнул медик. – Не, я с ваших граждан просто худею… Ладно. О деле: сколько с носа?

– Сто золотых.

– Солидно! – Вирусолог обвел товарищей взглядом. – Выходит, всего – четыреста?

– Четыреста пятьдесят, – поправил барон. – За лошадь тоже деньги берут.

– А на мула скидку не сделают?

– Нет. Хоть собаку с собой приведи, хоть корову, хоть гимру ручную, все равно за нее пятьдесят монет положено платить…

– Бандитизм… – застонал Ильин. – Где ж нам столько денег надыбать, спрашивается?! За мула-то у нас есть чем откупиться, но…

Он замер с открытым ртом.

– Сэр?

– Погоди, Хайд… У меня мысль…

Вирусолог молчал еще минут пять, сосредоточенно грызя обкусанный ноготь на большом пальце. Потом улыбнулся и сказал с сияющим взглядом:

– Деньги будут!

– Откуда? – недоуменно поинтересовалась испанка.

– Оттуда. – Аркадий многозначительно подергал бровями и объяснил: – Пациенты принесут…

– Кто?!

– Болящие. Еще вчера, когда штаны у портного мерил в магазине, сдуру тому брякнул, что я врач! То есть, это я тогда подумал, что сдуру – потому что он сразу пристал с жалобами и просьбами осмотреть… А теперь-то я понимаю, что это просто наш единственный шанс! Устроим местным лопухам шоу!

– Как это? – подался вперед барон, уже догадываясь, что сэр Аркадий задумал какое-то грандиозное мошенничество.

– А так! – с энтузиазмом сказал вирусолог. – Растрындим на все Городище, что, мол, у них тут совершенно случайно остановился всемирно известный лекарь, который – исключительно из-за неуемного человеколюбия – готов один свой день пожертвовать на помощь страждущим… А скромная плата за бесценную врачебную консультацию – какой-то паршивый золотой!

– А если помочь не сможешь? – подал голос Лир.