Тимур Рымжанов - Пророчество льда

– Прости меня, мой друг, но предательства я не прощаю даже своим близким, – сказал Маидум, удерживая оружие и нанизанного на него офицера возле себя. – Между нами больше нет споров, и я наконец-то избавился от твоих дурацких вопросов. Когда-нибудь ты станешь мудрее, чем сейчас. И еще неизвестно, кто кому будет должен. Прощай…

Маг выдернул оружие и, не замечая на нем алой крови, перехватил ближе к центру, там, где была обмотана кожей рукоятка.

– Когда я предлагал вам всем идти вместе со мной, я говорил, что путь будет труден. Я говорил, что мы можем и не закончить наше путешествие, остановленные стражами пределов. Говорил я это?!

– Да, великий хан, – раздался негромкий хор. – Мы отдаем отчет своим поступкам.

– Если кто-то хочет уйти, еще не поздно. Я не стану убивать никого из вас. Вы всего лишь наемники, и ваше право разорвать договор мгновенно. Это не касается моего друга и человека, который обязан мне всем своим существованием. Вы можете уйти свободными. Я не стану убивать вас. Это слишком расточительно. Ведь есть шанс, совсем небольшой, но есть, что я вернусь сюда, и очень скоро, совсем другим, более великим. Даже не великим ханом, а кем-то большим. Знайте, это и вас касается. После того, как мы пройдем предел, мы перестанем быть просто людьми, мы станем существами, способными четко проводить границу между добром и злом, между смертью и жизнью. Мы станем равны друг другу и духам – покровителям миров!

– Мы полностью в твоей власти, Великий.

Маидум только взглянул на говорящего и тут же отвел взгляд. Никто и никогда не мог себе представить, что становится с человеком, проникнувшим сквозь пределы. Могло случиться и так, что мало чего стоящие наемники в другом мире могли стать повелителями, а он, великий хан, – их рабом, и будет делать все возможное, чтобы быть полезным во всем, что бы ни потребовалось. Он будет выполнять любую их прихоть, лишь бы добиться цели. Ведь пустынные воины-бадаяны, умели еще и не считаться со своими принципами, которые были размыты и сформулированы только в общих чертах. Проще говоря, принципов у них не было вовсе. Им ничего не стоило применить любой из доступных способов для достижения собственной цели, даже если это унизит их в глазах друзей или врагов. Маги его ранга не брезговали ни чем и могли позволить себе многое, а именно не иметь собственной гордости. Главное – цель.

Врата были выявлены, стражи не появились. Осталось только открыть их и войти туда, где Маидум собирался решить судьбу мира, оставшегося у него за спиной. Может, стражи ждут, когда они приступят к действию. Ведь намерение – еще не преступление. Не так ли?

– Воины! Врата открылись, теперь стражи пределов нам не помешают. В чужом мире мы должны встретиться с существом, похитившим силу великого хана. Если нам это удастся, вы станете легендой. Вы будете больше чем просто герои. Хаттар силен, но он посмел бросить вызов самой судьбе, покинув нас. Я ждал, и предсказание Оракула твердит об этом ясно, что правит миром тот, кто сможет постичь всю красоту и справедливость закона.

– Так значит, тот, кто убил великого хана, прячется от возмездия в другом мире? – спросил один из наемников.

– Не совсем так. Убийство не принесло пользы этому миру. Он унес силу вместе с собой, но еще не понял этого. Сила и мудрость Великого теперь его собственность, и он вправе распоряжаться ею, как ему захочется. Он может сделать все по-своему, поставить с ног на голову, но он настолько наивен и беспечен, что с легкостью станет добычей самого жалкого демона, который попробует воспользоваться его силой. Хаттара не надо убивать, просто вернуть в земли Маракары, и вместе с ним вернется великая мудрость Оракула. Именно это и необходимо. В этом моя миссия, и я не пожалею жизни ради достижения такой цели. Если он уже попал под влияние бесов, нам не остается ничего более, как просто убить…

Ночь – время для размышлений. Ночь дает возможность немного успокоиться после дневной суеты и не обращать внимания на мелочи, высвеченные ярким солнцем. Ночь всегда немного тише, чем день. По ночам мысли текут стройно и плавно. Некоторые решения, принятые днем, ночью кажутся немного поспешными, а иногда наивными.

Я сидел возле ее подъезда и смотрел в темное окно. Не знаю, чего ждал. Возможно, того самого момента, когда она вернется и я скажу ей: «Привет». Наверное, просто хотел увидеться. Я не знаю, что должен сказать при встрече и о чем говорить после. Извиняться перед ней или наоборот, требовать извинений. Но встретиться было необходимо.

Ветер, молчаливый и очень задумчивый, настороженный, крутился у ног. Это с трудом понимал я теперешний, с именем Алексей, но Хаттар, который сейчас тоже был во мне, смотрел на ветер совсем по-другому. Даже сложно себе представить, что раньше я не замечал всего, что происходило вокруг так явно. Все предметы и явления были одушевленные, живущие собственной жизнью, увлеченные своими делами. Если прежде можно было говорить, что я один, то теперь, когда я стал видеть и понимать так много, это утверждение не имело никакого смысла.

Я почувствовал, что ветер встревожился. Этот чахлый бездомный бродяга, несущий в себе не самые благородные дворовые запахи, почувствовал приближение чего-то не понятного даже для него. Он встрепенулся и стал напряженным. Его тревога невольно передалась и мне, за короткое мгновение до того, как прямо передо мной возник силуэт пустынного воина.

Маидум, словно ожившая тень, стоял рядом, закрывая единственный выход из узкого прохода между скамейками. Он вовсе не собирался преграждать мне дорогу, он знал, что это не получится. Привычка, выработанная годами и горьким опытом битв, заставляла его совершать подобные действия совершенно бессознательно.

– Пророчество гласит, что после смерти Великого на трон Маракары взойдет тот, кто станет отражением великого духа, живущего на земле…

– И ты пришел сказать мне о том, что я и так знаю.

– Я пришел, чтобы преклонить колено и подставить спину под ступню твою, когда ты будешь восходить на трон.

– Извини, но это не мое место. И, насколько мне известно, оно все еще занято.

– Марак пал от моей руки, потому что видел опасность перед лицом, не беря в расчет меня. Но я не преемник. Я не великий хан. Это место принадлежит тебе. Великий город и храм Оракула ждут своего повелителя. Стены еще крепки.

– Ты проделал огромный и трудный путь, но весь он словно в ночном мраке, в тумане заблуждений и лжи.?

– Да, господин, я всего лишь твой раб.

Я сжал руку в кулак, и царапины на костяшках пальцев стали противно пощипывать. Что бы ни говорилось в пророчестве, его поняли неверно. Я вовсе не собирался возвращаться к тому, от чего ушел. Да, возможно, мир Маракары рухнул у моих ног только потому, что я задавал слишком много вопросов. Но я нашел ответ. А то, что случилось с великим ханом, нормальное явление. Рано или поздно подобное должно было произойти, участвовал ли я в этом или нет.