Юлия Фирсанова - Наколдованная любовь

Сейфар, возникший на тропе перед компанией, прервал воспевания Второй мечтательным магом.

— Стадо кор-ноксов на водопой идет, надо сойти с тропы и укрыться. Нюх у них плохой, а вот слух… — договаривать Аш не стал, только многозначительно указал ладонью в сторону относительно густых зарослей по левую сторону от тропы.

Ламар и Коренус ломанулись прочь синхронно и очень резво, словно норматив по бегу сдавали. Настолько быстро, что Оля, рванувшая следом, опять испугалась, мысленно задавшись актуальным вопросом: «Кто такие кор-ноксы и отчего такая поспешность? Неужели звери такие страшные, зубастые и когтистые?»

Выяснять это девушка принялась только после того, как обосновалась в засаде с относительным, как всякая позиция в мире, удобством. Весьма, между прочим, относительным из-за обвившей штанины липкой пакости лилового цвета, актуального в нынешнем сезоне у продвинутого подлеска.

Тихий шепот Оли звучал где-то в районе подмышки рыцаря, притаившегося в кустах почти вплотную к девушке, несмотря на то, что мог бы встать подальше. Левее, рядом, на одном большом корне дерева, густо увитого зеленой с сизыми прожилками лианой, с гораздо большим комфортом разместились Аш и магистр.

Выслушав актуальный вопрос, Ламар ухмыльнулся и бережно погладил невесту по голове могучей пятерней:

— Страшные? Нет, сокровище сердца моего. Кор-ноксы — тварюшки мельче коз, но как чего испугаются, такие ветры пускают, что дышать невозможно. Потому и не охотятся на них люди. Мяса чуть, а всю одежду, в которой на добычу ходил, на выброс. Проветривай, не проветривай, вонь не изведешь.

— А, как скунсы… — заулыбалась девушка, вспомнив полосатых очаровашек с американского континента, и затихла успокоенная. Бояться вонючих мини-коз, сделавших аромат средством защиты, было абсурдно. Каждая зверюшка пытается выжить как может. Главное ее не трогать, и все обойдется. Живи и дай жить другим, как говорится.

Впрочем, спустя пару минут Оленька уже не была настроена столь благодушно и оптимистично. Первая ниточка запаха, донесшаяся одномоментно с тихим похрустыванием веточек под бойкими копытцами, оказалась похожа на сильный сероводородный выхлоп с городского химического заводика после очередной аварии.

Запах крепчал с каждой секундой. В носу зачесалось просто невыносимо. Вот сквозь листву проглянули и расплылись перед заслезившимися глазами силуэты миниатюрных серо-голубых козочек с изящными витыми рожками, трусящих мимо цепочкой. Оля ткнулась лицом в рукав майки и попыталась дышать через ткань. Наверное, совсем недавно мелких рогатых родичей скунса кто-то крепко припугнул. Не могли же они, в самом деле, пахнуть так постоянно, без перерыва на обед? Только мысль о том, что запах может усилиться, удержала девушку от желания ломануться в глубь леса подальше от хитросплетения неповторимых ароматов.

Вот одна из благоуханных «козочек» заинтересовалась особо аппетитным листиком низенького куста и приостановилась напротив засевших в засаде людей. У девушки начало звенеть в ушах, кислорода не хватало, организм ощутимо повело куда-то в сторону. Зашатавшуюся невесту вовремя подхватил и прислонил к себе Ламар. К счастью, трусящее следующим в свободном строю копытное подтолкнуло зазевавшуюся приятельницу рожками в бок. Та, отщипнув напоследок листик, охотно вернулась в строй.

Уф, те несколько минут, за которые кор-ноксы удалились на достаточное для начала шума расстояние и запах немного развеялся, показались Оле вечностью в квадрате. И не только ей. Смуглое лицо сейфара — обладателя тонкого обоняния, приобрело интересную зеленцу. Мужчина сорвал, растер в пальцах какую-то траву и шумно задышал. До девушки не сразу, но донесся тонкий, пряный аромат, схожий с эстрагоном.

Как раз в этот миг среди крупных листьев, нависших над убежищем четверых, раздался такой звук, будто разом лопнуло несколько воздушных шариков, и на замешкавшихся людей высыпался ворох чего-то белого и мелкого. Оно походило на конфетти, в которое ненароком затесались лиловые теннисные шарики. Больше всего досталось Коренусу и Ашу, которые мгновенно уподобились гигантским новогодним украшениям — «снеговичкам» для елки у великанов, предков Деванира.

— Ой, — тихо сказала Оля, не в силах определиться с отношением к происходящему — пугаться ей, удивляться, восторгаться или испытывать в равной степени все чувства разом. Хотя, пожалуй, Фодажский лес был настолько богат на диковинки и чудеса, что чувство страха начало притупляться. Ну нельзя же все время быть на взводе и бояться неизвестно чего!

Ламар глянул на побелевшую парочку и загоготал так, что где-то на верхних этажах с шумом снялась с места стайка мелких птиц. Вот уж кто испугался, так испугался наверняка, хорошо еще, что не до поноса. Рыцарь же был явно доволен, что какая-то неопасная подлянка приключилась с магистром, знатоком всего и вся, и слишком ловким сейфаром. Не все же драконоборцу с душевно-цветоносными порывами в глубокую лужу садиться!

Маг и Аш выбрались на тропу и принялись ожесточенно отряхиваться, усыпая все вокруг сияющим ковром снега растительного происхождения. Скромная лесная стежка засияла, превратившись в дорогу из дивной сказки или место, где щедро побрызгали из пульверизатора для украшения новогодних елок.

— Красиво-то как! — залюбовалась Оля, а потом тихонько захихикала, на одежде и в волосах двух господ, утративших былую белизну, все равно осталось несколько замечательных помпонов ядрено-свекольного цвета.

— Лиана-красотка, надо же было подставиться, — глянув и на себя, и на Коренуса, включился в общее веселье Аш. Гоготать не стал, но усмехнулся без злости.

— Кто же ее, злодейку, средь других разглядит до поры плодоношения, — горестно вздохнул маг, занялся отдиранием декоративных украшений, а уж заодно и просвещением мало сведущих в ботанике членов команды.

Глянцевитые с маленькими дырочками-порами шарики, цепляющиеся за ткань вообще неизвестно чем, но с силой хорошего магнита, оказались плодами лианы. До поры созревания плоды этого растения искусно прятались в воронках листьев, как две капли воды похожих на листья куда более безобидных товарок по растительному миру. Но, когда наступал час икс, плоды одной разновидности взрывались сверкающей пыльцой, а вторые, те самые цепляющиеся мячики, падали вниз в ярких облаках мелкого конфетти. Из этих мячиков, опыленных пыльцой, и вырастали позднее новые лианы. А уж место дислокации рядом со звериной тропой облегчало распространение лианы-красотки и расширение ареала ее произрастания.

В благодарность за науку, ну и ради ускорения процесса Оля и Ламар присоединились к очищению одежд спутников. После того как рыцарь чуть не выдрал у магистра клок мантии вместе с «помпоном», от работы его решительно отстранили.