Орлова - Поймай меня, или Моя полиция меня бережёт

– Вполне. У меня превосходная зрительная память, – заверил Мердок тем же ровным тоном и обернулся к занервничавшему Ихтиару. – А теперь извольте пояснить, с какой целью вы тогда разыграли целое представление? Что именно вы намеревались от нас скрыть?

На водяного было жалко смотреть: он как-то разом обмяк и словно выцвел.

– Вы перепутали! – воскликнул он несколько визгливо. – Это не Мими! Ее зовут Нана!

– Перепутал? – переспросил Мердок опасно мягко.

Ихтиар сглотнул и поправился:

– Ну, ошиблись! С кем не бывает?

И улыбнулся жалко.

– Со мной не бывает! – отрезал Мердок уверенно. – И лучше бы вам пояснить…

Дальше я уже не слушала.

Неожиданная мысль казалась нелепой, но что если вдруг?..

Быстро, чтобы не передумать, я шагнула к самой кромке воды, опустилась на корточки и погрузила кисть в пахнущую тиной муть.

Лягушки заквакали громче, но я не обращала на них внимания.

Смежила веки… Это ведь не река, а просто яма с водой, так что должно получиться… Цып-цып, идите к мамочке… Есть!

– Вот что он прятал! – торжествующе сообщила я Мердоку, вынимая из мутной воды полиэтиленовый пакет.

Водяной как-то приглушенно булькнул, а я осторожно развернула добычу.

Яркие солнечные лучи заиграли, заискрились на горке драгоценных камней.

Ихтиар закрыл руками лицо, а потом вдруг встрепенулся и бросился ко мне.

Мердок заступил ему дорогу и на удивление ловко заломил руки за спину.

– И откуда это у вас, а, Ихтиар? – поинтересовалась я. – Как вы могли?

Водяного сотрясала крупная дрожь, а по лицу текли слезы.

– Я их не крал! Не крал! – взвизгнул он истерично. – Я упал, очнулся… а тут бриллианты!

Ихтиар бился в истерике, так что Мердок удерживал его с видимым усилием.

В какой-то момент водяной рванулся сильнее, и следователю пришлось покрепче прижать его к себе.

При этом на его лице появилось настолько брезгливо-обреченное выражение (каюк пиджаку!), что я прыснула.

Бедный Мердок! Ничего не поделаешь – следствие требует жертв.

Он бросил на меня возмущенный взгляд, и я поспешно приняла невозмутимый вид.

– Может, вызвать наряд? – сжалилась я.

– Будьте так любезны! – выговорил Мердок, с трудом удерживая брыкающегося водяного.

И я малодушно сбежала…

Настроение у меня было отличным. Как ни крути, а это первый крупный успех в запутанном деле. В конце концов, Ихтиар мне не друг и не родственник, чтоб проливать слезы из-за его падения. Только жаль, что я столько сил и времени вложила, чтобы адаптировать к жизни в обществе, а он пошел по кривой дорожке…

Подумав, я решила не топать до своего кабинета, а позвонить от кого-нибудь из соседей.

Оглянулась, прикидывая… и поморщилась. Бабка Марья уже глазела из-за своего забора. Зачем снабжать ее дополнительной информацией?

Пожалуй, загляну я к троллям. Заодно и Хельги проведаю…

В этот раз откликнулись они почти сразу.

– Заходите! – разрешил Грендель громко.

Даже это короткое слово он умудрился прорычать.

Я толкнула скрипнувшую калитку. Хм, а ведь дорожку привели в порядок, мусор убрали, и дверь блестит свежей краской!

Удивленно покачав головой, я шагнула через высокий каменный порог.

– Здравствуйте! – сказала громко. – Как у вас уютно стало!

Чета троллей сидела на кухне, тоже носившей следы уборки. Что-то аппетитное булькало в котле, а мама-тролль ловко крошила овощи.

– Спасибо, – смутилась она. – Сын невестку привести обещал. Вот. Чтоб ему краснеть не пришлось…

Я отвела взгляд.

– Боюсь, ее пока не нашли, – пробормотала я.

Кажется, папа-тролль уже тоже смирился с будущей родственницей.

– Мы в вас вер-р-рим! – Грендель приобнял супругу за необъятную талию, и наступил мой черед смутиться.

– А где Хельги? – спросила я, чтобы сменить тему.

Грендель скалозубо усмехнулся.

– На р-р-работу устр-р-роился!

– О! – я искренне обрадовалась. – И кем? Может, ему характеристика нужна? Или поручительство? Я буду рада помочь.

– Спасибо, – степенно кивнул он и сообщил с гордостью: – Шпалоукладчиком!

Сложное слово он отбарабанил без запинки. Видно, специально тренировался.

– Хочет в вечер-р-рнюю школу пойти, – продолжил Грендель уже с сомнением.

Обязательное среднее образование у троллей приживалось с трудом. Сколько ни билось государство, некоторые расы наотрез отказывались отправлять детей в школу.

– Это же замечательно! – заверила я с энтузиазмом. – Тогда ему будут больше платить за работу.

Такой аргумент троллям пришелся по вкусу – мама даже тихонько заурчала.

– Да, – вспомнила я. – Можно от вас позвонить?

– Само собой! – кивнул Грендель…

Блюдце у них оказалось старенькое, с отколотым краем и тонкой трещиной по центру. Зато рабочее, а большего мне и не надо.

Потапыч заверил, что наряд вылетит к нам мухой, и мне оставалось только поблагодарить гостеприимных троллей, отказаться от чая (Мердок там один!) и поспешить обратно на участок водяного…

Упакованный в «воронок» Ихтиар притих, только временами жалобно вздыхал.

Жестокосердные полицейские не обращали на него особого внимания, только косились недобро.

Мы с Мердоком устроились на переднем сидении. Он крепко держал пакет с драгоценностями, а мне досталась банка с вещдоком – той самой Мими.

Ах, как матерились полицейские, гоняясь за ней по всему участку! Но приказы не обсуждаются, а Мердок был категоричен: нужна ему лягушка, и все тут.

Если учесть, что опознать искомую тварь «в лицо» мог только Мердок, то охота на лягушку выдалась бурной…

Теперь наряд поголовно щеголял изгвазданной формой и душераздирающе вонял тиной.

Водяному под шумок тоже досталось, особенно когда он наотрез отказался помогать в ловле земноводных.

В общем, скучно не было никому. А уж какое представление для соседей! Бабка Марья была просто счастлива, особенно когда ее позвали понятой…

– И все же, – сказала я негромко, когда «воронок» вырулил с Абрикосовой, – признайтесь, вы взяли Ихтиара на испуг. Как можно опознать лягушку?!

Мердок наклонил голову и произнес с чувством:

– Неужели вы полагаете, Стравински, что я способен забыть существо, которое видел при таких обстоятельствах?

Я фыркнула. Да уж, Мими произвела на него незабываемое впечатление!..

А возле РОВД нас поджидал сюрприз. У самого входа стояла скорая с настежь распахнутыми дверцами.

Бледные полицейские придерживали входную дверь райотдела, в которую пытались протиснуть носилки. Кто-то сочно матерился, из окошка выглядывал хмурый Потапыч, а из открытых окон второго этажа гудел бас полковника Чандлера.