Екатерина Севастьянова - Доверься демону. Поцелуй инкуба

— Дийана, — коротко подсказал я, не собираясь вдаваться в подробности.

Лекарь снова провел пальцем по ее лицу, вычерчивая круги вокруг женских губ.

— А этот мужик…? — ничего не понимая, снова спросил Лукас.

— Умрет.

— Это целитель или…?

— Мертвый целитель.

— А Дийана это…?

— Моя мирна.

— Та, что бракованная?

— Да.

— Она не выглядит, как типичная бракованная мирна, ты от нее часто питаешься?

Я выключил планшет, с трудом сдержав желание разбить его об стену или об голову Лукаса. Но понимал, как смешно это будет выглядеть. Взрослый инкуб, который бесится из-за девчонки. Простой, мать его, человеческой девчонки!

«Что с тобой, Марш?»

— Я от нее не питаюсь, — ответил я. — Только один раз, который ничего мне не дал.

Хотя я думаю, что второй раз будет уже очень скоро. Просто теперь я не буду ее насиловать, сделаю все более мягко. Она сможет привыкнуть… довериться мне.

Я поморщился. Глупые иллюзии, не свойственные для инкуба.

— Она тебе не безразлична, — выдержав паузу, догадался Лукас.

— Это очередной вопрос? — мрачно усмехнулся я, вставая с дивана и наливая себе выпить. Чего-нибудь крепкого… и алкогольного. И побольше.

— Это констатация факта, — покачал головой Лукас, серьезно посмотрев на меня. — Ты решил найти себе очередную Изару?

Бутылка с вином, которую я только что достал из ящика, разбилась вдребезги. Мне не потребовалось много времени, чтобы впечатать Лукаса в стену. Я старше и намного сильнее.

— Не смей говорить про Изару, — воткнув осколок бутылки ему в шею, зарычал я, вцепившись в него уничтожающим взглядом.

Он зашипел, когда стекло вонзилось в его артерию, а из-под кожи пульсирующими потоками вырвалась густая кровь. Лукас потянулся к шее, чтобы вытащить осколок, но я сжал ему руку, до хруста выворачивая запястье в другую сторону.

— Еще раз услышу про нее, вырву тебе язык, — без смеха пообещал я, вытаскивая осколок и отпуская Лукаса.

Вернувшись к столу, я достал новую бутылку и, открыв ее, налил себе в бокал вина.

— Ты уже отрывал, — сплюнув на пол, поморщился Лукас. — Пора придумать что-нибудь более интересное и устрашающее.

— Могу глаз выколоть, если хочешь? — улыбнулся я, наливая еще один бокал и протягивая его другу, который уже успел остановить кровь, и сейчас на его шее виднелся только еле заметный белый рубец.

— Спасибо, как-нибудь обойдусь, — не разделяя моего веселья, произнес он, отпивая вино. — А если серьезно, Оливия знает про твое новое увлечение?

Я приподнял одну бровь.

— При чем здесь Оливия?

Лукас загадочно прищурился.

— Она всем говорит, что ты ее пара и что скоро должен родиться маленький Ринарчик.

— Оливия не может иметь детей, — отрезал я.

— Она это прекрасно знает, — согласился Лукас. — Но вот другие…

На секунду я закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Список смертников на сегодня неумолимо растягивался. Убью лекаря, попробую поговорить с Оливией и приду к ней… к Дийане.

Я залпом осушил весь бокал, чувствуя, как внутри разрастается тьма и что-то еще… неприятное и болезненное.

Лукас жестокий инкуб, не думающий о тех, кого берет в мирны. Он просто ест, трахает и убивает. Год за годом, на протяжении многих веков. Я сделал его своей копией, когда он был совсем ребенком, по своей глупости превратил его в убийцу, которым когда-то был сам… Два инкуба с одинаковым мышлением — это смерть всем, кто их окружает. Мы вместе убивали, вместе насиловали, вместе ели, часто делили одну девку на двоих. Такой для меня была свобода. Я любил боль, кровь, страх в чужих глазах. Но став старше, мне это надоело. Убивать ради своего веселья, больше не казалось веселым, скорее, скучным и обыденным. Меня перестала привлекать такая свобода, мне стало неинтересно убивать. Даже самые изощренные способы утратили свою привлекательность. В тот момент мы с Лукасом стали совершенно разными и каждый выбрал то, что ему больше нравилось. Но это не значит, что я перестал убивать. Совсем наоборот… я убивал еще больше. Учился уживаться с мирнами, но они подыхали на третий же день просто потому, что инкубу тяжело понять каково это… быть человеком, слабым существом. Немного не рассчитал силу — сломал ребра. Легонько ударил ладонью — раздробил челюсть. Пытался питаться только от людей, но голод требовал большего: не одного человека, а целую деревню. Прошли десятки лет, прежде чем я научился жить с людьми: понимать их, разговаривать с ними, сопереживать им. У меня было много мирн после того, как я стал осваиваться на земле, а не только в Шан-Рине. Некоторые удачные, некоторые не очень, некоторые не продержались и дня… Но моей самой глупой ошибкой была — Изара. Человеческая девчонка, которую я полюбил. Не знаю, как так вышло. Инкубы не склонны к отношениям с людьми. Но я вижу людей чаще, чем демонов, поэтому возможно и такое. Я не питался Изарой, я просто держал ее рядом, любил ее. Долго… в какой-то момент я даже решил сделать ее своей парой. Она смогла бы выносить моих детей. Любой инкуб рано или поздно хочет детей. Я вот захотел этого рано. От женщины… человеческой женщины, которая на определенный промежуток времени стала для меня чем-то важным.…

Все закончилось печально. Она отобрала у меня сердце, а я отобрал у нее жизнь. Изара была ошибкой. Глупой ошибкой не освоившегося в жизни инкуба. Она так и не смогла меня полюбить… зато смогла полюбить моего управляющего, который работал в резиденции. Я убил ее прежде, чем все обдумал. Естественно, потом я об этом пожалел. Нужно было просто выкинуть ее на улицу… Но я был так зол на нее, на себя, на время которое потратил ради кого-то. После этого я сравнял всех следующих мирн с животными, к которым нельзя испытывать никаких чувств, кроме голода, разумеется.

Но чертова девчонка с наивными голубыми глазами, все испортила! Конечно, сейчас я намного старше, чем был тогда, когда встретил Изару. Я был молодым демоном, сейчас же я стал жестоким инкубом. Большая разница.

Наверное, правильней было бы убить Дийану. Я как никто другой знаю, к чему приводят неоднозначные чувства к людям. Но… я не хочу ее трогать. Она… мне нравится. Я постараюсь приручить ее к себе, чтобы она привыкла, доверилась, перестала бояться. Можно попробовать воздействовать на нее через сны — самый безобидный способ. Как же я хочу ощущать эту девочку рядом. Слишком молодая для меня, слишком неопытная. Но я не уверен, что мне это не нравится. Возможно, даже наоборот. Я хочу видеть рядом с собой молодую и хрупкую малышку, которая нуждается во мне, в моей опеке и в моей защите, чем взрослую, пропитанную ложью демоницу, которую можно ломать и грызть.