Замок Тенмар (СИ) - Ольга Ружникова
У нее нет воинского инстинкта. А то немногое, что есть, сейчас — спросонья! — может подвести. Элгэ — салонная фехтовальщица. Не воин.
Крутануться с клинком. Кто подкрался близко — умрет.
Кинжал встретил пустоту.
Илладийка метнулась к подсвечнику. Огонь вспыхнул сразу. Странно, что руки не дрогнули.
Замерцала желтоватым волчьим глазом свеча. Почему у камина живой теплый свет, а у свечей — мертвенно-ледяной? Лунный.
Ничего. Никаких сдвинутых гобеленов. И дверной крючок — на месте.
А вот что Элгэ легла, раздевшись, — очень плохо. Совсем паршиво.
Но это в мужском платье можно спать с удобством. А в дорожном кошмаре, что принято носить благородным дамам…
Да пошли эти приличия! К Темному и змеям его!
Лучше быть сумасшедшей, чем неосторожной дурой! Лучше не выпускать из рук клинка.
С кинжалом наготове Элгэ прошла к дорожному сундуку. Вчера — слава Творцу! — доставленному в ее комнату.
Откидывать крышку не опасно. Человек там не уместится. А змей на севере — зимой! — днем с огнем не найти.
К тому же ползучие ядовитые гады — оружие церковников и интриганов, а вовсе не северных дикарей из каменных замков. Из ледяных склепов, что южане еще в прошлом веке считали устаревшими!
Так что изящного прыжка гюрзы можно не опасаться. Здесь — не Мидантия и не Идалия.
К сожалению. Там для побега теплая одежда не нужна!
Ну и холодно же в этом логове! Когда прогорел камин — полночи назад?
А еще здесь обязательно должны водиться привидения. В такой-то промозглой каменной гробнице.
Но в призраков Элгэ не верила отродясь. Равно как в упырей, Водных Дев, леших и прочую потустороннюю братию.
Мужской костюм — здесь. И запасной меховой плащ — вот он. Солнечно сверкнул теплом Илладэна. Алым и золотым.
А вот и шпага. Великолепно.
Плохо, что пистолеты Элгэ хранила отдельно. Их теперь нет в комнате. А это — не просто плохо, а может стать фатальным.
Так — кинжал в ножны и за пояс. Шпагу — тоже к поясу.
Подсвечник? Нет, для левой руки — тяжеловат. Хватит и свечи.
А теперь — вперед!
Может, Элгэ и сумасшедшая. А в замке Адор ничего сейчас не происходит. Кроме свидания какой-нибудь смазливой служанки с мускулистым конюхом…
Может, илладийка в таком виде шокирует всех. И завтра над ней будут смеяться.
Ничего. Это — много лучше, чем мирно проспать настоящую опасность!
3
Она — не сумасшедшая. Это Элгэ поняла, едва открыв дверь в еще более выстуженный коридор. Тяжелую — как и всё в этой каменной пещере!
В змеином замке что-то творится! Далеко. Шум едва слышен. Но даже его никак не должно быть глубокой ночью — в мирно спящем доме!
Нет, Элгэ — не сумасшедшая. Увы — это утешает слабо. Когда мчишься по мрачному, полутемному коридору — в сторону всё более различимых криков и грохота. Туда, где громкие голоса сливаются с лязгом оружия. А женский крик — с солдатской руганью. Девушка кричит с безумной яростью дикой кошки, у которой отбирают котят…
Но даже сейчас невозможно не узнать голос Алексы! Всегда тихий и кроткий.
Невозможно. Даже издали.
Элгэ все-таки подвел инстинкт. Она проснулась слишком поздно…
Наверное, в этом зале в прежние времена выступали менестрели. А на верхней галерее восседали прекрасные дамы и благородные кавалеры. Если они вообще существовали.
Давно выцвели деревянные перила. На шершавых серых стенах — ни фрески, ни гобелена. Справа спускается в зал широкая каменная лестница…
Легко представить, как алый или бордовый ковер когда-то покрывал эти ступени. Теперь — серые от пыли и минувших веков.
Легко сквозь время расслышать музыку, песни, громкий радостный смех…
Забудь о прошлом. Ты — в паршивом настоящем. И оно хохочет тебе в лицо! Кривится зверским оскалом.
Реальный мир догнал сбежавших от него дочерей Алехандро Илладийского. Обеих.
Огонек в руке мечется загнанным зверьком. Каким чудом он еще не погас? Наверное, тоже хочет жить. Как давешние угли. Как Элгэ и Алекса.
Только кто ж их спрашивает? Золотых искр уже нет, свечи скоро не будет, да и еще кое-кого…
Прекрати! Ты — еще жива и вооружена. И сейчас отправишь к праотцам пару-тройку-четверку врагов!
Или пятерку — если повезет.
Где эскорт⁈ Почему их здесь нет⁈ Куда их дели — отправили прочь, перебили⁈ Или верные люди просто мирно дрыхнут?
Не будь дурой. Последнее — вряд ли. Раз никто не проснулся на звериный вопль Алексы — не проснется вообще.
Им уже не помочь. Как и огням в камине. Не нужно было брать несчастных вояк в северную ловушку.
Свеча чадит — вот-вот погаснет. Только свет уже не нужен! Армия чадящих факелов внизу разгонит любую тьму. Как костры загробной Бездны освещают путь приговоренным грешникам…
В багровых отсветах — десятка три солдат. Закованных в кирасы. Без шлемов. Много мишеней для пуль, но у Элгэ нет пистолетов.
Рвутся из чужих рук Вит и Алекса. Полуодетые.
На сестру кто-то успел накинуть плащ. Сам Витольд — прежде, чем схватили?
А вот и тощелицый граф Адор. В стороне от солдатни. Командует? Не вмешивается? Его ли воины там — внизу? Для Элгэ все простолюдины-северяне — на одно лицо.
А родовых знаков не различить. Полумрак освещает лишь тени. И ужас.
Мечутся факелы в руках солдат. Не хуже свечи.
Диким зверем воет Алекса. Предает сына граф Адор. А рядом нелепо вертится разряженный в розовое толстяк. Похож на свинью на задних лапах. Лицо — опять в тени… Да и вряд ли Элгэ где-то прежде встречалось это рыло!
Еще не поздно бежать. Ее еще никто не заметил. Солдатня… шакалы паршивые! — заняты Витом и стерегут Алексу. Даже не охраняют комнату другой пленницы. Куда денется хрупкий и беспомощный южный цветок?
Можно вернуться в комнату. Второй этаж — ерунда. С него «розы» из «цветника» прыгают, не ломая ног. Кто учился, разумеется.
Еще можно угнать коня. Элгэ всегда была сильной и выносливой. А Вита и Алексу уже не спасти.
Можно попытаться выпустить эскорт, если их заперли… неизвестно где. И зачем-то оставили в живых, хоть выкуп за них давать и некому.
Еще можно…
Элгэ, герцогиня Илладэн, загасила свечу. Осталось выхватить шпагу. И — к лестнице.
План — прост и наивен. Настолько, что может сработать. Воспользоваться сумраком верхней галереи и большей части ступеней. Успеть заколоть ближайшего — вон того, у лестницы…
И его же пистолет
