Культивация рунного мастера 2 (СИ) - Сергей Полев
Где-то издалека слышался голос Алисии. Она говорила о том, что Джино говорил ей, что ему не важна внешность. Неужели она для него оказалась настолько не красивой, что он не может говорить. Она в последний раз спросила считает ли он ее некрасивой?
Джино попытался ответить, убедить ее в обратном, но ему трудно было выйти из шока. Он просто вжимался в угол от страха.
— Да будь ты проклят, Джино! Ты обманул меня, — не услышав ответа, крикнула девушка дрогнувшим голосом.
Она схватила нож Джино, который лежал на столе. Замахнулась от обиды, но сдержавшись в конце концов выбежала из подсобки.
Дверь громко хлопнула.
— Совушка моя, что-то случилось? — спросил Алисию, сидевший в библиотеке Игнатиус.
— Ничего страшного. Не обращайте внимания, наставник, — ответила Алисия и выбежала из библиотеки. Она неслась к выходу из территории академии. Слезы текли по ее лицу. Она вытирала их, но они не останавливались.
* * *
Как только Алисия выбежала, шок исчез. Джино посмотрел на совиную маску в руке. Внутри маски было несколько отверстий с затягивающей силой.
Так вот для чего она была нужна.
Маска скрывала раны и поглощала кровь, которая постоянно шла из незакрывающихся ран. И вот почему Алисия все время пила сок, восстанавливающий кровь…
Не время размышлять о предназначении маски. Нужно догнать Алисию, и всё объяснить ей.
Джино была не важна ее внешность, девушка просто нравилась ему. И он не хотел терять ее.
Он активировал руны скорости на подошвах. Стремглав вылетел из каморки, не снижая скорости пронесся по библиотеке и скрылся в проеме входных дверей. Бумаги со столов прошелестели на пол.
— Ох, и резвая же пошла молодежь, — недовольно пробурчал Хранитель знаний и вновь погрузился в свой сон.
Джино догнал Алисию неподалеку от выхода с территории Академии. Он схватил ее сзади и крепко обнял.
— Постой, — нежно прошептал он на ухо. Прижался щекою к ее щеке. — Твоя внешность здесь ни причем.
— В чем тогда дело? — замерев, спросила Алисия.
Джино зарылся головой в ее волосы, в их опьяняющий аромат. Прижал ее к себе посильнее. Он боялся, что она вырвется и сбежит.
— Все дело во мне…
Почувствовав теплоту его объятий, горячий шепот на ухо, Алисия расслабилась. Ее опасения по-тихоньку начали исчезать, сменяясь комфортом.
— … я болен. Когда вижу кровь, впадаю в ступор. Я очень сильно боюсь крови… — Джино перевел дыхание. — Когда увидел твои раны, я впал в шок… Прости, что не рассказал о своей болезни раньше.
Алисия и Джино замерли в ночи, стоя в обнимку. Каждый обдумывал все, что только что произошло с ними.
— Так ты правда не считаешь меня страшной? — через некоторое время робко спросила Алисия.
В ее голосе звучала надежда услышать ответ, которого она так ждет.
«Да» — порывался было ответить ей Джино, он хотел сказать ей как она дорога ему. Что он жизни своей без нее не представляет. Как вдруг вспомнил…
Завтра закончится трехмесячный срок, который Хозяин белоснежного пера отвел ему.
И если Джино не прорвется на облачную ступень, то умрет самый дорогой ему человек. Джино, замерев, посмотрел на Алисию. Его сердце пропустило удар.
Внезапное осознание появилось в его голове. Не Крейго, а Алисия… Это она завтра должна была умереть.
Разум Джино пребывал в смятении. Нет. Нет. Он ни за что не позволит случится такому. Проклятый Хозяин ни за что не должен знать его чувств к Алисии. Ни за что…
— Джино, почему ты молчишь? Ты правда не считаешь меня страшной? — вновь спросила Алисия. В этот раз в ее голосе вместо надежды слышался лишь страх.
— Алисия, ты… — Джино сглотнул. Он не решался сказать это, но затем он сделал глубокий вдох и резко выдохнул. — Алисия, ты самая уродливая девушка из всех кого я видел! Я не желаю больше видеть тебя!
Джино выпустил девушку из объятий. Она вздрогнула. Замерла в шоке перед ним. Неподвижно. Через секунду, видимо до нее дошло значение его слов.
— Я… я тебя ненавижу, Джино. Я проклинаю тебя, — едва сдерживаясь, сквозь слезы прошептала она. А затем побежала к выходу.
Джино остался стоять во дворе Академии. С тяжелым сердцем он наблюдал за удаляющейся фигурой Алисии. За силуэтом самой прекрасной девушки, которую он видел в этой жизни.
— Беги Алисия, беги, — говорил он ей вслед, чувствуя внутри лишь разбитость, вину и опустошение…
* * *
— Девочка, кто так поиздевался над тобой? Какие некрасивые раны? — спросили стоящие у ворот академии стражники.
«Некрасивые?» — губы Алисии скривились.
Растолкав стражу, она побежала вверх по улице.
Через некоторое она с бега перешла на шаг, двигаясь более размеренно.
«Он обманул меня. Я не красивая?» — навязчивые мысли не покидали Алисию. Она шла по улице, постоянно вытирая рукавом слезы перемешанные с кровью из открытых ран.
Люди, проходившие мимо, с удивлением и сожалением смотрели на нее, и о чем-то перешептывались друг с другом. Время от времени она слышала обрывки их фраз.
— … такие страшные раны…
— … кто ее так изуродовал?
— … не хотела бы я оказаться на ее месте, и выглядеть как монстр.
— Бедная девочка, я ее так понимаю, я бы тоже не хотела превратиться в уродину.
«Уродина? Монстр?»
— Вы все! Неужели вы настолько слепые, что не узнаете первую красавицу Луноцвета⁈ Да вы должны преклоняться передо мною и радоваться, что лицезрели меня, — Алисия остановилась и закричала на всех присутствующих. — Я — Алисия Крулл!
Прохожие в шоке замерли. Стоящий с кружкой пива в руке поддатый детина громко расхохотался. Затем и остальные начали смеяться. От сожаления и сочувствия на их лицах не осталось и следа.
— Ты — Алисия Крулл? Если ты Алисия Крулл, тогда я городской лорд, — громко произнес детина и продолжил смеяться. Вслед за ним оживились остальные.
— Ни стыда, ни совести девочка. Я фанатка леди Алисии, и знаю как она выглядит. Она подобно богине Селун, чистый и прекрасный цветок, который озаряет наш мир своей красотой. А ты всего лишь некрасивая девчонка, которая не знает своего места, — поддержала маленькая девочка, идущая с дедушкой на противоположной стороне улицы.
— Да, как ты смеешь называть себя первой красавицей Луноцвета? Если ты перекрасила волосы, оделась как она, это еще не значит, что ты Кристальная дева.
— Тебе только в цирке выступать, страшила!
— Эту уродину надо не в цирк, а
