Богини судьбы - Майбах Юлиана

Богиням пришлось найти способ защитить себя. Поэтому они отдали часть своих сил и создали духов ключей. Еще немного своей магии богини вложили в ключи, которые отдали тем немногим людям, которые еще оставались им верны. Они стали носителями ключей, защитниками богинь судьбы. Носители помогали им и предотвращали людские нападения. Однако со временем все изменилось: люди совсем забыли о богинях, отмахнулись от них, как от старинных сказок, и воспротивились своим предназначенным судьбам. Взгляды властвовавших тогда богинь становились все мрачнее. Возможно, из-за того, что гибель их предшественниц ослабляла их и, следовательно, омрачала чистоту их разума. В любом случае, эти богини были уже не такими, как прежние. Их заботило лишь одно: отомстить за то, что люди отвернулись от них, и наказать их за стремление самостоятельно определять свою жизнь. Богини хотели заставить их страдать, им даже доставляло удовольствие наблюдать, как мучились их жертвы. Тогда они стали вплетать в некоторые нити великие знания, тем самым подарив людям мощь прогресса. Мир становился все сложнее, а жизнь – все тяжелее. Болезни, войны, жажда власти – все это определяется нитями судьбы. Человечество было отравлено, погрузилось в сомнения и страхи. Начало само разрушать себя и свой мир.

Вскоре стало ясно, что богинь необходимо остановить. И носители ключей это поняли. Однако не во всем сошлись во мнениях. Одна половина хотела останавливать богинь и убивать их, чтобы их преемницы делались все слабее. Другая предлагала присвоить их силу, пленить богинь и использовать их могущество в собственных целях. Так возникли два лагеря: темпес, которые требовали убивать богинь, и нокту, которые не могли позволить такой силе пропасть зря. – Мистер Коллинз тяжело вздыхает. – Этот спор стал огромной ошибкой. Между двумя лагерями разразилась своего рода война. Благодаря этому богини осознали нависшую над ними опасность, воспользовались моментом и сбежали. Вот как получилось, что по сей день как темпес, так и нокту ищут преемниц богинь судьбы.

Я не верю своим ушам и по очереди обвожу взглядом присутствующих. Эйден по-прежнему стоит со скрещенными на груди руками, однако его глаза говорят сами за себя. Он не хотел, чтобы я обо всем этом узнала.

– И как вы находите богинь судьбы? – спрашиваю я.

Мистер Коллинз откашливается.

– Со временем нам удалось вычислить определенные признаки, особые сигналы, которые облегчают нам поиски богинь. Среди прочего, их, по-видимому, тянет к магии, и часто они рождаются в семьях, где встречаются необыкновенные способности. Притом, увы, стоит отметить, что, как только проявляется божественная мощь, происходит изменение сущности. Впрочем, это другой вопрос. Так или иначе, мы следим за некоторыми семьями. Надеемся, что сможем вовремя вмешаться, чтобы предотвратить изменение сущности и иметь шанс сотрудничать с богиней, а не убивать ее.

Я сглатываю комок в горле. Только что услышанные слова кружатся у меня в голове. Все это кажется таким нереальным.

– Почему вы мне все это рассказываете? – задаю вопрос я.

– Что ж, – мистер Коллинз пристально смотрит на меня светлыми глазами, – последние события ясно показали, что вы попросту чересчур мало знаете о нашем мире и, может быть, поэтому подвергаете себя большой опасности. Теперь же я открыл вам то, что хранится в тайне даже от наших учеников. Я рассчитываю, что вы не будете распространяться об этом, а также надеюсь, что впредь вы будете держаться в стороне от подобных дел. А заниматься богинями судьбы позвольте тем, кто этому обучен.

– А что… что насчет Хлои? – спрашиваю я, не отреагировав на его призыв. – Какой богиней она была и что сделала с тем младенцем?

Мистер Коллинз быстро прочищает горло и подбирает слова.

– Она была Лахесис и определяла длину нити. Именно это она и делала в больнице. Передавала некоторым новорожденным их нити. Разумеется, для этого ей не обязательно присутствовать лично, однако, как я уже говорил, со временем они ослабли. Чем ближе богини находятся к тому, чью судьбу хотят определить, тем это для них проще. Если наступает время, когда одна из богинь еще не пробудилась и не может выполнять свою задачу, природа сама прядет нити. – Глубоко вздохнув, мистер Коллинз сглатывает. Ему тяжело произнести следующие слова. – А ребенок, которого вы видели… Лахесис заранее дала младенцу очень короткую нить… и тем самым принесла много боли. Когда новорожденный добрался до конца нити, она взяла ее обратно.

Я стараюсь каким-то образом переварить услышанное, вот только как это сделать? Богини, которые определяют всю нашу жизнь. Которые заставляют нас терпеть страдания и боль и наслаждаются этим.

– Спасибо, что рассказали мне все это, – в конце концов выдавливаю из себя я. Мой взгляд переключается на Эйдена: он словно наэлектризован. До сих пор парень не произнес ни слова.

– А теперь нам пора обсудить последствия, – подает голос один из двух мужчин, которые до сих пор не вмешивались в происходящее. Выражение его лица более чем ясно отражает неприязнь по отношению ко мне. – Все-таки она убедила охотника участвовать в серьезном преступлении.

– Она меня не убеждала, – вклинивается все еще довольно бледный Тайлор. – Я организовал все, ничего ей не говоря, а потом отвел туда.

– То есть вы утверждаете, что все это было вашей идеей и что вы просто хотели, скажем так, впечатлить юную леди?

Тай без колебаний кивает.

Поверить не могу, что он действительно собирается взять всю вину на себя.

– Это не… – Я замолкаю на середине фразы, заметив взгляд Эйдена, который буквально впивается в меня. Он очень медленно отрицательно качает головой, и я закрываю рот.

– Разрешите представить вам этих двух джентльменов, – произносит мистер Коллинз. – Это… – он указывает на мужчину справа от себя. Высокий, с окладистой черной бородой и холодными синими глазами, – …мистер Фабрици. Он член Совета, как и мистер Каннингем. – Директор кивает в направлении гораздо более низкого мужчины. Он немного моложе и с кудрявыми рыжими волосами. Он тоже смотрит на меня далеко не дружелюбно.

– Что бы ни произошло, факт в том, что эта юная леди вовлечена в то, о чем ей ни в коем случае не должно быть известно. И как бы она это ни сделала, похоже, она имеет большое влияние на мистера Вэйдона. Не желаю даже задумываться о том, какие обещания могли при этом звучать.

Я вздрагиваю. В чем меня обвиняет этот тип?!

– За кого вы меня… – в ярости начинаю я, однако Эйден меня перебивает:

– Мистер Вэйдон и мисс Франклин просто друзья, в этом я могу вас заверить. Все это случилось из чистого любопытства, – заявляет он на удивление спокойным тоном. – Все-таки это мисс Франклин вывела нас на богиню судьбы. Поэтому неудивительно, что она захотела выяснить, как прошла наша миссия. Конечно, она все равно не должна была ничего об этом узнать, и, естественно, следует задуматься о последствиях, но они тоже должны быть соразмерными. При этом нельзя забывать о многочисленных операциях мистера Вэйдона в прошлом, которые он завершал с большим успехом. Он невероятно ценный актив в рядах охотников. А мисс Франклин… – Снова этот пронзительный взгляд. У меня учащается сердцебиение, в горле пересохло, и я тяжело сглатываю. – Что ж, в ней скрыто больше, чем можно предположить на первый взгляд.

– В этом Эйден прав, – подтверждает директор. – Мисс Франклин обладает древним даром. Она способна видеть нити судьбы. По ее венам течет сильная кровь наших предков, что весьма впечатляет. Этот дар может быть очень полезен для всех нас.

Оба члена Совета обмениваются быстрыми взглядами.

– Теперь мы посовещаемся с мистером Коллинзом.

На этом нас отпускают. Тай, Эйден и я покидаем кабинет и быстрым шагом отходим подальше от него.

– Ох, еще бы чуть-чуть… – выдыхает Тай, проведя ладонью по волосам.

– Чуть-чуть? Тебе наверняка запретят выходить за пределы академии, и радуйся, если этим все и ограничится, – отвечает Эйден. – Как ты только мог повести себя столь тупо?!