Империя (СИ) - Кондакова Анна

Боли в колене я больше не ощущал, как и скованности в движениях.

Джанко лечила меня прямо сейчас, а я всё плотнее прижимал её к себе. Подлецом я себя не ощущал, потому что девушке нравилось то, что происходит. Это чувствовалось по её ответным поцелуям, которые она никак не хотела останавливать.

Когда же она наконец решилась прерваться, то странно посмотрела на меня и прошептала:

— Лидия сказала, чтобы я не поддавалась твоему влиянию и больше никогда так тебя не лечила. Она сказала, что врачевание через поцелуй порождает привязанность. И в первую очередь не у пациента, а у Целителя. В этом для меня большой риск. Когда-то дойдёт до того, что я просто не смогу тебе отказать. Я уже не могу отказать…

Ну вот.

Отлично. Теперь я почувствовал себя подлецом.

— Извини, я не знал, что…

— Мне нужно было сразу тебе про это сказать. Ты меня используешь, я знаю, но это так приятно, что я ничего не могу с собой поделать. — Порозовев от смущения, она поднялась с колен и положила ладонь на мою раненую ногу. — Ну вот. Теперь всё в порядке. Можешь идти. Как и я.

Она развернулась и направилась к двери.

Ну что за чёрт?

Её удаляющаяся спина будто с укором говорила мне: «Подлюган ты грёбанный, использовал девочку, да ещё и привязал к себе. Где твоя совесть?».

Я поднялся на ноги — на обе ноги! — и быстро догнал Джанко. Взяв её за плечо, повернул девушку к себе лицом и тихо сказал:

— Спасибо. Ты мне помогла. И можешь не бояться, я больше не стану использовать такой метод лечения.

Потом глянул на её приоткрытые губы, готовые к новому соприкосновению, и не смог удержаться. Судя по всему, она этого очень ждала, потому что с готовностью позволила снова себя поцеловать.

Вот теперь не было никакой магии.

Мы стояли посреди комнаты и целовались. Знал бы Мичи, что тут без него происходит, он бы сказал, что я говнюк, и все удовольствия достаются мне одному, пока кто-то вкалывает на полях.

Мои руки уже начали гулять по телу Джанко, исследуя соблазнительные изгибы её фигуры, но нас прервал вежливый стук в дверь. Девушка вздрогнула и тут же отлипла от меня, сбросила мои руки со своих ягодиц и застыла в панике.

— Господин Оками, к вам идёт учитель! — послышался тревожный голос госпожи Хегевара за дверью. — Кажется, он не в духе!

— Прям удивили, — пробормотал я.

Услышав про Галея, Джанко совсем побледнела. Кажется, она была готова выпрыгнуть в окно.

— Не бойся, всё в порядке, — мой спокойный голос вернул ей самообладание. — Ты меня вылечила. Он будет даже рад.

Я, конечно, и сам в это не верил, но Джанко нужно было хоть как-то успокоить. По её лицу Галей сразу догадается, что его ученик опять сделал что-то не то. Не хотелось бы её подставлять под удар вечно злобного учителя.

Через несколько секунд из коридора послышались грузные шаги, затем дверь распахнулась, и в комнату шагнул Галей. Судя по исцарапанному лицу, синяку на шее и ссадине на скуле, от пленницы ему всё же досталось.

Он глянул на Джанко, и та чуть в обморок от ужаса не упала.

— Мы не хотели… учитель… — сразу призналась она. — Просто так было быстрее… через поцелуй… а потом второй раз… и третий… но мы не хотели, просто так вышло… случайно.

Ну спасибо тебе, Божественный Врач. Сейчас придётся лечить меня заново или отскребать от стены.

Галей сразу всё понял и перевёл взгляд уже на меня.

— Развлекаешься?

— Лечусь, — парировал я, чем ещё больше его разозлил.

— Ну раз ты уже вылечился, опоссум, то прогуляемся!

Его большая ручища ухватила мой воротник, и Галей потащил меня за собой.

Понятное дело, что потащил он меня в джунгли Ютакийских гор. Я и сам собирался туда отправиться, как только бы разобрался с ногой.

Когда мы были уже за деревней, Галей обрушил на меня весь свой гнев.

— Ты чем думал, когда высылал мне эту тварь?! Опоссум, для чего тебе мозги? Чтобы девочек соблазнять?.. Ты отправил мне Джад!

— Она нужна для допроса. Вы же сами сказали, что примете любого, кого я вам отправлю.

— Но не Джад!!!

Он еле успокоился, пройдя ещё пару километров, и тогда я решил, что можно с ним разговаривать уже по-человечески.

— Это она была в поезде Караванного портала и участвовала в похищении пассажиров. Мне нужно выяснить, зачем чароитам это было нужно.

Галей резко остановился.

По его исцарапанному лицу мелькнула тень.

— Тогда приготовься к жёстким методам допроса. Просто так она нам ничего не скажет. Я еле её обездвижил и залепил ей глаза. Сколько мы сможем её так продержать, я не знаю, но надо бы поторопиться.

До бункера мы добирались около трёх часов — по ночному лесу идти дольше. И вот наконец перед нами предстала пещера, скрытая бурьяном, увитая лианами и почти незаметная.

Сдвинув часть лиан, Галей пропустил меня внутрь.

Мы прошли дальше уже с лампадой, которую учитель оставил у входа, и открыли первую дверь бункера. Внутри пахло сыростью и плесенью. Преодолев ещё один коридор и зал, Галей наконец привёл меня туда, где находилась пленная женщина-чароит.

Посмотрев на неё, я ощутил по спине холодок.

Прямо на стене пещеры Галей распял ей руки и ноги, максимально раздвинув их в стороны и сковав цепями. Даже вокруг шеи соорудил стальной обод и вбил в камень.

Глаза Джад были залеплены чёрной смолой, а изо рта торчал кляп. Внизу, у её ног, валялись несколько пустых глиняных бутылок.

Галей проследил за моим взглядом.

— Пришлось её напоить, иначе бы не удержал эту тварь даже в цепях.

— И сильно она пьяная?

— Очень. Почти в бессознательном состоянии, — мрачно ответил учитель. — Но даже такая она опасна. А теперь давай-ка приступим…

Эпизод 21

Допрос начался.

Жёсткий, совсем не джентльменский допрос.

Галей подошёл к Джад, распятой на цепях по стене, и наотмашь ударил её по лицу. На его костяшках блеснули соляные знаки, усиливающие удар (надо тоже такие себе сделать, только нужен Мастер Материй).

— Эй! Джад! Очнись! К тебе гости!

Женщина еле повела головой, но тут же почувствовала на шее стальной обод и замерла.

— Поговорим, — Галей вытянул из её рта кляп, причём сделал это так быстро, будто опасался, что она отгрызёт ему руку.

Джад лизнула распухшие окровавленные губы, затем принюхалась и мучительно выдохнула:

— Мальчики пожаловали…

Она ещё раз выдохнула, хрипло кашлянула и добавила, еле ворочая языком:

— Только мужчины бьют женщин так невыносимо мерзко… наотмашь… будто жалеют и ненавидят одновременно…

Её глаза были залеплены чёрной смолой, но Галей постоянно добавлял ещё смолы из ведра, что стояло в углу, потому что клейкая субстанция быстро нагревалась и раскалялась докрасна, готовая потрескаться и взорваться от света фагнума, который Джад пропускала даже через закрытые веки.

Сейчас она напоминала ведьму, пойманную в ловушку священниками: распущенные тёмные волосы растрёпаны и запачканы в пыли и крови, на щеках — потемневшие вены, кожа отдаёт синевой, как у мертвеца.

От неё пахло гарью, пеплом и кислым вином. Она водила головой то вправо, то влево, постоянно принюхивалась и улыбалась.

Наконец она снова замерла.

— Ну что, Сановный Наставник? Когда начнём пытки?

Учитель посмотрел на меня и глазами дал понять, чтобы я приготовился задавать вопросы.

— Давай так, Джад, — вслух сказал он, — ты отвечаешь на все вопросы и остаёшься в живых.

Она расхохоталась.

Её большой рот растянулся в оскале.

— А врать ты не умеешь, Галей! Как ты поживаешь, кстати? Говорят, совсем опустился, несчастный калека, никому не нужный, отвергнутый и гонимый… все забыли твои заслуги, и жизнь прожита зря… старый, никчёмный, одинокий инвалид…

Учитель размахнулся и ударил Джад наотмашь ещё раз, только намного сильнее.

Голова женщины дёрнулась в сторону, по губам и из носа засочилась кровь.