Дядюшка Бо. Из Темноты. Часть первая - Леколь
А когда в парк забрёл любопытный белый волчонок, который, как выяснилось, был ещё и мальчиком по имени Марк… команда пополнилась новым неутомимым участником. Вместе эта троица была непобедима. Они росли вместе, и с возрастом их приключения становились всё рискованнее. Но ребята не боялись: каждый знал, что всегда сможет положиться на двух остальных.
Да, детство, у Бронислава было явно веселее моего. Да и подростковые годы оказались турбулентными. Дяде приходилось обходить некоторые моменты намёками, но меня всё равно ужасно веселили эти рассказы.
– Кажется, все дети одинаковые, – предположила я.
– Наверное, – Бронислав пожал плечами. – Думаю, взрослеть вампирам всё-таки труднее…
– Почему?
Я уже выяснила, что маленькие вампиры такие же, как и все дети: едят обычную еду, играют, разве что спят очень много и на свет не выходят.
– Вообще, возраст для первого перевоплощения – четырнадцать лет, – заметил дядя; это я уже знала. – Но меняться начинаешь лет с двенадцати, и всё заканчивается только к семнадцати. Сначала начинаешь ужасно хотеть есть, но потом от еды становится плохо. Если не ешь – тоже плохо. Вырастают крылья – болит вся спина и плечи, растут зубы – и повреждаются дёсны. Руки, ноги – всё болит и ноет, и всё тело просто сходит с ума. Нам даже понадобился для этого врач.
– Звучит неприятно, – согласилась я и с опаской спросила: – Неужели меня тоже это ждёт?
Дядя Бронислав оценивающе посмотрел на меня, разгуливающую в коконе из пледа. Сам дядя никогда не мёрз, настолько, что ходил по замку босиком. Он немного снизил планку для самого себя, и теперь его чаще всего можно было увидеть в свободных штанах и рубашке; хоть цвета оставались его любимыми – чёрным и белым. Выглядело почти по-домашнему.
– Думаю, что нет, – сказал он.
Это было отрадно, потому что мне и так хватало проблем. Школа висела надо мной жутким призраком, и, если бы мне пришлось однажды вернуться туда, я бы завыла. Впрочем, это наверняка была бы другая школа, в другом месте, но… дети все одинаковые.
Дядя, напротив, никогда не ходил в школу:
– Мы учились всегда дома. К нам приезжали разные учителя. Их периодически приходилось менять, потому что они – ты понимаешь – замечали всякое…
Так что он, кажется, не без интереса слушал про мою школьную жизнь. Сначала мне не хотелось делиться, но, как выяснилось, делиться просто, когда тебя слушают. Дядя не перебивал и не высказывал оценок, даже когда мои истории были откровенно глупыми. Он просто шёл рядом и давал знать, что слушает, своим заинтересованным кивком. Дошло до того, что я рассказала дяде Брониславу свой секрет: о мальчике из класса на год старше. Это была моя давняя любовь. Фотографии его у меня не было, но было несколько зарисовок в блокноте. У моего тайного возлюбленного были коротко стриженные светлые волосы и очень красивая форма головы; он шикарно выглядел в профиль. Насколько я помню, он всегда носил светлую одежду без особых изысков, но она всегда очень ему шла. Мы ни разу не разговаривали.
Самый близкий наш контакт произошёл, когда я стояла за этим парнем в очереди в столовую. По слухам, мой возлюбленный держал религиозный пост, и действительно, он очень долго и тщательно выбирал, что ему купить. Этого, вдобавок к тому, что у него были такие глаза, как пишут на иконах, хватило для моего девичьего сердца, чтобы представить возлюбленного совсем ангелом. У меня не было никаких особых религиозных воззрений. Думаю, охотники на нечисть должны быть или очень набожными, либо полными атеистами. Мой папа относился ко второй категории, и никого духовного наследия мне не передал. Так что я чётко отдавала себе отчёт, что до таких высот, на которых находился мой возлюбленный, мне никогда не добраться. Однако в тот день, в столовой, он долго выбирал еду, а очередь напирала на меня сзади, и в итоге кто-то нетерпеливый толкнул меня прямиком в спину моему ангелу.
Ткнувшись лицом ему между лопатками, я чуть не сбила его с ног. Я была готова провалиться под землю. Ахнув от неожиданности, мой возлюбленный обернулся и, к моему счастью, лучезарно улыбнулся. Я извинилась, и он сердито прикрикнул на других учеников, чтобы не толкались. Ещё один раз, когда мы играли в волейбол на школьном стадионе, у нас улетел за поле мяч. Я, побежав за ним, получила благословение: мой возлюбленный проходил мимо и подал мне мяч прямо в руки.
Конечно, это не та история любви, которая могла бы впечатлить. Но Бронислав выслушал, и, взяв в руки мой блокнот, рассмотрел портрет поближе.
– Он и впрямь милый мальчик. Ты точно никогда не пробовала поговорить?
– А толку, – вздохнула я, – всё равно я уехала. Этим летом у него уже выпускной и – всё.
Дядя улыбнулся:
– У тебя всё ещё впереди. Сколько там тебе лет…
– Четырнадцать, – немного оскорблённо ответила я.
– Ты выглядишь старше.
– Все так говорят, – кивнула я. – Это из-за роста. Но я самая младшая в классе: я рано пошла в школу.
– Всё, чтобы не сидеть с ребёнком дома, – пробормотал дядя, видимо, делая отсылку к моему отцу, и указывая на блокнот, спросил: – Можно посмотреть?
Я немного замешкалась: во-первых, он резко сменил тему, во-вторых, я свои рисунки кому попало не показываю…
– Это вроде дневника, – призналась я, – только в картинках. Я рисую то, что меня зацепило.
– Если ты не хочешь, чтобы я смотрел, я не буду.
В подтверждение своих слов дядя тут же закрыл блокнот и протянул мне. Если до этого я сомневалась, то теперь у меня не осталось сомнений.
– Это старый, – сказала я, забирая блокнот у дяди из рук, – я лучше покажу тот, который веду сейчас.
Я принесла ему другой; там были зарисовки знакомых мест вокруг замка и деревни, даже сам замок и попытки изобразить его интерьер. На какой-то странице расположился кот Винстон, а ещё на одной – портрет Синтии за гончарным кругом. Бронислав быстро перелистнул.
– А это кто?
Я заглянула дяде через плечо и увидела свой рисунок Странника.
– А это… как бы сказать? Существо из
