Элиезер Юдковский - Гарри Поттер и методы рационального мышления

Вопрос о том, как и почему Лорд Волдеморт пережил свою мнимую смерть, казался важным для планирования будущих действий.

— Я ожидал этого вопроса, — сказал профессор Квиррелл, бросая цветок колокольчика и какой-то белый сверкающий камень в зелье. — Для начала, замечу: всё, что я говорил тебе раньше про заклинание крестража — чистая правда. Ты должен это понимать, ведь я говорил на парселтанге.

Гарри кивнул.

— Узнав подробности заклинания, ты уже через пару секунд озвучил его главную проблему и начал размышлять, как можно было бы его улучшить. Как ты думаешь, ход мыслей юного Тома Риддла чем-то отличался?

Гарри покачал головой.

— А вот и ошибаешься, — усмехнулся профессор Квиррелл. — Каждый раз, когда ты доводил меня до отчаяния, я напоминал себе, каким я сам был идиотом, причём в возрасте вдвое старшем. В пятнадцать лет я сделал себе крестраж по инструкции из одной книги, использовав смерть Абигейл Миртл от взгляда василиска Слизерина. Покинув Хогвартс, я планировал каждый год делать новый крестраж и называл это запасным планом на случай, если другие надежды заполучить бессмертие не оправдаются. Теперь-то я понимаю, что юный Том Риддл хватался за соломинку. Мысль, что не стоит довольствоваться заклинанием, которое я уже изучил, а следует сделать новый, лучший крестраж… она не приходила мне в голову, пока я не понял всю недалёкость обычных людей и не осознал, какие из их глупостей я и сам копировал. Но со временем я приобрёл привычку, которую ты унаследовал от меня, привычку всегда задаваться вопросом, как можно что-то улучшить. Удовлетвориться заклинанием из книги, хотя оно — лишь слабая тень того, что я хотел на самом деле? Абсурд! И тогда я решил создать заклинание получше.

— Сейчас вы по-настоящему бессмертны? — несмотря на всё происходящее, этот вопрос был важнее войн и стратегий.

— Именно, — ответил профессор Квиррелл. Он оторвался от работы над зельем и повернулся к Гарри. В его глазах сквозило торжество, которого Гарри никогда там прежде не видел. — Среди всех Темнейших искусств, которые я смог разыскать, среди всех оказавшихся под Запретом секретов, к которым я получил ключи от чудовища Слизерина, среди всей мудрости, хранимой волшебниками, я нашел лишь намёки и крохи того, что мне требовалось. И потому я собрал все эти крохи воедино, соткал из оборванных нитей новое полотно. Я создал новый ритуал, основанный на новых принципах. В течение многих лет этот ритуал пылал в моём разуме, совершенствовался в моём воображении, я размышлял о его смысле, вносил небольшие поправки и ждал, когда замысел приобретёт окончательную форму. И наконец я решился провести ритуал, жертвенный ритуал, придуманный мною, основанный на принципе, не проверенном никакой известной магией. И я выжил и жив до сих пор, — профессор Защиты говорил со спокойным триумфом, как будто содеянное было настолько велико, что никакие слова не могли передать всё его величие. — Я по-прежнему использую слово «крестраж», но лишь из сентиментальности. Это совершенно новое заклинание, величайшее из всех моих творений.

— В качестве одного из вопросов, на которые вы пообещали ответить, я хотел бы узнать, как использовать это заклинание, — сказал Гарри.

— Отклоняется, — профессор Защиты снова повернулся к котлу и бросил в него белое перо в серых пятнышках и цветок колокольчика. — Сперва я думал, что, возможно, научу тебя этому ритуалу, когда ты подрастёшь, ибо любой Том Риддл будет стремиться к бессмертию. Но я передумал.

Гарри попытался вспомнить, намекал ли раньше профессор Квиррелл на что-нибудь подобное. Иногда бывает тяжело извлечь из памяти то, что надо. В голове мелькнула фраза профессора: «Может быть, вы узнаете, когда подрастёте...»

— Тем не менее, ваше бессмертие удерживается материальными «якорями», — произнёс вслух Гарри. — В этом его сходство со старым заклинанием крестража, и это ещё одна причина оставить старое название, — Гарри понимал, что сильно рискует, но ему нужно было знать точно. — Если я неправ, вы всегда можете опровергнуть меня на парселтанге.

На лице профессора Квиррелла появилась злая улыбка.

— Ты догадалс-ся верно, мальчик, хотя это тебе ничего не дас-ст.

К сожалению, умному Врагу не составило бы особого труда прикрыть уязвимость, о которой сразу же подумал Гарри. В другой ситуации Гарри не стал бы сам рассказывать, как с ней справиться — вдруг Врагу эта идея не пришла в голову. Но в данном случае он и так это однажды сделал.

— Один крестраж вы утяжелили и бросили в действующий вулкан, чтобы он опустился в мантию Земли, — мрачно сказал Гарри. — Я так планировал расправиться с дементором, если не смог бы его уничтожить. А потом вы спросили меня, куда бы я спрятал некий предмет, если бы не хотел, чтобы его нашли. Один крестраж спрятан где-то в земной коре, на глубине нескольких километров. Один крестраж вы бросили в Марианскую впадину. Один летает где-то в стратосфере, невидимый. Вы и сами не знаете, где именно, потому что стёрли подробности из своей памяти. И последний крестраж — это золотая табличка на Пионере-11, ради которой вы проникли в НАСА. Вот откуда ваше звёздное заклинание берёт изображение звёзд. Огонь, земля, вода, воздух и пустота.

«В этом есть что-то от загадки», — сказал в тот раз профессор Защиты, и потому Гарри запомнил тот разговор. Что-то от Риддла.

— Верно, — сказал профессор Защиты. — Меня несколько потрясла скорость, с который ты это вспомнил, но, полагаю, это ничего не меняет. Все пять крестражей находятся вне досягаемости — и моей, и твоей.

Это утверждение могло быть и ложным, особенно если существует способ как-то отследить магическую связь и определить местоположение… Наверняка Волдеморт приложил все усилия, чтобы их не нашли… но, не исключено, что со всем, сделанным с помощью магии, может справиться другая магия. По меркам волшебников Пионер-11, конечно, далеко, но НАСА точно знает, где он. А если с помощью магии можно как-то обойти уравнение реактивного движения Циолковского, добраться до него, вероятно, гораздо проще.

Внезапно в голову Гарри пришла тревожная мысль. Никакое правило не обязывало профессора Защиты говорить правду о том, какой именно межзвёздный зонд он превратил в крестраж. И, если Гарри не изменяла память, связь с Пионером-10 оборвалась вскоре после того, как он миновал орбиту Юпитера...

И вообще, что мешало профессору Квирреллу сделать крестражи из обоих зондов?

Следующая мысль напрашивалась сама, и её точно не стоило озвучивать Врагу, который мог о ней не подумать. Но вероятность того, что этот Враг не додумался до этой мысли, казалась крайне низкой.