Альберт Зеличенок - Посиделки в межпланетной таверне «Форма Сущности» (СИ)

И, бормоча что-то под нос, он принялся самоуглубляться, уменьшаясь в размерах и расплываясь по контуру. Зрелище было страшноватым. Тело груимеда растягивалось то в одном, то в другом направлении, искажалось, покрывалось рябью, как изображение на экране телевизора, заглушаемое помехами. Сью первая заметила, что Пронзительный Стон как-то незаметно стал плоским и со спины выглядел жутко, словно дырка, вырезанная в пространстве. Потом он стремительно побледнел, будто выпитый незримым вампиром, и вовсе пропал, даже без щелчка.

На том месте, где он только что находился, появился крошечный источник света, горящая точка, ослепительная, словно миниатюрная звезда. Несколько секунд она, пылая, неподвижно висела в воздухе в полуметре от пола, как приготовившаяся к броску кобра, и вдруг молниеносно расширилась, разрослась, распахнулась, бесшумно взорвалась, стирая с ткани бытия и Джона, и Левого Полусреднего, и Длиннохвостого, и Аркадия, и занятую лишь в нескольких эпизодах Сью, и ещё более незаметную Хатци, и прочих посетителей, и саму таверну, и даже порядочный кусок окрестного космоса. И, наконец, саму себя.

Вселенная исчезла. Реальность воображения была безвидна и пуста, как непочатый лист бумаги. И была тьма над бездной, и лишь дух Создателя носился над водою. Хотя нет, воды тоже не было, только Творец реял где-то там, во внешней среде.

И тут раздался тихий хлопок, и всё явилось вновь: и харчевня, и хозяин, и рассказчики, и едоки-выпивохи, описанные и даже неописанные — словом, все, кроме груимеда. Для него одного эксперимент окончился печально, он выпал из настоящего повествования.

— Ну, что я говорил? — воскликнул Длиннохвостый.

— Не знаю, не знаю, — пожал плечами Булах. — По-моему, дела не так просто обстоят. Самого Пронзительного что-то нигде не видать. Да и у меня чувство, будто некоторое время я не существовал.

— Когда кажется, надо креститься, — сказал чёрт с таким видом, словно произнёс нецензурщину.

— Как говаривал шеф, разливая водку на двоих, — пробормотал Аркадий, — истина всегда посередине.

— Ладно, это всё мелочи, — патетично заявил Джон. — Главное — заседание продолжается.

— А что там, за бортом? — спросил с интересом дракон. — Пора бы произвести разведку, — и направился к выходу.

За ним последовал кое-кто из наиболее отчаянных посетителей, включая Длиннохвостого.

— Постойте, куда же вы? — обиженно закричал Джон. — А я? Я тоже хочу что-нибудь рассказать.

— Ладно, подождём, — согласился чёрт. — Окажем хозяину уважение. Только не очень долго, а то, Дьявол побери, засиделись уже.

— Да я совсем коротко. Ну хоть что-то, для успокоения души. Вот, например, лимерик собственного изготовления:

Один джентльмен из Айдахо

Трепетал, как стемнеет, от страха,

Но на кладбище жил

Средь зловещих могил

И вставал лишь ночами из праха.

Написано по следам действительно имевших место событий, господа. Мог бы поведать о них подробнее…

— Не нужно, — перебил нечистый. — Благодарим за доставленное удовольствие. Однако, если уже вместо нормальных историй стишки пошли, точно пора закрывать лавочку. Эй, режиссёр, гасите лампы.

Камеры перестали стрекотать, юпитеры померкли один за другим, электрики смотали проводку. Автор крупно вывел слово

К О Н Е Ц

Собственно, всё было сказано. И он, то есть я, мгновение поколебавшись, поставил финальную точку.

Вдруг на опустевшей тёмной сцене раздался рык дракона:

— Эй, ребята, давай все за мной.

Свет вспыхнул вновь, сам по себе.

Похоже, пока общее внимание было занято произведением Булаха, Полусредний всё же выходил наружу.

Посетители и официантки гурьбой высыпали на крыльцо. Хозяин встал в дверях. Вокруг ничего не было, даже чёрной дыры.

— Создатель, что это? — прошептал Джон.

— Не знаю, — недовольным голосом откликнулся Творец. — Я вообще уже завершил данный текст, и теперь вы действуете совершенно самостоятельно, без моего участия. Что же касается вашего вопроса… По-моему, перед вами Неописуемая Мгла.

Тем временем дракон взахлёб рассказывал:

— Вот тут, в метре от последней ступеньки, отверстие, я в него чуть не провалился, задними лапами едва успел вцепиться. Там вроде бы начинается труба с гладкими стенками.

— Куда ведёт? — деловито спросил чёрт.

— Не знаю. Вглубь куда-то. Сейчас выясню.

Не раздумывая, Левый Полусредний шагнул с крыльца и мгновенно пропал из глаз. Откуда-то из пустоты донёсся его удаляющийся голос:

— Ух, как здесь здорово. Вверх-вниз, вверх-вниз, как на русских горках. Парни, девушки, давайте сюда! — и смолк.

— Собственно говоря, почему бы и нет? — пробормотал Длиннохвостый, разбежался, озорно свистнул и ногами вперёд прыгнул туда, где, по его расчётам, находилась драконья яма. И ухнул вслед за ним.

— Э-ге-е-э-эй…

И тут началось. Один за другим герои покидали произведение, уходили во тьму и мчались по скользкому пути в неведомое, к новым приключениям. Наконец, крыльцо опустело.

И тогда тот, кто ещё недавно был Джоном Булахом, а теперь опять лишился и имени, и тела, и личности, сложил таверну, как детскую картонную игрушку со «встающими» фигурками, сунул её в карман и шагнул вслед за остальными. Перед тем, как исчезнуть, он ухмыльнулся и, отрастив огненный палец, начертал в пустоте:

«А вот теперь действительно конец».

И ничего не стало.