Инна Лёвина - Лунный Камень

-Я хочу нанять карету до Анлардиана.

Хозяйка оживилась. Карета у нее была, точнее даже, дормез - карета для путешествий, где можно было и сидеть и спать лежа. Дормезом пользовались редко - крестьяне в город ездили на своих лошадях, а странникам такая карета была не по карману, а тут такой случай... Она взяла с Аиллим пять золотых - что было намного больше положенного, но, устыдившись, положила ей с собой сундучок с различными припасами- холодной индейкой, вареными яйцами, кувшином молока (с плотно закрытой крышкой) и огромной сдобной булкой, недавно выпеченной, еще теплой, дала ей теплую шаль, чтобы укрыться ночью и мягкую подушку. Аиллим, почти не слушая, отдала ей деньги и села в дормез. Возница, стегнув легонько лошадей, медленно выехал на дорогу, ведущую в город.

-Куда едем, барышня? - добродушно осведомился он.

-В Анлардиан. Я потом улицу покажу... Сколько нам ехать?

-Да недолго, барышня... Завтра вечером приедем, коли дождя не будет. А нет, так под утро...

Аиллим посмотрела в окно - тысячи звезд были рассыпаны по небу и сияли холодно и тревожно...

Глава 13

Тарн, ожидавший известий от Лессгла, был зол - того не было уже неделю. Он не знал, что и думать, привыкнув, что на старого гоблина во всем можно положиться. А тут он как в воду канул. ДеньТарн провел в делах службы, к вечеру же вернулся домой. Он велел слугам немедленно сообщить ему, если Лессгл вернется, но вестей из дома не было, потому Тарн вернулся в дурном настроении. Карета подъехала к дому, Тарн соскочил с подножки, и тут увидел еще одну карету - большую, с золочеными ручками на дверцах, шелковыми белыми шторками на окнах. Герб на дверце- грифона в золотой короне - он узнал тут же. Герб графини Дельн. Из кареты послышался звонкий властный голос:

-Почему встал, остолоп? - и шторки раздвинулись.

-Не проехать, Ваша Светлость. Ось треснула. Сейчас посмотрю, мигом починим, не извольте беспокоиться.

Тарн поклонился и подошел к карете. Дверца открылась. Графиня Дельн вышла из кареты так стремительно, что он не успел подать ей руку. У нее были пышные вьющиеся рыжие волосы, пронзительно-зеленые глаза, тонкие руки. Она была ослепительно хороша. Нежный, странный и сладкий запах духов... Темно-зеленое платье, черный теплый плащ... Графиня протянула Тарну руку, он поцеловал ее и сказал:

-Вы вернулись в Анлардиан, Раинелла?

-Да. Два дня назад.

Она посмотрела на Тарна:

-Я рада встрече со старым другом.

Тарн еще раз поклонился:

-Я пришлю вам своих слуг, графиня, думаю, - он беглым взглядом осмотрел карету, - поломку можно исправить быстро.

-О, спасибо, - ответила она. Голос был нежным, звучным, трепетным и томным. - Вы пригласите меня на чашку горячего кофе?

Тарн помедлил несколько секунд, затем сказал:

-Конечно, прошу вас...

Четыре года назад, до ее отъезда в Аркайну, у них был роман. Начался он просто - на маскараде Тарн танцевал с ней три танца подряд, затем выследил, когда она уезжала домой, послал утром букет белых роз - его с трудом внесли в особняк графини два лакея. Через час он получил короткую записку : "Приходите в девять вечера в Королевский парк". Ни подписи, ни намека, кто написал... В восемь он вошел в парк, думая поискать незнакомку на тенистых дорожках, но тут же его взяли за руку и повели к карете. "А вы любите приключения", - сказал в темноте кареты нежный и уже знакомый голос. Они подъехали к ее загородному особняку, и она провела его по потайной витой лестнице. Лицо ее было так же как на маскараде полузакрыто маской, волосы спрятаны под темную шапочку. За несколько ступенек до двери в спальню она лукаво сказала:

-Вы не боитесь идти со мной? Вы даже не видели моего лица...

-Нет,- улыбаясь, сказал Тарн.- Я угадал по голосу, что вы добры и прекрасны... А теперь вижу- еще и осторожны.

-О, нет, я-то как раз не осторожна... Ведь на этой лестнице останутся наши тени, хранящие наши голоса, звук наших шагов... Кто знает, не раскроют ли они нашу тайну через много-много лет...

Тарн, немного уставший от намеков, таинственностей и проволочек, взял ее за руку, в один миг они прошли несколько ступеней до спальни, и он распахнул дверь.

Спальня - в зеркалах и свечах, в сотнях купленных им роз... Он протянул руку, а хотя она слегка отклонилась, снял маску и темную маскарадную шапочку... Она едва ли была так уж добра- но конечно, была прекрасна...

Роман длился несколько месяцев. Он то прерывался - когда Раинелла решала, что им нужен отдых друг от друга, то возобновлялся опять. Роман их был страстным, легким, необременительным ... Тарн, прекрасно понимая, что это не любовь ни с его, ни с ее стороны, ничего не желал иного от их отношений, кроме бурных свиданий - когда они оба хотели быть друг с другом, спокойных расставаний - когда кто-то из них решал, что им нужно разнообразие.

Тарн велел подать в гостиную кофе. Камин был растоплен, от него шел уютный и теплый жар. Раинелла пила кофе из крохотной чашечки и, непринужденно рассматривая гостиную, рассказывала о своей жизни в Аркайне.

Тарн из вежливости иногда поддерживал разговор, но больше всего ему хотелось наконец остаться одному. Конечно, она была очень красива - мерцающие нежные глаза, резкие, необычные черты лица. Но, как ни легко они расставались, без всяких обид и обязательств, сейчас, когда он ждал известий об Аиллим, когда должен был совершиться переворот -он не мог думать о ней... Тарн посмотрел на часы и произнес:

-Карета, полагаю, готова. Я провожу вас вниз, Раинелла.

-Ты ждешь кого-то? - спросила она, ставя чашку.

-Нет, - Тарн никогда не лгал, - но сейчас я не могу, как мне ни приятно вас видеть, уделить вам достойное вас внимание...

Она понимающе посмотрела на Тарна. Затем встала и подошла к нему. Положила руки ему на плечи и поцеловала.

-Что тебя тревожит? Расскажи мне, ведь я твой друг...

Тарн посмотрел в ее глаза - умные, сочувствующие, нежные. Ее теплая рука ласково погладила ему волосы. Тарн никогда не нуждался ни в советах, ни сочувствиях. Но...может несколько месяцев тюрьмы, неизвестности и одиночества, может этот ночной час - тревожный, холодный и темный... Ему показалось, что рядом с ним - надежный и верный друг, который готов прогнать эту ледяную тревогу, поделиться своим теплом...

Через два часа Тарна разбудил звон колокольчика у дверей. Тарн вскочил, накинул халат, и, стараясь не разбудить Раинеллу, вышел из комнаты. Слуга, держащий свечу, уже закрывал дверь.

-Срочное письмо, Ваша светлость.