Всеволод Буйтуров - Золотой Разброс 2. Путь к себе

Вольница, доставленная через Золотые Врата, стояла отдельно: негоже на праздник с мертвецами и ранеными являться.

— Приветствуем Вас, почтенные господа! Духи свидетельствовали Ваше появление. Не ждали так рано. Едва по первой чаше испили. Сейчас только настоящее веселье начинается. Присоединяйтесь к нашему торжеству!

— Присоединимся, только чуть позже. Пока я должен спросит тебя, Шаман, — по-какому праву ты выступаешь здесь как главный?

— Я отвечу тебе, незнакомец. Отвечу потому, что подсказывают мне Духи — имеешь ты право спрашивать. Я — Турухан, шаман Племени Детей Невидимых Родителей. Наш законный Владыка, Хан Тогизбей, исчез много дней и лун назад. Невидимые Родители приказали мне взвалить на свои плечи нелёгкий груз правления. А в день Праздника Лесной Благодати я на один день становлюсь Вождём всего живого в Тайге.

— Понятно, уважаемый Турухан. Командуй и далее праздником. А от обязанностей Хана я тебя освобождаю.

Ужас объял Племя: что говорит этот несчастный, явившийся не понятно откуда? Не накликал бы беду! Знать лихие времена наступают для Детей: не успели отойти от внезапного появления вооружённых людей, обременённых скорбной ношей, а тут неизвестный дерзает отменять распоряжения самих Невидимых.

— Тяжела ноша правления. Рад бы передать её достойному.

— А ваш Хан Тогизбей — достойный?

— Истинно достойный! — в один голос с Шаманом провозгласило Племя.

— Куда ж он подевался??

‑—Про то одним Духам известно, — отвечал Турухан. — Одно только сказали Невидимые: жив ваш Хан и нового пока избирать не следует.

После небольшой паузы Шаман добавил:

— И невозможно это избрание: Ханом можно стать лишь по праву наследования.

— Скажи, Шаман, что сталось с Великим Ханом, который привёл Племя в Тайгу?

— Много-много лет назад почтенный Великий Хан, убедившись в благополучии Племени на новом месте, и оставив нам устав, по которому должно нам было жить в тайге, отправился в Небесные Чертоги пировать с Невидимыми Родителями. С тех пор много зим и лет прошло. Достойные Правители приходили на смену один другому. Тогизбей — последний в череде вечного наследования.

— Ну, тогда всё в порядке. Теперь ты, Шаман, можешь заняться с большим усердием своим камланием. Я, Фируз Счастливый — Хан по праву наследования…и первый по праву наследования. Я — сын Великого Хана, приведшего Племя в Тайгу!

— Не берусь спорить с тобой, Незнакомец: пророчествовали Духи появление Хана на Праздник. Только странно: такое великое дело, а посредником в нём беременную собаку избрали! Правда, Небесным даром человеческой речи отмеченную. Так значит, тебе, пришелец, несколько сотен лет?

— Я их не считал. Я и моя супруга просто умеем ждать. Количество лет совсем не важно.

«Вот и делай при таком отношении людям добро! Собака их не устраивает. А когда эта Собака, как собака мечется туда-сюда через Врата, чтобы все вопросы согласовать и все действия состыковать. Хорошо ещё, этот Камлатель сразу уверовал, что говорящую собаку непременно Духи послать должны. Сама дороги не найду по его разумению! Такова людская благодарность». На Собаку вдруг накатило философское настроение. И усталость.

— Воистину он безумен и речи его — поношение и хула Невидимым! — Возмущались Дети.

Племя готово было решительно и сурово приструнить самозванца.

***

Вольница, оставив лишь караул возле своих раненых и погибших, сомкнулась кольцом перед теми, кого они поклялись охранять.

— А скажи, Тётушка: нам тут вооружённый переворот нужен? А то я один такой уже наблюдал, когда в двадцатый век заглядывал. Путч называется. Ничего хорошего.

— Ты, Хан, правильно соображаешь. Тут не человеческого разума дело. А Духи чего-то мешкают. Среди нашей делегации «нечеловек» с «нечеловеческим» разумом только я. Пойду-ка я пока их облаю. Глядишь, и Духи вату катать закончат.

Собака вперевалку подбежала к почётному месту, где при Матери Оленице — пристроилась ряженная Праздничная Мать Собака.

— Подвинься, сука, — обратилась Собака к ряженой. — Мне нервничать противопоказано, так что сваливай по-быстрому.

Праздничная Мать поняла сразу и свалила. А Племя только начинало понимать: творится нечто, не поддающееся осмыслению, и те, кто всё это творит уверены в своём праве на такие действия.

Собака, наконец, устроилась удобнее, набрала полные лёгкие воздуха и оглушительно залаяла. Она не рычала, не показывала клыков и не дыбила свою шерсть.

То был приветственный лай.

То был призывный лай.

Прощальный свет предзимнего солнца сменился нестерпимо ярким сиянием: впервые в истории Племени не Шаман отправлялся в Ладье через бушующее Подземное Море в Великое Путешествие, чтобы получить благословение Невидимых — Сами Невидимые нисходили на Землю в сияющей Ладье Небесной.

Вмиг образовалось пустое пространство, на котором Ладья и встала, Преобразившись в Огненную завесу от Света Невидимых. Общий голос Родителей прокатился гулко по Тайге:

— Приветствуем тебя Лесной Родич! Приветствуем вас, Возлюбленные Дети! Можете взирать, не опасаясь: Ладья и Купол защищают вас от нашего нестерпимого Света. Великий Хан Фируз и его супруга Лилия, а также их дети Гильфан и Роза, Мы впервые в истории порождённого нами Племени посетили Землю, дабы приветствовать Ваше возвращение и начало нового счастливого века в жизни наших Детей. Мы удивлены, что Племя во главе с Шаманом не ликует вместе с нами.

— Я, Фируз — законный Правитель Племени по праву наследования, приветствую Вас, Родители, и благодарю за великую честь, оказанную Вашим Появлением всем Вашим Детям.

Племя склонило головы, затем в едином порыве пало ниц. Стояли только Фируз с семьёй, их спутники …и Вольница, которая не знала, что им предстоит: вроде Хана с его близкими теперь защищать не от кого. За него сами Высшие Силы вступились. Однако не надумали бы эти же Силы призвать Вольницу к ответу за давнюю осаду Белой Горы?

— Негоже возлюбленным Детям на мёрзлой земле валяться. Подождите немного, от нашего Тепла скоро лес и земля прогреются, тогда и приляжете, кто устал или мёда лишнего потребил.

Дети спешно вскакивали с земли, торопливо отряхиваясь от прошлогодней травы, листьев и иголок. Они были совсем смущены: грозные Родители не грозят и не сердятся. Они шутят!!!

— Люди в красных одеждах! Вы не склонили головы при Нашем появлении. Вы знаете свою вину и готовы принять кару?

— Вина наша не перед Вами, господа Духи. Воевать мы шли по воле своих Правителей. Воевали честно. И товарищей наших немало полегло у подножья Белой Горы. Виновен я один перед Фирузом и Лилией за горькие века, ими прожитые. Перед Вами вину не признаём! А в иных делах отчёт дадим, но не Вам при всём уважении: Вера у нас иная, Вам мы не подсудны. — За всех чётко ответил Ерофей.