Маркус Хайц - Стражи земель. Доспехи демона

— А как же Года? И мои дети? — возразил Боиндил и тут же устыдился своей гордости. Его жена была волшебницей. Единственной волшебницей среди гномов. — Года из племени Третьих. Можно предположить, что магическими способностями наделена не только она.

— Возможно, даром Враккаса племени Лоримбура была именно магия, — поддержал его Тунгдил. — Дар, о котором Кузнец не упомянул, надеясь, что его дети сами познают свою силу.

Бешеный огладил бороду.

— Но зачем бы ему это делать? Думаю, это скорее совпадение. — И тут Боиндил вспомнил, что друг много солнечных циклов провел в штольнях могущественного мага. — Послушай, книгочей… А ты никогда не пробовал плести заклинания?

— Нет.

Тунгдил ответил так быстро, что в душу Бешеного закрались сомнения. Закрыв глаза, он с трудом заставил умолкнуть голоса в своей душе. Но как он ни жмурился, эти голоса лишь становились тише, но не исчезали совсем. «Что же сможет окончательно убедить меня, Враккас?»

После долгого путешествия через Коричневые горы гномы проехали в арку семи метров высотой, отлитую из чистого серебра и украшенную ониксами. За аркой простиралась резиденция короля Четвертых, именно здесь проходили все официальные приемы.

На стенах коридора виднелись мозаики из самоцветов — тут были запечатлены героические моменты истории племени Четвертых и других гномьих племен. Через некоторое время Боиндил заметил изображение Черного Ущелья. Перед входом в ущелье стоял гном, торжественно воздевший к небу меч. И не просто меч. Кровопийцу.

Проводник подал им знак спешиться, и Тунгдил, спрыгнув со спины бефуна, подошел к мозаике поближе. Медленно подняв правую руку, он коснулся кончиками пальцев своего изображения.

— Как давно это было… — хрипло прошептал Златорукий. — Во имя всех, кто не свят… Я так давно вошел туда…

Встав рядом с другом, Боиндил всмотрелся в его лицо.

— Ну вот, чего и следовало ожидать от этих ювелиров, — в шутку произнес он. — Могли бы и меня рядом изобразить. — Он не отрывал от Тунгдила глаз.

— Могли бы, — с отсутствующим видом повторил гном. Его рука в латной перчатке покоилась на мозаике. — Обещаю, тебя изобразят на следующей стене.

— Рядом с тобой, книгочей.

Златорукий смотрел на Черное Ущелье.

— Нет. Меня больше не будет на таких картинах, Бешеный. Я уже сыграл свою роль в истории, теперь настало время новых героев. — Он резко повернулся. — Таких героев, как ты и твои дети. Таких героев, как Года. — Слеза скатилась по его щеке и спряталась в густой бороде. — Я буду лишь тем, кто свел вас. А сражаться и совершать подвиги вам придется без меня. — Что-то изменилось в его лице, оно вновь окаменело, стало равнодушным и холодным. — Пойдем.

Боиндил настолько удивился этим словам, что не нашелся что сказать. Он последовал за Тунгдилом к высокой, обитой золотом двери, рядом с которой остановился их проводник. На драгоценных листах блестели руны, выложенные алмазами. Письмена сулили покой и мир вошедшему.

Перед дверью застыли четыре стражника. По их хрупкому телосложению было понятно, что они из племени Четвертых. Воины приветствовали вновь прибывших, отдав честь.

Тунгдил и его спутники вошли в зал. В центре комнаты высился огромный шестиугольный стол из серовато-голубого камня «огров глаз». За этим столом отводилось место представителю каждого племени, в том числе и Свободным, но вражда с Третьими привела к тому, что кто-то разбил часть стола, за которой должны были сидеть дети Лоримбура, и между местом Вторых и Четвертых зияла дыра.

Но бросалось в глаза не только это. В зале было почти пусто, на совет приехали только представители Пятых. За столом кроме них были лишь Четвертые. На столе перед гномами стояли тарелки со всяческой снедью. На лавках у стен сидели послы разных кланов.

Увидев, как мало гномов на совете, Боиндил пал духом.

Члены совета поднялись и поклонились гостям.

— Добро пожаловать, — сказал гном в серебряном нагруднике с золотой гравировкой.

Очевидно, он нисколько не стеснялся своего богатства, да и скрыть его было бы нелегко. У гнома были длинные светлые волосы, бакенбарды достигали груди, борода вилась до пояса, а щеки были аккуратно выбриты.

— Я Франдибар Драгохват из клана Золотобойцев, король Четвертых. Я рад приветствовать вас здесь, Тунгдил Златорукий и Боиндил Равнорукий. Для меня большая честь быть первым, кто примет вас в Потаенной Стране. — Подойдя к гостям, король протянул Тунгдилу руку.

Но тот смерил Франдибара таким взглядом, словно речь шла о докучливом нищем. Гному пришлось перебороть себя, чтобы пожать протянутую руку. Вздохнув, Боиндил одарил Драгохвата крепким рукопожатием.

Выйдя из-за стола, к ним подошел еще один гном. У этого были темно-каштановые волосы, заплетенные в косу, и короткая борода. В отличие от короля Четвертых он был облачен в настоящий, боевой доспех, что-то среднее между кольчугой и ламелляром. Справа на поясе у него висел кистень с двумя шипастыми моргенштернами, слева — метательный топорик.

Гном был мускулист. Весьма, надо сказать. Пятые на самом деле были потомками всех гномьих племен. Да, они унаследовали крепости в Серых горах, но от детей Гизельбарта не осталось и следа. Боиндил предположил, что этот воин по происхождению Первый или Второй.

— Я Балиндар Железнопалый из клана Железнопалых, сын Балиндис Железнопалой, королевы племени Пятых, — представился гном. — Моя мать просит извинения за то, что не смогла приехать. Она сейчас нужна у Каменных Врат. Нам приходится превозмогать не только нападения порождений Тиона, но и коварную болезнь, скосившую многих моих собратьев. Мама тоже больна и потому долгий путь в Коричневые горы не перенесла бы. — Он вновь поклонился. — Меня прислали сюда, чтобы услышать слова героя Потаенной Страны, но предупреждаю вас сразу: Балиндис не в восторге от вашей идеи. Она считает, что победить Лот Ионана невозможно.

Боиндил покосился на друга. Он сразу заметил, насколько Тунгдил и Балиндар похожи: подбородок, рот, нос, голос — все это было совершенно одинаковым. «Во имя Враккаса! Да их можно принять за отца и сына». Посмотрев на короля Четвертых, Бешеный понял, что сейчас в голове ювелира вертятся те же мысли.

Тунгдил всмотрелся в лицо Балиндара, открыл рот… и снова закрыл.

— Мне очень жаль, — наконец произнес он. Судя по всему, сперва Златорукий собирался сказать что-то другое. — Мы думали, что проклятье, довлевшее над северным гномьим королевством, снято.

— Власть Тиона укрепилась. Да это и неудивительно, учитывая, что творится в Потаенной Стране, — ответил Балиндар. — Я благодарю тебя за сочувствие. — Он кивнул.