Дмитрий Дашко - Враг всего сущего

— Здесь каждая конура имеет как минимум по два выхода, — произнес Крокодил с таким выражением, словно открыл страшную тайну.

— Это я и без тебя знаю, — поморщился я. — А третий есть?

— Нет, — заверил Зиги. — Есть центральный вход, он перед нами, и черный вход сзади лавки. Там навалены ящики, но не обращайте на них внимания: стоит только с той стороны поднажать, и они разлетятся по сторонам, открывая проход. Это сделано на случай полицейской облавы.

— И часто здесь бывают облавы?

— Не то чтобы очень, но береженого…

— Понятно. Тогда поступим следующим образом, — начал я, — ты, Зиги, с Крокодилом отправишься к черному входу, а я сунусь в центральный. Ваша задача — не дать никому удрать.

— И только-то, — сплюнул Крокодил. — Стоило из-за такого пустяка нас беспокоить?

— Время покажет, — ответил я, не зная, насколько был прав в тот момент.

Глава 11

В которой я общаюсь с Жозефиной, а потом узнаю о том, что отстал от научного прогресса

Настоящий маг Алур Краснощекий жил в жуткой дыре, не имея ничего, кроме долгов и кошмарного балахона, правда, потом он все же сменил его на нечто более подобающее, зато шарлатанка Жозефина владела собственной лавкой и выглядела вполне процветающей. У нее были маленький рост — чуть повыше средней гномихи, легкомысленные светлые кудряшки, аппетитная фигурка, миловидное личико куколки с чуточку вытянутым подбородком и большие глаза, заглянув в которые, я сразу понял: мадам Жозефина (а это была она) далеко не дурочка. Такую на мякине не проведешь.

По дороге я успел обдумать несколько домашних заготовок для разговора, но сейчас, стоя лицом к лицу с обворожительной женщиной, осознал, что напрасно напрягал ум: они никуда не годились.

— Здравствуйте. — Жозефина обольстительно улыбнулась.

Девять из десяти мужиков при виде настолько чарующей улыбки давно расплавились бы в воск, который с легкостью можно разминать пальцами и лепить из него что угодно. Но на меня чары лжеволшебницы не действовали.

— Здравствуйте. — Губы сами расплылись в ответной улыбке. — Мне нужна мадам Жозефина.

— Буду рада услужить. Жозефина — это я, — пропела чаровница.

— А я Гэбрил, частный сыщик, — признался я. — Не могли бы выделить мне несколько минут для небольшого конфиденциального разговора.

Я ни на секунду не забывал, что передо мною возможная убийца барона. Кто знает, какие мысли скрываются в ее прекрасной головке? Уж чай-то я точно с ней пить не буду.

— Я на работе, а мое время стоит денег, — хмурясь, сообщила Жозефина.

— Мое тоже, — заметил я.

— Тогда вы прекрасно меня понимаете, — заметила шарлатанка. — Хотите разговаривать — платите.

— А если я не собираюсь платить?

— В таком случае единственное, на что можете рассчитывать, — улыбка, которой я одарю вас на прощание.

— Негусто, — резюмировал я. — У вас замечательная улыбка, но я пришел не ради нее.

— Я так и поняла, — хмыкнула Жозефина. — Ну, что скажете?

— Хорошо, я заплачу. Огласите, пожалуйста, прейскурант.

— Вас интересует настоящее, прошлое или будущее?

— Все и, если можно, оптом.

Я прекрасно понимал: Жозефина способна в любой момент отказаться от разговора, и ничего с этим не поделать. Можно, конечно, сослаться на показания призрака, но встаньте на мое место. Услышав, что в деле замешано привидение, Жозефина может подумать, что перед ней натуральный псих, только что сбежавший из дурдома.

— Я беру за сеанс серебряный рилли, — произнесла она, пытливо вглядываясь мне в глаза.

Если верить бывшей жене — на лице у меня всегда одно и то же скучное выражение. Я неоднократно пытался проверить ее утверждение перед зеркалом, но пока не пришел к окончательному выводу. Чего умудрилась прочитать на моей физиономии мадам Жозефина, сказать сложно — телепатией я не владею, но цену она заломила немалую. Обязательно спрошу в конце беседы, нет ли у нее в родстве кэбменов.

— Ого! — воскликнул я, но тут же нашелся и произнес: — Сегодня, кажется, праздник, поэтому буду настаивать на скидке.

Вряд ли я ошибаюсь. Ткните наугад в календарь и практически наверняка угодите в какой-нибудь праздник. Если их отмечать — цирроз печени обеспечен.

Жозефина задумалась.

— Хорошо. В честь праздника… кстати, не знаете какого? Я ужасно закрутилась…

— День плодородия, — не моргнув глазом соврал я.

Вот что значит богатая практика!

— Замечательно. Исключительно ради уважения к этому празднику дам скидку в десять процентов…

— Лучше пятнадцать…

— Десять, — твердо произнесла Жозефина.

— Десять так десять, — согласился я.

— Деньги вперед.

Я со вздохом отсчитал бумажные купюры. Каждая была дорога, как память. Прощайте, денежки, мне будет вас не хватать! Жозефина засунула их за вырез платья, не пересчитывая, затем подняла стойку.

— Идите за мной, — сказала она.

Помещение, скрытое от чужих глаз альковом, представляло собой обычную гостиную. Два кресла, обитые темной кожей, на полу толстый ковер оливкового цвета. Задернутые бархатные шторы создавали темноту, единственным источником света служила масляная лампа на небольшом журнальном столике овальной формы. Очень уютная и домашняя обстановка. Я бы пожил в такой квартирке, но мне это не по карману: доходы не позволяют. К тому же скоро придется платить за аренду офиса. Даю руку на отсечение — домовладелец не преминет в очередной раз поднять расценки.

— Мило у вас, — заметил я. — Не сдадите угол?

— Я подумаю, — пообещала женщина.

— Обязательно подумайте, — попросил я, разглядывая обстановку.

— Присаживайтесь, — любезно предложила Жозефина, подкручивая лампу, чтобы меньше чадила. — Насколько я разбираюсь в клиентах, первым делом вы, конечно же, захотите заглянуть в прошлое?

— Угу, — согласился я, пристраивая сверток с пистолетом на коленях. Благодаря нависающей крышке стола его не было видно с места Жозефины. Указательный палец правой руки сам лег на курок — разумная предосторожность, когда не знаешь, чего ждать от собеседника.

— Как глубоко хотите заглянуть в прошлое? — казалось, глаза женщины излучали магнетизм.

— Переведите стрелки часов на две недели назад, когда умер барон Отто фон Бомм. Расскажите о Белой Дымке, — попросил я.

— Что вы сказали? Какая еще дымка? — изумилась Жозефина.

Если бы я не знал от призрака всей правды, мог бы поверить в невинное выражение ее глаз. Интересно, что бы сказала моя жена о мимических способностях Жозефины?