Татьяна Патрикова - Особенности эльфийской психологии

Детки были в полном составе. Причем сидели кто где. Но даже вид развалившегося на ковре рядом с котятами Машки не ввел меня в заблуждение. В самих их позах угадывалось напряжение. Просто так расслабиться они не могли. Я быстро понял причину этого. За моим учительским столом сидел гном. Да-да, именно гном. Я это сразу просек. Борода, типичная коренастость фигуры, рост не выше метра пятидесяти. Вот только на голове у него вместо шлема, в котором у нас на Земле принято их изображать, красовалась санитарская шапочка типичного для этого мира красного цвета. А сам гном был облачен в красный больничный халат.

Я вошел в класс, дверь квартиры у меня за спиной захлопнулась. Направился на встречу с визитером. Неужели мои детки успели что-то натворить и мне на них жаловаться пришли?

— Добрый день, — вежливо поздоровался. — Могу я чем-нибудь вам помочь?

— Вы Андрей?

Голос гнома прозвучал на удивление приятно. Глубокий такой, грудной басок. Он даже изобразил на своем бородатом лице приветливую улыбку. А я в очередной раз подивился, насколько книжный образ гнома, который у меня сложился по прочтении целого ряда книг, соответствует реальному. Рыжий бородач — вот как бы я его охарактеризовал, если в двух словах. Но, честно скажу, на бурных рыжих кудрях красная санитарская шапочка смотрелась смешно, по крайней мере для моего извращенного земного восприятия.

— Да, — кивнул и покосился на Иру, которая вместе с Илей устроилась на ковре под одним из окон.

Ребята вообще вели себя подозрительно смирно. Не вмешивались, не пытались как-то оправдаться и что-то сказать. А уж про командоров, которые тоже все еще присутствовали в классе и маячили где-то у меня за спиной, я вообще молчу. Что происходит, хотелось бы мне знать.

— Мне бы хотелось поблагодарить вас, — неожиданно объявил гном и вышел из-за стола. И я понял, что ошибся. Никакой это не гном. У них ведь не бывает козьих ног и копыт, так ведь? Оказывается, учитель, который пришел ко мне с благодарностями — фавн. Ну или кто-то типа того. (На самом деле он оказался сатиром, но узнал я об этом много позже.) Я был так ошеломлен, что от растерянности протянул ему руку.

— О! — сказал мне рыжий, пожимая ее. — У вас, похоже, в чести те же приемы, что и у людей нашего мира.

— Это вы о рукопожатии?

Тот кивнул и представился.

— Я Хронусюс Фрондю. Преподаю у вашего класса высокотехнологичные магические системы и големотехнику.

— Э? — высвободив руку из крепкого рукопожатия, протянул я и снова глянул на Иру, которая, судя по всему, демонстративно не желала приходить мне на помощь. Да что я такого сделал-то?

Но фавн сам понял причину моего замешательства.

— На моих занятиях студенты учатся делать големов. Может быть, присядем? — спросил он без перехода. И я ничего не придумал, как кивнуть.

Отошел к Илькиной парте и плюхнулся на мягкий стул. Да, даже в этом плане у них тут было цивилизованнее, чем в аудиториях моего родного политеха. Фрондю сел обратно за мой стол и углубился в объяснения, за что я ему был втайне благодарен, так как никак не мог взять в толк, зачем он ко мне пожаловал вместе со всем моим любимым выводком.

— Для того, чтобы создать жизнеспособного голема, не считая маленьких и мало к чему пригодных наподобие вам уже известных шушар, — начал рыжий, а я удивился, откуда он знает, что я уже знаком с шушарами. Но потом вспомнил про Мурку. Да, наверное, он сказал. Ведь не мог же командор не полюбопытствовать, зачем ко мне этот учитель по высоким маготехнологиям пожаловал. Между тем гость продолжал: — Требуются усилия двух магов. Одновременные усилия. Так как… Не уверен, что вы знаете, — при этих словах Фрондю глянул мне за спину, я так подозреваю, что именно на Мурку или на одного из ребят, и пояснил: — Но голема оживляют тем, что помещают в телесную заготовку два магических элемента. Как минимум два. Все, разумеется, зависит от сложности голема и его функций. Поэтому на моих занятиях ученики работают парами. Долгое время было так, что темные занимались с темными, светлые со светлыми. Вряд ли это вас удивит, — он дождался моего кивка и пошел в своих разъяснениях дальше. Я все никак не мог уловить, к чему он клонит. — С вашим классом дела обстояли еще сложнее, чем с другими. Двое из ваших учеников вообще отказывались садиться с кем-либо в пару, так как партнера из их негласного лагеря в классе им недоставалось.

— Вы про Фа и Гарри? — на всякий случай перебил я.

— Простите? — искренне удивился он.

— Да, про них, — подала голос от окна Илюизмена. Она сидела к свету спиной, поэтому он не раздражал ее чувствительные глаза.

— Вы так их называете? — осторожно уточнил у меня Фрондю и покосился на темную.

Встряла Ира, сидевшая рядом:

— Но это можно только ему.

— О! — протянул фавн. — Я понимаю… — И продолжил: — Да, имею в виду именно их, Фаля и Гарилику. Беда в том, что я пытался посадить их вместе, но они ни в какую. — Фавн огорченно вздохнул, демонстрируя степень своего расстройства таким поведением студентов, и неожиданно воодушевленно встрепенулся: — Но сегодня случилось поистине невероятное. Мало того, что весь ваш класс перемешался, так еще и вечные отщепенцы не остались одни. Я попытался расспросить студентов, и они все же признались мне, что виной всему вы. Признаться, не ожидал, что такая рокировка принесет столь восхитительные результаты. Голем Илюизмены и Ириль сделал первые шаги уже через двадцать минут после начала занятия. Но больше всех меня поразила задумка Пауля и Гарилики. Я не думал, что на столь раннем сроке обучения можно добиться того, что голем, собранный из стандартных частей, сможет принять форму дракона и взмахнуть крыльями к концу занятия. Конечно, над ним еще работать и работать…

— Пауля и Гарилики? — уточнил я.

— Ульки и Гарри, — ворчливо перевела мне Ира, не так поняв мой вопрос. Я отмахнулся.

— Я понял, — ответил ей. — Просто, насколько я помню, Улька у нас с Томом сидит.

— Мы поменялись, — пробасил рыцарь смущенно и покосился на Гарри, которая сидела возле кошачьего домика и гладила по брюшку растянувшегося на ковре черного котенка, в то время как серый, точнее, серая, забралась на грудь Машке (тот делал вид, что дремлет), и ласково урчала, как я подозревал, потому что уж больно блаженной была у темного эльфа улыбка.

— И кто был инициатором?

— Том сел ко мне, — подал голос Фа, но его тон навел меня на невеселые мысли.

Судя по всему, Фа остался весьма недоволен таким самоуправством рыжего, и что-то мне подсказывало, что виной тому была сама Гарри. Я помню, как она вздрагивала, когда Улька пытался сесть позади нее, поменявшись местами с Томом. Ладно, вот распрощаюсь с так называемым коллегой и пропесочу деток на всякий случай, чтобы, если что, не запугивали малышку. К слову, она была самой неприметной из моих девочек. Рыженькая, миниатюрная. В отличие от эльфиек, которые все поголовно обряжались в длинные платья, Гарри носила короткое, не стесняясь показывать ножки, темно-синее, с обтягивающей юбкой и верхом с рукавами летучей мыши, начинающими сужаться от локтей к запястьям. На ногах у нее были полусапожки, чем-то напоминающие те «топтуши», в которых у нас этим летом бродили все девчонки города. Тряпочные, на тонкой подошве. Смотрелась девушка очень мило. С короткой стрижкой, обнажающей шейку, и медными прямыми волосами. Собственно, если выбирать из девочек-колокольчиков, то Гарри была именно в моем вкусе, который я им озвучил еще при первом знакомстве. Неужели это случилось меньше недели назад?