Екатерина Боброва - Воздушные

Глава 24.

- Ты знаешь, что Единый клан состоял из семи Домов? - спросил Хранитель у девушки и, не дожидаясь ответа, продолжил, - каждый Дом имел свой собственный цвет, по цветам радуги. Смотри, - веер капель сорвался с его руки и улетел в сторону саркофага. Ксения только сейчас обратила внимание, что он окрашен в красный, почти пурпурный цвет.

Она двинулась дальше и замерла напротив оранжевого саркофага. Черты лица помещенного в него мужчины показались ей знакомыми. Немудрено, ведь с обладателем такого же прямого горделивого носа и упрямого квадратного подбородка она рассталась совсем недавно.

- Опять оранжевый..., - поморщилась Ксения, неосознанно потерев запястья.

- Неужели из них кто-то выжил? - удивился Хранитель, верно поняв реакцию девушки. - Этот клан пострадал одним из первых во время большой смуты, и я был уверен, что их прямых потомков больше не осталось. Ну, что же, тем лучше. Значит, Радужный трон имеет шанс опять стать радужным.

- Это как? - насторожилась Ксения, которой при слове трон, сразу становилось не по себе.

- Потом, - отмахнулся от нее водяной, как от надоедливой мухи, - еще раз спросишь что-нибудь..., - он угрожающе насупился, и его гладко-зеркальное лицо пошло темными морщинами, а в глубине глаз стали разгораться опасные красные огоньки.

- Всё-всё, - резво отпрянула от него девушка, примиряюще подняв вверх руки, - молчу, как, э-э-э, камень.

Приняв прежний мирный вид, Хранитель продолжил: "Кланом управлял совет из семи Домов. Каждые три года глава совета менялся в строго определенном порядке".

Лекция продолжалась, вызывая все большее удивление у Ксении. Ее настораживала подобная словоохотливость водяного.

Хранитель повел ее к следующей группе саркофагов.

- Здесь спят последним сном воздушные из второго совета. За двадцать лет правления, каждый из советников готовил себе достойную смену. И все было прекрасно, пока однажды не разразилась страшная трагедия. Это было время тяжких испытаний. Соседи не могли смириться с тем, что рядом с ними процветает и живет в мире целый народ чужаков. Зависть и злоба толкали их на завоевание, или на обычный грабеж. Воздушным пришлось отстаивать свое право на жизнь в этом мире. Грейфы, пираты, другие народы нижнего мира ополчились на гостей. Некоторые, впоследствии перешли из разряда врагов в категорию друзей, с другими - война идет до сих пор.

В тот печальный год, воздушным пришлось особенно туго. И когда их посетило посольство народа, живущего у закатного рубежа, их радость была неподдельной. Все устали от войны и от всего сердца желали мира. Но, увы, их враги считали по-другому.

Под прикрытием якобы мирного посольства, один из магов, улучив момент, когда вокруг собрался весь совет воздушных, активировал убойное заклинание. На беду, совет привел с собой и своих учеников. Не выжил никто. Потеря была страшной. В один миг воздушные лишились лучших из лучших. Озверевшие от такого предательства, военные отряды разбили противника, не пощадив никого и не беря пленных, тем самым на долгие годы обезопасив закатный рубеж от врага.

Но это не могло возместить потерю. Дома в срочном порядке прислали замены, но только те были абсолютно не готовы к свалившейся на них власти.

Один из семи стал камнем, с которого начался обвал. Будучи слаб духом, он не смог выдержать искушение властью и решил, что лучше других сможет управлять страной в это тяжкое время. Воспользовавшись подходящим случаем, советник Дома Бердадо обвинил один из Домов в краже Радужного камня - главной реликвии воздушных. Пораженный несправедливым обвинением, Дом Наринхадо покинул совет, а с ним и Единый клан. Его поддержали еще два Дома, образовав свои собственные кланы. Так Единый, перестал быть единым.

Властолюбивый воздушный объявил ушедших - предателями, а себя Императором и правителем Императорского Дома. Оставшиеся Дома тоже объявили об окончательном выходе из Единого клана, и каждый из них образовал свой собственный кланом. На удивление, Император сумел удержать власть в своих руках. Под угрозой внешнего вторжения и полного истребления, шесть кланов признали, в итоге, его своим правителем. Они вошли в Империю, но уже на правах независимых кланов.

Но внук первого Императора, увы, не был так талантлив и амбициозен. Ошибки его правления вызвали бурю протестов и негодований, и его Дом был свергнут с престола. И первая кровь пролилась воздушными на Радужный трон. Зло поселилось в Императорском доме. И оно до сих пор жадно собирает свою кровавую жатву.

- Идем, - переливчатая фигура водяного направилась к дальнему концу пещеры.

Ксения, пошла за ним, стараясь не наступать на крохотные лужицы, которые оставлял позади себя Хранитель. Тем явно не хотелось оставаться в одиночестве, и они бросались догонять своего хозяина, скользя по полу черными кляксами. Спеша воссоединиться, лужицы сталкивались друг с другом, смешно попискивали и отпихивали особо наглых, лезших вперед, без очереди. Этот писк и возня у нее под ногами неожиданно развеселили Ксению. Грозный Хранитель с оравой спешащих за ним черных лужиц был похож на строгую черную курицу, вышедшую на прогулку с выводком цыплят.

Стоило этой крамольной мысли мелькнуть у Ксении, как голова водяного резко повернулась к ней. Сделала она это изящно, крутанувшись на шее, как будто и не была к ней приставлена. Хранитель окинул Ксению подозрительным взглядом, та, с серьезным выражением на лице, подобрала повыше подол плаща и продолжила чинно вышагивать вокруг бассейна. Водяной что-то неразборчиво пробулькал и остановился у дальнего края пещеры.

- Перед смертью, первый Император осознал зло, которое причинил своему народу. Он разбил целое зеркало, а склеить осколки было ему уже не под силу. Чтобы хоть как-то исправить содеянное и сохранить память предков, Император перенес в эту усыпальницу все сохранившиеся к тому времени реликвии воздушных. И сам остался здесь, своей мучительной смертью понеся заслуженное наказание.

Ксения в ужасе уставилась на высохшую мумию в истлевших одеждах. В отличие от остальных, похороненных здесь воздушных, это тело не сохранило свой прижизненный вид. Да, время не поглотило его полностью, оставив лишь белые кости. Особый климат пещеры забальзамировал тело усопшего, но при этом изменил его до неузнаваемости, выжав все соки, выкрутив суставы. Сейчас оно напоминало высушенный на солнце фрукт. На сморщенном лице застыло выражение перенесенных мучений и страданий. Ксению передернуло. Любая смерть была ужасна, но такая.... Нет, такую она не пожелала бы даже самому злейшему врагу.