Кертис Джоблинг - Бросок акулы

Свободную руку шаман положил на волка, провел пальцами по густой серой шерсти, и в ответ на это прикосновение зверь перестал рычать. Волоски на затылке Оникса вздыбились, когда воздух пронзила мощная невидимая волна энергии. Под ее магическим напором затрещали деревья на склоне холма, налетел неожиданный порыв ветра, зашуршал опавшей листвой, взметнул тучу искр из костра.

– Дешевая комедия, – нервно прошептал Джорджо, следя за тем, как шаман Черное Сердце поднимает высоко к небу свой кремневый нож. – Это не магия. Волшебства во всем этом не больше чем…

Нож стрелой упал вниз, проколол грудь волка до самого сердца. В тот же миг костер погас, ненадолго погрузил весь холм в непроглядную тьму. Затем костер вновь разгорелся, но теперь его пламя сделалось бледно-зеленым, озарило все внутри каменного круга нездоровым призрачным светом. Кто-то из членов военного совета испуганно вскрикнул. Джорджо попятился назад, схватил Косту за локоть. Над вершиной холма свистел неестественный, колдовской ветер, казалось, что среди камней снуют невидимые призраки, отдаляют или, напротив, подталкивают верлордов друг к другу против их воли. Неп движным оставался только Оникс, не сводивший глаз с шамана Черное Сердце. Из темноты эхом доносились странные вздохи, стоны, шипение, ворчание – словно орда невидимых жутких зверей поднималась по склону холма к бастийским верлордам.

– Зеленое пламя, – испуганно прошептал Джорджо, начиная трансформироваться. Из его дрожащей нижней челюсти показались два бегемотовых клыка. – Откуда? Зачем? Порошок какой-нибудь?

– А эти звуки? Звериные, – добавил Коста. У него на лице уже появился изогнутый клюв.

Лорд-гриф обернулся к теням, смотрел на них так, словно из них в любой момент могло выпрыгнуть что-то ужасное. За спиной Косты появились крылья, готовые в любой момент поднять его высоко в воздух.

А Оникс продолжал с огромным интересом следить за шаманом. Черное Сердце оставил кремневый нож торчать в трупе волка, поднял со стола череп с кровью, поднес его ко рту. Кровь Волка хлынула в горло шамана, часть ее каплями падала на его обнаженную грудь. Дрожащими руками шаман отнял от губ опустошенный череп, затем широко раскинул руки в стороны, выронил череп на землю, запрокинул вверх голову и уставился неподвижным взглядом на луну. За спиной шамана полыхало зеленое пламя, подкрашивая адским светом низко нависшие над холмом облака.

Потом шаман неожиданно и стремительно как подкошенный упал на колени и начал корчиться. Джорджо и Коста попятились еще дальше от камней, многие члены военного совета приглушенно и поспешно заговорили о том, что им необходимо идти по своим делам и что из этого камлания, очевидно, ничего не вышло. Оникс заметил, что и Ванмортен вышел из каменного круга, подальше от ужасного окончания ритуала. Да что Ванмортен, даже некоторые из дикарей – товарищей Черного Сердца – отодвинулись от своего судорожно трясущегося вождя. Лукас стоял неподвижно рядом с бьющимся в конвульсиях, пускающим пену с губ Черным Сердцем. Стоял и спокойно смотрел на зеленое пламя костра, в то время как шаман все быстрее корчился, все стремительнее размахивал руками и ногами, словно готов был в любой момент разорваться на части.

А затем резко замер.

Зрители, как один, затаили дыхание. В тишине раздавался только треск костра, тянувшего к небу свои изумрудно-зеленые, призрачные языки пламени. Черное Сердце поднялся с земли, его движения были медленными и размеренными. Предсмертные конвульсии сменились спокойными, плавными движениями, казалось, что шаман только что пробудился от сна.

Он поднял подбородок и открыл глаза. Они сверкнули желтым огнем – это были глаза волка.

Затем Черное Сердце жестом подозвал к себе первого из дикарей. Воин с разрисованным синими полосами телом подошел к шаману, держа в руке свой каменный топор. Шаман взял его из руки дикаря, швырнул оружие на траву. Затем что-то прошептал, дикарь кивнул, повернул голову набок и подставил шаману свою шею. Черное Сердце сильно укусил дикаря за шею своими острыми зубами, и воин упал на землю. Вперед вышел следующий дикарь. За ним следующий. Вскоре шаман укусил каждого дикаря – кого в шею, кого в плечо, кого в грудь, оставил следы своих зубов на каждом из них.

Стоявшие ниже на склоне холма верлорды дружно пятились назад, напряженно глядя в ночь, поминутно ожидая нападения призраков. Вскоре их скрыл поднимавшийся от подножия холма туман. Вместе с остальными сбежали и Джорджо, и Коста, даже Ванмортен припустил вслед за бастийцами, оставив Оникса в одиночестве с ужасом наблюдать за дикарями.

– Страх, – прошептал Зверь из Баста. – Так вот, значит, какой ты.

Чувство страха было Ониксу совершенно в новинку и, надо признать, совершенно ему не понравилось. Лорд-пантера начал отступать назад, в его голове постепенно складывались в единое целое отдельные кусочки сегодняшней жуткой церемонии: кровь, волк, Змеиная магия, укусы, наконец. В древних легендах людей говорилось о том, что человек может стать оборотнем, если его укусит верлорд. Нет, нет, не может быть, это сказки, чтобы пугать ими непослушных ребятишек. Кровь оборотней – благословение, данное лиссийцам самим Бренном, дар бастийцам от их праотцев. Дар, который четко делит мир на верлордов и простых смертных.

Но Оникс только что своими глазами видел, как священная кровь верлордов была передана смертным. О таком не слышал еще никто и никогда. И кто знает, какими будут последствия? Быть может, такими, что перед ними поблекнут все древние мифы?

Удаляясь от каменного круга, Оникс заметил, что за ним наблюдает Лукас. Красная мантия лорда-льва была отброшена вбок, отблески зеленого пламени костра играли на позолоченных доспехах юного короля, на лезвии обнаженного отцовского меча, который он держал в своих руках. Лукас стоял, повернувшись спиной к лежащим на земле, воющим, освещенным лунным светом и призрачным пламенем костра дикарям. «Так это и есть та непобедимая армия, которую обещал создать король? Это и есть те волшебные воины, которые помогут нам победить стурмландцев?» – подумал Оникс. Завывания дикарей постепенно переходили в боевые крики. Оникс заметил, что король продолжает улыбаться.

Итак, Лукас получил своих демонов.

Глава 3

Разрывая узы

– Мне помнится, ты называл эту крепость неприступной, Гуль.

Опал стояла на балконе командного пункта Кракена, глядя на то, что происходит далеко внизу. А там, на понтонах, пирсах, пришвартованных судах шла яростная схватка – освобожденные из тюрьмы пираты сражались с гвардейцами Кракена и матросами. Только что вырвавшиеся на волю пираты набрасывались на своих тюремщиков с голыми руками, а те отбивались с помощью пик и сабель. Бой не затронул только одно судно – флагманский корабль леди-пантеры «Немезида», на котором успели поднять ведущие на пирс сходни. На некоторых судах уже бушевал пожар, охваченные огнем люди выпрыгивали с палуб на причалы.