Анна Чарова - Магия страсти

И тут распахнулась дверь — Тайя принесла мне ужин: жаренную на углях рыбу, овощи с лепешкой и какой-то темно-красный сок Я освободила тумбочку — перенесла красное платье на кровать и распорядилась:

— Попробуй всего понемногу, приходи через час и принеси мне платье попроще, а то в свадебном мне неуютно.

— Да, бэрри. — Тайя отрезала кусок от рыбы, отправила в рот.

— Ты подумала о том, что я тебе говорила? — прошептала я, подходя к ней вплотную.

— Да, бэрри. Вам безопасней оставаться здесь. — Она надломила лепешку, запила ее соком.

Невольно сжались кулаки, захотелось ударить служанку — не просто дать ей оплеуху, а с размаху зарядить по носу. Злость бурлила, клокотала, рвалась наружу, казалось, если не выплесну ее, она разорвет меня. Когда в глазах помутилось от ярости, я швырнула на пол поднос с едой, пнула серебряную миску и принялась самозабвенно топтать томаты, приговаривая:

— Твари. Все вы — продажные сволочи! Убирайся! — Я схватила серебряную чашку и швырнула в Тайю — она успела увернуться, выскользнула за дверь и заперла ее снаружи.

Я плюхнулась на кровать, бездумно уставилась на стену, где отпечаталась моя тень. Перевела взгляд на черное стекло. Ларсо не придет. Никто не придет, я одна во враждебном мире, и нужно самой о себе позаботиться, для начала — раздобыть оружие. Я села над перевернутым подносом, подняла вилку с двумя длинными зубьями. Не хочется никого убивать, но мне не оставили выбора.

Только я сунула вилку в щель между периной и кроватью, как снова вошла Тайя, принесла мне новую порцию еды и ненавистное сиреневое платье-медузу. Еду поставила на пол, платье положила рядом. Села на корточки и принялась дегустировать пищу. Закончив, она проговорила:

— Зря вы так, бэрри! Мы всего лишь заботимся о вашей безопасности. Здесь вам ничего не угрожает, а если уедете…

— Неужели не понятно, что Саяни убил Ратон? — проговорила я равнодушно, уже не думая о ней, мои мысли всецело занимал побег в орден Справедливости, где я попрошу убежища и справедливого суда. Остались сущие пустяки — добраться туда, преодолеть жалких километров двести.

Ларсо, где же ты? Ну почему снова сработал закон подлости: когда мужчина нужен, до него не достучаться? Будто в клетке волк, я принялась метаться по комнате. Открыла окно — ко мне зашагал Амиль. Пришлось закрывать его, но не плотно и не на щеколду. Интересно, когда меня придут убивать, он будет равнодушно смотреть? Или он сам приведет приказ Ратона в исполнение? А ведь я даровала ему свободу. Наверное, права была Саяни: чернь неблагодарна.

Закралась подленькая мыслишка, что правильнее смириться и подождать, потому что Саяни умерла от сердечного приступа, Ратон ни при чем, но я прогнала ее — вина мужа слишком очевидна. Не задувая свечей, я потянула шнуровку на спине и попыталась освободиться от платья, но не получилось. Ругнувшись, я принялась растягивать корсет, и в комнату вошла Лииса, склонила голову, пролепетала:

— Бэрри позволит помочь ей?

Я повернулась к ней спиной, и спустя полминуты украшенное самоцветами свадебное платье упало к моим ногам. Лииса помогла мне переодеться и, затягивая завязки платья-медузы, прошептала мне в самое ухо:

— Я подслушала Ратона. Он считает вас виновной и хочет заточить в подземелье. Арлито он или уже убил, или убьет скоро. Не ложитесь спать, я попытаюсь помочь. Мы с Амилем.

— Попроси о помощи Ларсо Элио…

— Он уехал еще утром. К сожалению. Теперь сделайте вид, что рассержены.

Я оттолкнула ее:

— Убирайся! Ненавижу вас всех!

Для убедительности швырнула ей вослед подушку, упала на кровать и сделала вид, что рыдаю. Кровь гулко пульсировала в висках, руки потели. Дари добро, его не бывает много, и совсем не обидно, если вернут.

Изобразив истерику, я вынула из кармана свадебного платья деньги, пересчитала, нацепила пластину Незваного.

Надо быть настороже. Где-то я читала, что самый крепкий сон — перед рассветом, тогда теряют бдительность даже самые ответственные часовые и велика вероятность, что они уснут. А если я ошибаюсь и Лииса будет действовать уже через час?

Я уперлась лбом в стекло, попыталась всмотреться в темноту, чтоб различить детали, но никого не увидела. Луна еще не взошла, и было темным-темно. За мной наверняка наблюдают, потому следует вести себя естественно: почитать книжку, потом лечь спать. Проснуться среди ночи и демонстративно пострадать, помаяться.

Самой же собрать еду в узел, замотать тканью шесть золотых и серебряный, положить их к еде — пригодятся в пути, — свернуть оба платья рулоном и накрыть одеялом, чтоб думали, это я сплю. Сесть на пол, притаиться в темноте и ждать условленного часа.

Так я и сделала, погасила последнюю свечу и, притянув ноги к животу, села на пол за кроватью. Сначала я видела только сплошное черное пятно. Когда глаза привыкли к темноте, оказалось, что даже безлунная ночь — светла. В мегаполисе ночами не видно звезд из-за иллюминации, но карту звездного неба меня обязывала знать профессия. Здесь я была так занята, что не поднимала голову к небу, а зря.

Черный бархат небосвода словно присыпан серебристым порошком Млечного Пути. Кое-где сияли звезды покрупнее, и, если я правильно помнила карту звездного неба, это были не наши созвездия. На месте Малой и Большой Медведицы — какая-то крупная звезда, видимо, соседняя планета, над ней — скопление звезд в виде розы. Над головой — будто бы дуршлаг, и через отверстия льется свет. Что на западе и юге, я не видела.

Час я провела более-менее спокойно, когда стихли последние голоса, понемногу начала просыпаться паника. Это только кажется, что сидеть и ждать спасения проще, чем действовать. На самом деле — гораздо труднее, потому что твоя жизнь зависит не от того, насколько ловок и хитер ты сам, а от ловкости и умений других людей.

Лиису могут схватить, она может просто передумать. Черт! Я запрокинула голову и чуть ударилась затылком о стену. Проклятое время тянулось нитями расплавленного сахара.

Взошла луна, перечеркнутая еловой макушкой. Еще пара дней, и ночное светило станет совсем круглым. Интересно, оборотням Беззаконных земель нужен лунный свет для перевоплощений?

Тень на стене от макушки ели, из-за которой всходила луна, медленно смещалась вниз и вскорости пропала, остались лишь узоры от витражей, тоже плывущие вниз.

Сперва меня знобило от перевозбуждения, потом начало клонить в сон. Голова валилась на грудь, веки слипались сами собой, и я чуть не проспала момент, когда мелкий камешек ударил в стекло. Я насторожилась, на четвереньках подползла к окну, в которое стукнулся камешек покрупнее. Прижавшись к стене, выглянула: в небе серебрится луна, очерчивая силуэты кустов, на земле — черные тени. Никого. Ни подозрительного звука, только кузнечики стрекочут наперебой. Лишь когда люди, прячущиеся в тени кустов, шевельнулись, узнала кудряшки Лиисы, которая ступила на освещенную луной клумбу и поманила меня за собой.