Оксана Панкеева - Пересекая границы

— А именно? — живо заинтересовался Жак.

— А именно, его величество без всяких объяснений отставил графиню Монкар. Вчера вечером он — могу поклясться, совершенно намеренно! — прошел мимо нее, как мимо предмета мебели, и в ее присутствии любезничал с виконтессой Бефолин, после чего пригласил эту милашку в свои апартаменты якобы на ужин.

— И она, не помня себя от счастья, помчалась, — усмехнулся Жак. — Несмотря на то, что всего неделю назад доставала Алису, интересуясь, как ей не противно сносить ласки его величества. Что ж, все понятно. Представляю, что устроила по этому поводу Алиса.

— Не представляешь. И что особенно обидно, сама Дориана при этом не присутствовала, будучи занята якобы ужином с его величеством, а все, что сказала по этому поводу Алиса, досталось нам. Мне и герцогине Дварри, хотя мы тут совершенно ни при чем и более того, обе отставлены еще раньше. Зато маркиза Ванчир, когда пришла, чуть не рвала на себе волосы, что так не вовремя додумалась сходить в театр и из-за этого прозевала важный момент смены фаворитки. Она почему-то была уверена, что если бы она присутствовала, то его величество предпочел бы ее, хотя на мой взгляд, ему совершенно все равно…

— А наутро виконтессе высказали все, что она пропустила вечером? — поинтересовался Жак.

— Да нет, она наутро пришла такая помятая и несчастная, что даже Алиса не стала на нее наезжать, только поиздевалась… совсем немного и очень изысканно. Скандал учинил Алисин папаша, граф Монкар. Он вломился к его величеству и начал требовать, чтобы тот женился на его дочери, как подобает, поскольку он лишил ее чести и все такое.

— Вот дурак! — восхищенно просиял Жак. — Публично?

— Разумеется публично, он на то и рассчитывал. А его величество столь же публично ответил, что утраченную честь своей дочери графу следует искать в другом месте, а именно — в раздевалке казармы паладинов. И если он хочет, чтобы эта самая честь была восстановлена, как подобает, пусть обращается к кавалеру Лаврису, только пока еще ни у кого не получилось заставить этого шустрого кавалера жениться хоть на одной из тех девиц, которые оставили свою честь в его объятиях. А его величество пусть не отвлекает от государственных дел подобными вздорными претензиями, делать его величеству более нечего, как жениться на всяких сомнительных особах, которые дают в раздевалках и изменяют его величеству с его же шутом…

— Ай, молодца! — восхитился Жак. — Ну не прелесть ли наш король? И все это, разумеется, спокойно, не повышая голоса, с едва уловимой усмешкой? Правда, жаль, что я не видел… Только зря он и меня сюда приплел, подумают еще, что это из-за меня Алису так жестоко отставили.

— А что, на самом деле не из-за тебя?

— Ну что ты, — как-то уклончиво ответил Жак. — Его величеству совершенно безразлично, верны ли ему его фаворитки. Можно подумать, ты сама не знаешь, ты же тоже ему со мной изменяла, и это его ничуть не волновало. Кстати, при дворе не будут делать ставки, пойдет ли граф Монкар к Лаврису и стребует ли с него восстановить порушенную честь? А то я могу…

— Да вряд ли, — рассмеялась дама. — Ты что, Лавриса не знаешь? Вот-вот, и все остальные тоже знают, так что ни у кого не возникнет сомнений. Интересно только, откуда король так точно осведомлен, где Алиса оставила свою честь?

— Вот у него и спроси, — посоветовал Жак. — Хотя я полагаю, что он заранее наводит справки о своих придворных дамах, чтобы случайно и в самом деле не напороться на принудительный брак. Ты же знаешь, какой он предусмотрительный.

Дама отчего-то недовольно поморщилась и уже без прежнего энтузиазма проворчала:

— Знаю, знаю, какой он, во всех отношениях. И совершенно не разделяю твоих восторгов… — она снова бросила нехороший взгляд на Ольгу и поинтересовалась: — Ты сегодня вечером что делаешь? Мне кажется, мы давно не виделись и нам есть о чем поговорить… наедине.

— Сегодня… не знаю, — заколебался Жак. — Насчет сегодня я не уверен, у меня много работы и мне, скорей всего, просто захочется отдохнуть. Давай лучше завтра. Завтра тебя устроит?

Даму вполне устроило завтра, и она удалилась, обворожительно улыбнувшись на прощанье. А Ольга в тихом недоумении потопала вслед за Жаком дальше, пытаясь как-то связать концы только что услышанных придворных новостей.

— О чем ты так задумалась? — окликнул ее Жак, оборачиваясь. — Ой, — тут же заулыбался он, — теперь ты еще и сердитая! Неужели так разобиделась, что Эльвира на тебя свысока посмотрела? Так это естественно, аристократы всегда смотрят на горожан свысока. На меня при дворе тоже очень долго так смотрели, а некоторые и до сих пор… нашла на что обижаться.

— Все равно неприятно… — проворчала Ольга и, раз уж зашел разговор об этой даме, решилась спросить, чтобы не мучиться сомнениями: — Это твоя девушка?

— Нет, что ты, — засмеялся Жак. — Это одна из моих подружек, но вовсе не моя девушка. Да какая тебе разница? Ты постигай окружающий мир, а не мою личную жизнь.

— Ты тоже часть этого мира, — возразила Ольга, поскольку честный ответ Жака так ничего и не прояснил. — И эта задавака, и ваш король с его неверными фаворитками, вы все — часть этого мира. Только я все-таки не поняла, за что же король эту самую Алису отставил, если ему было все равно, что она ему с тобой изменяет?

— Значит, была причина… — неохотно пояснил Жак. — Ольга, ну в самом деле, на кой оно тебе надо? Вон посмотри лучше, какой замечательный парк… Тебе что, так интересно сплетни собирать?

— Мне интересно, как здесь строятся отношения между людьми.

— Так же, как и у вас, уверяю тебя. Точно так же люди дружат и враждуют, влюбляются и ссорятся… так что эта часть человеческого бытия в объяснениях не нуждается. А всякие там сословные ограничения я тебе потом объясню, потому как мы почти пришли и… о, привет! А ты что здесь делаешь?

Последние слова Жака относились к еще одной незнакомой даме, которая как раз выбежала из дверей музея и радостно помахала ему рукой. К счастью, в отличие от высокомерной красавицы Эльвиры, эта была попроще. Вовсе не красавица, и одета как-то супротив традиций в штанишки и некое подобие короткого расклешенного халата, и на голове вместо традиционных косичек — пушистые распущенные волосы, выбивающиеся из-под берета. Хотя на Ольгу тоже посмотрела с неприязненным и неодобрительным любопытством.

— Я ходила в музей на эскизы, — пояснила она, откровенно улыбаясь Жаку. — А ты? Что это тебя в музей понесло? Даму на прогулку вывел?

— Это не дама, — улыбнулся в ответ Жак, — Это работа. Познакомься, Ольга, новая переселенка.