Джо Аберкромби - Прежде чем их повесят

Он взялся за холодную рукоять и вытащил из ножен меч, который дал ему Байяз. Клинок выглядел тяжелым и неуклюжим по сравнению со шпагами Луфара, да и с мечом Ферро, если на то пошло. Тяжелое серое лезвие почти не блестело. Логен повернул его в руке: одинокая серебряная буква сверкнула возле эфеса. Метка Канедиаса.

— Уж не знаю почему, но его не нужно точить. Поначалу я пытался, но только стер камень.

Длинноногий, подтянувшись, залез на дерево и теперь пробирался по толстому суку к яблоку, висевшему на самом конце ветки.

— Если вы спросите меня, — пропыхтел он, — так эти мечи как две капли воды похожи на своих владельцев. Клинок капитана Луфара — сплошной блеск и великолепие, но ни разу не бывал в сражении. У этой женщины, Малджин, меч острый и странный, так что боязно смотреть на него. А у северянина Девятипалого — тяжелый, прочный, медлительный и простой. Ха! — Он продвинулся по ветке еще немного. — Весьма удачное сравнение! Умение играть словами всегда было одним из многих моих замечательных…

Логен хмыкнул и взметнул над головой меч. Клинок вонзился в дерево там, где сук соединялся со стволом, и почти перерубил ветку — этого хватило, чтобы она оборвалась под весом Длинноногого. Навигатор рухнул на землю, в бурьян.

— Ну как он тебе, достаточно медлительный и простой?

Луфар, уже точивший короткий клинок, разразился бурным хохотом, и Логен присоединился к нему. Смеяться вместе — большой шаг вперед. Вначале смех, затем уважение, затем доверие.

— Дыхание Господне! — вскричал Длинноногий, выбираясь из-под ветки. — Можно человеку хотя бы поесть без помех?

— Да, этот меч точить не надо, это точно! — смеялся Луфар.

Логен взвесил клинок в руке.

— Канедиас умел делать оружие, ничего не скажешь.

— Изготовление оружия было главным занятием Канедиаса. — Из-под полуразрушенной арки в заросший сад вышел Байяз. — Он ведь был мастер Делатель. Меч у тебя в руках — лишь одно из его многочисленных созданий. Канедиас выковал его для войны, которую он вел против своих братьев.

— Братья! — фыркнул Луфар. — Да, это мне знакомо! Они вечно что-то делят и не могут поделить. Обычно это бывает женщина. — Он в последний раз провел точильным камнем по лезвию. — Впрочем, что касается женщин, я всегда побеждаю.

— Вот как? — Байяз хмыкнул. — Ну, женщина в этом деле действительно участвовала, но не так, как ты думаешь.

Луфар мерзко ухмыльнулся.

— А как еще можно думать о женщинах? Насколько я знаю… Эй! — В плечо Джезаля врезался крупный комок птичьего помета, забрызгав черно-зелеными крапинками его волосы, лицо и только что вычищенные шпаги. — Какого…

Он вскочил и воззрился на верхушку стены, под которой сидел. На гребне примостилась Ферро, она вытирала руку о ветку плюща. На фоне светлого неба трудно было разобрать, но Логену показалось, что он видит ее улыбку.

Но Луфар ничуть не развеселился.

— Ах ты, безмозглая сумасшедшая сука! — взвыл он, соскребая белую слизь со своей куртки. — Чертовы дикари!

Он гневно прошагал мимо остальных и удалился в полуразрушенную арку. Смех смехом, но об уважении, похоже, думать было рано.

— Эй, розовые! — окликнула спутников Ферро. — Если вас это интересует, всадники уже ускакали.

— В какую сторону? — спросил Байяз.

— На восток, откуда мы пришли. Они очень торопились.

— Ищут нас?

— Откуда мне знать? На них не написано. Но если ищут, то наверняка наткнутся на наш след.

Маг сдвинул брови.

— Тогда тебе лучше спуститься. Нам пора в путь. — Он мгновение помедлил. — И постарайся больше не кидаться дерьмом!

А вот… и мое золото!

«Занду дан Глокте, наставнику Дагоски, лично, секретно.

Я более чем обеспокоен известием о том, что вам не хватает и людей, и денег.

Что касается солдат, вы должны обходиться тем, что у вас есть или что вы сможете раздобыть сами. Как вы уже прекрасно знаете, подавляющее большинство наших сил сосредоточено в Инглии. К несчастью, остальные наши силы более чем заняты из-за бунтарских настроений среди крестьян Срединных земель.

Что же касается финансирования, боюсь, мы не можем себе позволить лишние траты. Больше не просите об этом. Советую вам попытаться выжать все возможное из торговцев пряностями, туземцев и кого угодно еще, кто окажется под рукой. Занимайте и обходитесь тем что есть, Глокта. Проявите изобретательность, которая так прославила вас во время Кантийской войны.

Верю, что вы меня не разочаруете.

— Дело продвигается невероятно быстро, наставник, если мне позволено сказать. С тех пор как открыли ворота Верхнего города, количество туземных рабочих утроилось! Ров отрыт ниже уровня моря через весь полуостров и углубляется с каждым днем! Лишь узкие дамбы удерживают морскую воду с обеих сторон, и все сооружение готово к тому, чтобы быть затопленным по вашему приказу!

Виссбрук откинулся на спинку стула со счастливой улыбкой на пухлом лице.

«Можно подумать, все это придумал он сам».

Под ними, в Верхнем городе, начиналось утреннее богослужение. Непривычные для слуха завывания доносились со шпилей Великого храма и плыли над Дагоской, залетая в каждое здание и даже сюда, в аудиенц-зал Цитадели.

«Кадия сзывает свой народ на молитву».

Услышав эти звуки, Вюрмс скривил губы.

— Опять они за свое? Черт подери этих туземцев с их суевериями! Не нужно было отдавать им храм! И черт подери их треклятые песнопения, у меня от них голова болит!

«И это уже их оправдывает».

Глокта усмехнулся.

— Если это доставляет радость Кадии, я смирюсь с вашей головной болью. Нравится вам или нет, туземцы нам нужны, а они любят петь. Постарайтесь привыкнуть, мой вам совет. Или заверните голову в одеяло.

Пока Вюрмс жаловался, Виссбрук сидел, выпрямившись на стуле, и прислушивался к пению.

— А я должен признаться, что нахожу эти звуки умиротворяющими, — сказал он. — К тому же уступки, сделанные наставником, произвели на туземцев благоприятное действие, и мы не можем этого отрицать. С помощью туземцев восстановлена городская стена, обновлены ворота и даже леса уже разобраны. Нам доставили камень для новых парапетов… Но вот здесь, э-э, есть небольшое затруднение. Каменщики отказываются работать, если им не заплатят. Мои солдаты довольствуются четвертью жалованья, и боевой дух у них невысок. Долги — наша главная проблема, наставник.

— Кто бы сомневался! — сердито пробормотал Вюрмс. — Зернохранилища забиты почти до предела, в Нижнем городе за огромные деньги вырыли два новых колодца, но мой кредит полностью истощен. Купцы жаждут моей крови!