Охотники Горелых земель 2 - Николай Львов
Лира призывала духов зверей на травы и кусочки сушеного мяса, природных духов на разные кусочки коры, камушки и стекляшки. И мне теперь было интересно, кого можно призвать на дорогущий бронзовый нож с зазубренным лезвием.
Лира как-то нерешительно подошла к столику, взяла нож и вошла прямо в ритуал.
— Э? Лира?
Девушка вдруг резко задышала, гипервентилируя легкие, и вдруг с размаха всадила себе лезвие в руку. Нож вышел с другой стороны ладони, на пол тут уже упали первые капли темной крови ведьмы.
— Лира! – закричал я и метнулся к ней, чтобы вытащить из ритуального треугольника.
— Не смей! – вдруг крикнула мне она. – Не смей, Джаспер! Ритуал начался! Нельзя прерывать. Не мешай.
Я же, замерев, смотрел на лицо Лиры.
Решительное, даже чуть злое выражение резко контрастировало с бегущими по щекам слезами и кровью, стекающей с руки. Хотелось ее обнять, защитить, оберечь от всего на свете, но в ее осанке была лишь сила. Глаза горели лихорадочным огнем.
Никогда она еще не была такой красивой.
Лира расшатала нож в ране. Кровь уже не закапала, а побежала на ритуал тонкой, прерывающейся струйкой. Крикнув от боли, ведьма вытащила нож из раны. На зазубринах лезвия остались крошечные клочки кожи и мышц. Я мог только скрипеть зубами от злости.
Лира бросила нож на пол, в центр ритуала, и, подрагивая, вышла из ритуала. Еще раз вздохнув, она мазнула окровавленной рукой себе по лицу. Потом достала из кармана бинт и наскоро перемотала руку. Естественно, бинт тут же пропитался кровью.
— Шагейн! Уль тэ гарр на! – закричала от боли и странной ярости Лира. Никакого речетатива в это заклинании не было. Лишь ярость и капелька боли.
Нож дрогнул на третьей минуте. Будто бы им шевельнула чья-то рука. Лира только добавила в голос ярости – заклинание она уже больше рычала.
Вдруг нож поднялся в воздух и треснул. Из трещин широкими струями полилась расплавленная, светящаяся бронза. Она быстро собралась в человекоподобную фигуру воина.
Двухметровый, мускулистый, кожа насыщенно-бронзового цвета сплошь покрыта ужасными шрамами. Повсюду – в плечах, бедрах, из живота – торчали обломанные стрелы и куски лезвий. Слишком маленькие для него элементы брони, напоминающей античную, были звериными сухожилиями пришиты прямо к коже. Лицо скрывал шлем с мелкой решеткой для лица, оттуда было слышно шумное дыхание, и изредка падали капли слюны. В правой руке дух сжимал булаву, усеянную длинными, кривыми, зазубренными шипами – ими была покрыта не только рабочая часть, но и древко и даже рукоять – шипы во многих местах проткнули кожу и торчали из руки. Другая рука не была вооружена, да это ей и не требовалось – скрюченные пальцы оканчивались пятисантиметровыми когтями. От духа тяжело воняло кровью.
Дух подавлял. При его виде хотелось упасть на колени и принять неизбежную смерть. Так хотел Кот. Он не видел смысла сражаться с этим.
Я же вспомнил глаза Лиры. Трудно дался только первый шаг. Я сумел подойти к девушке и снова закрыть ее собой. Потом я покрыл себя чешуей, и не останавливал поток Мощи до тех пор, пока мое лицо не превратилось в ощерившуюся десятками зубов пасть.
— Зачем призвала? – спокойный голос духа никак не вязался с обликом, но хватало и одного голоса. В нем чувствовался опыт тысячелетий непрерывной войны.
— Мне нужна сила, – просто ответила Лира.
— На тебе мало крови. Отпусти или убью. Ты не воин.
— Разве ты не чувствуешь надвигающуюся войну? – прорычал я духу.
— Я видел эту войну, как и тысячи других, – ответил дух. – Кровь на улицах. Взрывы. Огонь. Разрываемая плоть. Сотни смертей. Неутолимый голод червей. Рев совершенного существа, властителя глубин и небес. Тихий голос поедающего души. Рокот пожаров.
— Мы будем там участвовать, – рыкнул я духу. – Будем драться и проливать кровь. Тебе этого недостаточно?
Дух замолчал. Молчал около минуты, и мертвую тишину нарушали лишь только плески падающих капель крови – бинт уже не справлялся с раной Лиры.
— Я вижу вашу ярость, – наконец изрек дух. – Слышу ваши крики, слышу треск разрываемого мяса, звуки выстрелов и злобный рев приятно отдаются у меня в костях. Согласен.
Жуткий дух когтистой рукой приподнял забрало-сетку. Обнажился безгубый рот с зубами, больше похожими на ржавые кривые гвозди. Дух вцепился в собственное предплечье, вырвал оттуда кусок мяса и, вытянув раненую конечность, уронил ровно четыре капли крови в стоящую перед ним баночку.
— Это все, – изрек он. – С бо́льшей моей силой ведьма не управится. Сойдет с ума. Хотелось бы, но это не последняя ее битва. Я надеюсь, ты повеселишь меня. Устрой мне зрелище, говорящая с духами.
— Я сделаю это, – твердо ответила ведьма.
Дух фыркнул и мгновенно исчез. На пол, звякнув, упал искореженный ритуальный нож.
Вместе с ним на пол осела и Лира. Я тут же, на ходу втягивая чешую, метнулся к ней.
— Ты в порядке?
— Да вроде…
Девушка размотала бинт. Раны не было – на ее месте багровел уродливый, поднимающийся над кожей шрам.
— Хах, – нервно усмехнулась девушка. – Он все-таки взял максимальную плату. Моей крови ему не хватило. Ну, я и не надеялась.
— Кто это был?
— У любого боевого волшебника есть так называемый «последний довод». Сильнейшая способность, зачастую превосходящая возможности волшебника, а потому ему вредящая. Это мой последний довод. В этом, – девушка потрясла уже завинченной баночкой, – Содержится сила одного невероятно опасного духа.
— Да я понял. Что за дух?
— Спутник Великого духа Войны и крови. Дух насилия. Он из числа Единственных, так что… Плата велика. Но и его возможности… С ним я, слабая девушка, стану королевой битвы.
— Лира, ты не должна…
— Нет, Джаспер, я должна, – тряхнула головой ведьма. – Хватит мне отсиживаться за спинами. Ты, Ранф, Эдвин… Я больше не могу прятаться. Я буду сражаться наравне с вами. В конце концов, я теперь тоже член Червивого Яблока. Ужас какой, – и Лира нервно хихикнула.
Я не знал, что сказать и как действовать. Внезапно вмешался Кот. Я наклонился, опустился к обессилевшей девушке и крепко ее обнял.
Знаете, как приятно, когда хрупкие девичьи руки обнимают тебя в ответ?
*****
Сорян за задержку, полировал главку. По мне, получилось неплохо. А как вам? Уже ждете Лиру-берсерка?)
Кстати, томик неуклонно движется к финалу. Осталось главки
