Артефакт. Ритуал на крови (СИ) - Скоробогатова Наталья
Всё вокруг походило на страшный сон. Начало того, который я видел сегодняшней ночью. И сердце моё билось так, будто готово пробить рёбра и выскочить из груди, помчаться туда, в центр, помочь. Не знаю, как, но спасти…
Мальчишек положили на алтарь…
Я почти ничего не видел, перед глазами стояла муть от слёз и пота.
— Друзья мои, — начал Ермолов, — сегодня вы увидите настоящее чудо. То, которое не происходило вот уже тысячу лет. Сегодня, обретя бессмертие, я стану тем, кто понесёт в этот мир чудо жизни!
Он наклонился и взял зелье:
— Выпьем же за чудо! За жизнь! За бессмертную жизнь!
Ермолов подошёл к ближайшему к нему «чёрному» и подал бутылку. Тот сделал несколько глотков из неё, затем передал следующему. И следующему. Когда зелье дошло до Игоря, он замотал головой, но «чёрный», держащий его, стукнул Игоря по затылку и со словами:
— Пей, а то силком волью! — заставил проглотить зелье.
Я видел, как Игорь закашлялся, и мне показалось, что в его глазах что-то блеснуло. Но это вполне мог быть блик — я уже сказал, что видел плохо.
Бутылку передали мне, и я сделал глоток, понимая, что сейчас будет. Но, как ни странно, ничего не произошло. Наоборот, сознание стало более ясным, а зрение — чётким. Я увидел, как из леса за спиной Ермолова выходят трое. Из них я знал только одного — это был Серый, тот самый «англичанин» из Улан-Батора. Лицо второго казалось знакомым, только я никак не мог понять, откуда. Третий же… Именно с ним я разговаривал вчера, когда вернулся. Седой старик из парка.
Все трое были в тёмно-серых хламидах, блестящих под заходящим солнцем серебром.
— Что происходит? — прохрипел я, ощущая, что голос пропадает, а вокруг, словно высосанная вакуумом, наступает тишина. Та, которую называют оглушительной.
В ушах зазвенело. Все застыли, не в силах пошевелиться, Седой же подошёл к Ермолову, снял камень с его шеи и перевесил на себя. А после, вытащив из ножен на поясе кинжал, полоснул им по запястью сначала Диньки, а после — Ваньки.
Из моего горла невольно вырвался крик, и я дёрнулся, поняв, что могу только кричать, но двигаться. Рядом дёрнулся Игорь. Я увидел, что, словно преодолевая сопротивление воздуха, сделал один шаг, потом второй, третий. Он шёл, а я смотрел, как Серый поднёс к запястью Диньки вынутую из-под полы хламиды чашу, а второй… Я внезапно вспомнил, где видел его лицо. Это был Лыков. Тот Лыков, который ходил за камнем. Тот, который вернулся и сошёл с ума. Но он же… Мне сказали, что он умер! Лыков поднёс вторую чашу к запястью Ваньки.
Мальчишки лежали, не шевелясь, и я видел, как из них буквально по капле с кровью вытекает жизнь. Я поднял взгляд и посмотрел на моих девочек. Сонька, поднявшаяся, ревела на груди у Марты, которая, держала её, не в силах пошевелиться, так же, как и я. А Игорь шёл.
Я не представлял себе, что будет, когда он дойдёт, потому что невозможно что-то сделать, когда все силы уходят на то, чтобы двигаться…
* * *
Игорю казалось, что он идёт сквозь водную толщу. Ноги двигались с трудом, но постепенно возникло ощущение, что с каждым шагом становится всё легче, и как только он дошёл до алтаря, словно с плеч упала огромная тяжесть, сделав тело легким, почти невесомым.
— Ну здравствуй, Нефилим, — произнёс тот, кого Игорь всегда называл Учителем.
— Здравствуйте, Учитель, — ответил он.
— Пей! — Учитель протянул ему чашу, в которой была смешана кровь близнецов.
— А они?
Игорь оглянулся и посмотрел на застывших в истерике девушек, на умирающих мальчишек, на бьющегося в конвульсиях беззвучно кричащего Алекса.
— С ними всё будет нормально, — ответил тот, с которым Игорь каждое утро играл в шахматы.
— Я обещаю, — добавил тот, который совсем не был похож на свою фотографию из старой газеты.
Игорь улыбнулся, принял чашу и сделал глоток…
* * *
Я увидел, как из груди Игоря вырвался луч света, превращая всю поляну в горящую ослепительным солнечным пламенем поверхность, как взметнулись за его спиной крылья — белое и чёрное, а потом всё пропало. Игорь, мальчишки, троица… Поляна была пуста, остались только я, мои девушки, валящиеся под сосной Кряжев-младший и Шляпа, и их «чёрное» войско.
В рвущемся вперед движении я упал на землю, перекатился и, вскочив, подбежал к моим девчонкам.
— Что это… Как он… Почему… За что… — всхлипывая, не могла остановиться Марта, и я обнял её, сжимающую в руках бесчувственную Соньку. Серую. Постаревшую, кажется, лет на двадцать.
Моё сердце рвалось из груди, и я точно знал, что оно сейчас бьётся синхронно с сердцем Марты. И ещё одним… Посмотрев ей в глаза, я погладил её по голове и произнёс:
— Всё будет хорошо. Я их найду. — А потом поправился: — Мы их найдём. А пока…
Я огляделся и поманил пальцем Кряжева-младшего. Они только поднялись, и Олег стоял, отряхиваясь от лесного сора, а Шляпа что-то выискивал в высокой траве. Похоже, потерял-таки свой глок.
— Чего стоишь? Наворотил дел, давай помогай. И поищи, чем можно сестрёнку в себя привести. Нашатырь-то вряд ли есть, может, что-то с ментолом?
Тот дёрнул Шляпу, а сам подошёл к нам.
— А что с артефактом?
— С артефактом? Я тебе скажу, что с артефактом! — Я потянулся и схватил его за ворот рубашки. — Если она, — показал я на Марту, а потом перевёл палец на Соньку, — или она не придёт в себя… А тем более, если что-то случится с моим сыном, я тебе голову отверну. Ты меня понял?
Наверное, у меня было такое лицо, что Кряжев-младший быстро-быстро закивал:
— Я всё-всё, что нужно. Только попросите. Всё!
Отпустив его, я повернулся к Марте.
— Ты как?
— Откуда ты…
— Услышал, — ответил я, не дав ей договорить. — Помнишь, Ху сказал: «Следите за биением сердец».
— Помню. — Она слабо улыбнулась.
— Вот и хорошо. А сейчас надо выбираться отсюда. У нас есть дело. И, кажется, тебе придётся вернуться в библиотеку, а мне — к нашему китайцу.
Эпилог
Время и место неизвестны
— Дядька!
Принц поднял голову от вытесываемой из куска дерева ложки и посмотрел на вбежавшего в дом мальчишку. Совсем не похожего на местных, белобрысого, всего в веснушках, которые сейчас скрывал яркий лихорадочный румянец. Руки его дрожали, да и сам он будто не мог остановиться — переступал с ноги на ногу, словно собирался в любой момент рвануть туда, откуда только что прибежал.
— Что?
— Там Липа. Его волк подрал. Ванька с ними остался.
— Волк? — Принц поднялся, роняя недоложку на пол. — Где?
— В лесу. Его уже принесли на место.
Последнюю фразу Принц дослушивал, уже мчась в сторону святилища. Он не должен был опоздать, не должен. Это его дело, его жизнь — спасать жизни других. Слишком много он забрал, чтобы сейчас выбирать.
Камень на груди нагрелся, показывая, что времени остаётся мало, заставляя бежать быстрее. Артефакт, ставший его бессмертием и его тюрьмой, подгонял, не позволяя остановиться.
Время: неизвестно. Место: предположительно Китай
Я огляделся. Лес вокруг стоял стеной, не позволяя увидеть то, что я должен был видеть. Там, за ним, я точно знал, как знал сейчас слишком многое, стоял храм, скрытый водами реки, текущей с вершины скалы. Реки, берущей своё начало не здесь, в другом месте, приведшем меня сюда.
— Уверен, господин Алекс? — Ху остановился рядом и посмотрел в том же направлении, что и я.
— Я не могу не идти. И ты это знаешь. — Я нервно закусил губу, не представляя, что ждёт меня там.
— Знаю, поэтому не могу не спросить, — привычно ответил китаец. — Но помни…
— Время внутри нас, и только мы решаем, как оно движется, — закончил за него я.
— Ты растёшь. — Ху улыбнулся.
— Нет, всего лишь старею, — покачал я головой. — Осталось совсем чуть-чуть.
— Нет старости, есть мудрость. И глупость, которые идут рука об руку. Мудрый человек часто кажется глупым, а глупый — мудрым.
